Журнал «Вокруг Света» №08 за 1987 год
Шрифт:
Тогда же и появились первые сообщения о нем во французской печати и первое наименование «король вайяна». Визиты репортеров в результате сыграли положительную роль, расположив к Антекуме Пата общественное мнение. Префектура выделила пять тысяч франков ежегодно на покупку медикаментов и оборудования, и Коньят смирился с раздражавшим его вначале титулом.
Спустя двадцать пять лет Коньят решил посетить родные места. Дочке, трехлетней Кулику, нужна была операция, которую могли сделать только в Париже. Прилетели во Францию вчетвером: Антекуме-Коньят, его жена Аласавани, семилетний сын Ланаки и девочка. Все, кроме отца, впервые вышли из леса...
Подниматься
трудно было спать в комнате на кровати. Она предложила: «Пойдем в парк, повесим там гамак». Коньят с трудом ее отговорил. По правде сказать, ему тоже было тяжеловато. Да и шум мешал, вкус воды раздражал и многое другое.
Дети выносили город куда легче. Ланаки все повторял: «Не забыть бы ребятам рассказать!»
Через четыре недели они вернулись на берега родной реки. С подарками для односельчан, с ящиками медикаментов.
Аласавани — несколько напуганная. Сын — полный впечатлений, в которых виденное смешалось с выдумками, а сам Андре Коньят-Антекуме с твердой уверенностью, что простой и мудрый мир лесных индейцев-вайяна надо защищать.
И с четким намерением делать это, пока хватит сил.
Л. Мартынов
Разыскивается сумчатый волк
«..Песочно-желтого цвета. Рост около шестидесяти сантиметров. Длина метра полтора. Самый крупный сумчатый хищник на планете. В разных языках известен как тилацин, зебровый волк, сумчатый тигр, тасманийский тигр. Может прикидываться высшим млекопитающим — бегает на кончиках лап, как собака. Его принадлежность к сумчатым выдают: кожная складка — сумка на брюхе, форма морды и ушей, толстый у основания хвост и сильно изогнутые задние лапы, благодаря которым тилацин умеет прыгать как кенгуру. Вооружен непомерно большой пастью. Зубов — на четыре больше, чем у волка.
Крайне опасен: способен перекусывать кости добычи. За жертвой не бежит, преследует шагом, но неотрывно, доводя ее до изнеможения. При этом так увлечен погоней, что неопасен постороннему зрителю. Впрочем, от человека бежит всегда, хотя не боится нападать даже на лошадь.
Особые приметы: пятнадцать-двадцать темных полос на спине, задних лапах и у основания длинного жесткого хвоста.
Нашедшего ожидает награда в сто тысяч долларов».
Этого объявления никогда не существовало, оно выдумано. Но все приведенные сведения о неуловимом звере хранятся в памяти тасманийских и приезжих звероловов, биологов, любителей природы — словом, всех тех, кто интересуется судьбой сумчатого волка. И последняя фраза насчет ста тысяч вовсе не вымысел: эту награду посулил американский издатель Тед Тернер.
Действительно, на Тасмании сейчас разворачивается захватывающий детектив. Операцией по отлову зверя, в подготовку которой вложено четверть миллиона долларов, руководит Питер Райт, глава туристской фирмы, энергичный защитник природы. К премии Теда Тернера обещано добавить еще двести тысяч от анонимного журнала: за право первой публикации снимков тилацина.
Для того чтобы понять смысл этой охоты, надо вспомнить по порядку, как, когда и почему «ушел в подполье» сумчатый волк.
Ископаемые останки свидетельствуют, что тилацин некогда был владыкой лесов и равнин Австралии и Новой Зеландии. Однако двенадцать тысяч лет назад у него появился сильный конкурент — дикая собака динго, пришедшая, очевидно, с первыми людьми, перебравшимися сюда. Менее проворные и сильные, сумчатые волки почти десять тысяч лет сражались за право на существование, но выжили только на острове Тасмания, куда соперники не добрались. Хотя тамошние аборигены употребляли в пищу отчасти то же, что и тилацины,— опоссумов, валлаби,— а мясо самого сумчатого волка считали деликатесом, тем не менее человек и зверь сосуществовали в общем-то мирно. И постигла их общая трагическая судьба. Коренных тасманийцев свели в могилу завезенные европейцами болезни и кровавые конфликты с пришельцами: последний абориген
умер в 70-х годах прошлого века. А тилацины, как менее доверчивые, продержались дольше и даже попали в герб Тасмании.
Первые постоянные поселенцы, английские каторжники, увидели сумчатого волка лишь в 1805 году. Сиднейская газета сообщила: «Некое невиданное животное было загнано собаками 30 марта на холме возле поселка Йоркстон». Это была, похоже, первая и последняя победа собак над сумчатым волком. Впоследствии тилацин прославился на Тасмании тем, что ни разу не спасовал ни перед одиночным псом, ни даже перед целой сворой.
За первые двадцать лет поселенцы видели сумчатого волка лишь четыре раза. Зверь оказался скрытным, обегал людей десятой дорогой...
В XX веке место отлова тилацина было выбрано с умом. В центре острова есть долина среди гор — с озерами Аделаида и Луиза, куда зимой прячутся травоядные с окружающих плоскогорий. Хищники — конечно, если они существуют — просто обязаны спускаться в долину за дичью.
В 1808 году натуралист Харрисон подробно описал внешний вид и анатомию «невиданного животного». Увы, никто не взялся наблюдать за поведением тилацина на воле, никто не зафиксировал места обитания, повадки. Харрисон пророчески начертал: «Когда сравнительно небольшой остров будет плотно заселен и дороги пересекут его леса и долы от берега до берега, оригинальному зверю придет конец».
Поначалу европейцы ополчились на тасманийского дьявола (не путать с тасманийским тигром!). Этот сумчатый хищник был поменьше размерами, чем тилацин, и слыл отважным курокрадом. Но когда на острове появились овцы, врагом номер один для скотоводов стал сумчатый волк. В 80-х и 90-х годах прошлого века охотники перебили пять тысяч тилацинов — ради премии, введенной еще в 30-е годы, а еще четыре тысячи — ради меха, ставшего модным в метрополии. На беду, разгул охоты совпал с какой-то серьезной эпидемией среди сумчатых. В 1909 году подстрелили всего лишь двух тилацинов. В 1910-м — одного...
В зоопарке животные приживались плохо: от мяса отказывались, питались только живой дичью, болели. Экспедиции, специально посланные за тилацином, возвращались без результатов. Наконец в городе Хобарт умер последний живший на Тасмании в неволе сумчатый волк. Это случилось в 1936 году. Так что феномену тилацина идет пятьдесят первый год: уже полвека нет научного доказательства его существования, а натуралисты все еще продолжают писать о сумчатом волке в настоящем времени!
Вымер ли этот вид, или какие-то особи еще таятся в глухомани — где-нибудь между бухтой Макуори и озером Сент-Клэр? Может, они днюют под корнями эвкалиптов, в дуплах деревьев, в горных пещерах, а ночами выходят охотиться? За полвека триста человек видели или как будто видели сумчатого волка. Однако никому не удалось ни сфотографировать, ни поймать зверя, ни хотя бы стопроцентно идентифицировать его следы. А ведь за дело брались серьезные биологи и опытные охотники. Такое впечатление, словно на глаза людям попадаются лишь бесплотные тени сгинувших хищников.
К примеру, в 1977 году тилацина наблюдали на проселочной дороге двое полицейских. В 1979 году лесник, заночевавший в машине посреди леса, выхватил фонариком бледно-желтые глаза: он! Хищник обмер в луче света — лесник успел даже пересчитать полосы на шкуре: двенадцать. Но тут зверь оскалился и кинулся наутек. Ливень смыл все следы. А два года назад тилацина видели сразу шесть человек... правда, они возвращались с веселой свадьбы... Самый эффектный рассказ относится к 1949 году: крестьянин срубил дерево, а из дупла сиганул насмерть перепуганный — опять же он!
Район озер Аделаида и Луиза прочесывают с вертолетов. Два десятка специалистов разных профессий расставили на побережьях озер сборные домики. В каждом — компьютер. Аппаратуры в дело брошено столько, что без умных машин — никак. Все тропки, ведущие к водопоям, все возможные пути перемещения животных — под наблюдением. Ступит зверь на замаскированную площадку — клац, готов портрет. Пробежит между инфракрасными датчиками — клац, клац. И уж никто не скроется от телекамер с дистанционным управлением и соноров, ловящих малейший звук...