Журнал «Вокруг Света» №11 за 2006 год

30—31 октября советские войска, «не попрощавшись», покинули бурлящий Будапешт. В течение следующих нескольких дней Венгрию раздирали попеременно то революционная эйфория, то страх. Истинные намерения Москвы не были ведомы никому.

Двуликий Янош

Исход событий известен: 4 ноября 1956 года 16 советских дивизий приступили к наведению «порядка»: штурмовали столицу и, сломив сопротивление повстанцев, свергли правительство Надя. Во главе Венгрии встал сформированный накануне в Москве Совет министров, который согласился возглавить тот же самый Кадар, который за несколько дней до того в программной речи по радио объявил о победе «славного восстания венгерского народа». Гораздо меньше известно о том, что происходило в дни «Будапештской осени» в стенах Кремля, где определялась тогда судьба не одного только Будапешта, но и всего советского блока.

Вновь открытые документы из архивов КПСС предоставляют читателю возможность поприсутствовать на закрытых заседаниях, где принимались решения, связанные с интервенцией. Заглянем в ценнейший источник — черновые протоколы, которые вел на заседаниях Президиума ЦК заведующий его Общим отделом В.Н. Малин. Записи уникальны: они позволяют подслушать горячие дискуссии вождей, ломавших головы над путями выхода из венгерского тупика.

Памятник Сталину стоял на Площади героев, а сюда, на площадь актрисы Луизы Блахи в центре Будапешта, голову вождя притащили после его «свержения» 23 октября

«Сводки с фронтов»

…23 октября 1956 года. Около 10 вечера в Президиуме по-прежнему нет единства по вопросу о вооруженном вмешательстве. Резко против выступает Микоян. Он ссылается на неподготовленность акции и возможную острейшую реакцию венгров. И время быстро докажет его правоту: когда на рассвете 24 октября советские части вошли в Будапешт, внутривенгерская политическая борьба немедленно приняла национально-освободительный характер. Не располагавшие четкой диспозицией, не знавшие города, лишенные поддержки пехоты, советские танкисты и их машины стали легкой добычей повстанцев, вооруженных бутылками с горючей смесью, во всем мире известной под ироническим названием «коктейль Молотова». За первые четыре дня боев советские войска потеряли около 300 человек убитыми; сил для наведения порядка в двухмиллионном Будапеште не хватало. Уже 24 октября ряд важных объектов оказался в руках вооруженных групп повстанцев. Полиция бездействовала, целые подразделения переходили на сторону восставших. Словно парализованные, замерли и лидеры страны — Надь с Кадаром. Потеряла остатки авторитета компартия, включая и реформаторское крыло...

Однако тогда, 23-го, в Кремле возобладала, как видим, точка зрения «ястребов». Это неудивительно. Удивительно другое: очень скоро они будут вынуждены сами отступиться от нее! Как показывают записи заседаний, 25—27 октября в Кремле еще ожесточенно спорят, колеблются между двумя сценариями. Первый, исходивший от Надя, предлагал пойти на уступки массовому движению, попытавшись таким путем укрепить позиции власти. Второй — был нацелен на завершение начатого: беспощадно подавить «мятеж» и заменить правительство (позиция Ворошилова и Молотова).

28 октября чаша весов склоняется в сторону уступок. «Занять позицию поддержки нынешнего правительства, — выразил Булганин мнение, поддержанное Хрущевым, Жуковым, Шепиловым, — иначе оккупацию надо проводить. Это нас втянет в авантюру». Маленков предложил объявить повстанцам амнистию. С оговорками согласился «выразить доверие» Надю и Молотов. Последним сдался Ворошилов, в словах которого слышалась скорее паника, чем убежденность: «Если бы хоть группа создалась, могли бы оставить войска. Не на кого опираться. Иначе война».

В этот день, согласовав свои действия с Москвой, премьер-министр ВНР выступил с программным заявлением: правительство объявило перемирие, признав восстание «широким национально-демократическим движением», сплотившим венгерский народ в борьбе за независимость и демократические свободы. Надь наметил способы скорейшего удовлетворения справедливых социальных требований трудящихся и объявил о ликвидации ненавистного Управления госбезопасности.

Кровавый четверг

Днем 25 октября на площади Лайоша Кошута при разгоне собравшейся у парламента многотысячной манифестации был убит 61 и ранено 284 безоружных манифестанта. Расстрел, о котором находившиеся в Будапеште Микоян и Суслов немедленно сообщили в Москву, подлил масла в уже разгоревшийся огонь вооруженного восстания. Телеграмма А.И. Микояна и М.А. Суслова из Будапешта в ЦК КПСС

25 октября 1956 г.

(Строго секретно, вне очереди)

Сегодня, 25 октября, после успокоения положения к утру, в середине дня вновь положение в Будапеште осложнилось. На парламентской площади собралась огромная толпа, которая на требования советских военных отказывалась расходиться. К тому же по нашим войскам было сделано несколько выстрелов с крыш прилегающих домов и был зажигательной бутылкой зажжен наш танк. В результате всего этого был открыт огонь и, как сообщают, было убито 60 человек венгров, не считая раненых. Кроме того, у здания самого ЦК ВПТ на глазах у т. Серова разгорелась перестрелка между нашими танкистами и венгерской ротой, прибывшей для усиления охраны здания ЦК. Танкисты заподозрили в прибывших повстанцев. В перестрелке убито 10 человек из венгерской роты и 1 тяжело ранен. Это произошло, когда мы заседали с венгерскими товарищами в ЦК, причем пулеметчик из нашего танка дал очередь из крупнокалиберного спаренного пулемета по окнам зала заседания. Посыпалась штукатурка, что вызвало панику среди венгерских руководящих работников, и они перебрались в подвал, который, однако, оказался не готовым для работы в нем, после чего снова вернулись наверх и продолжали работать. Эти два случая сильных перестрелок усилили возбуждение в городе, по улицам во второй половине дня дефилировали мирные демонстранты с национальными и траурными флагами...

Корреспондент британской Daily Mail Ноэл Барбер писал в те дни: «Русские сильно недооценили боеспособность восставших... Город медленно и мужественно умирает, каждая улица представляет собой кладбище»

«Иначе — война»

Казалось, в кремлевском обсуждении венгерской темы наступил окончательный перелом. Советское руководство решило: восстание не оставляет иного пути, кроме полного вывода войск из Венгрии и пересмотра системы отношений со странами соцлагеря.

Из протокольной записи заседания Президиума ЦК КПСС от 30 октября 1956 года

Хрущев:Принять Декларацию сегодня о выводе войск из стран народной демократии (обсудить эти вопросы на сессии Варшавского пакта) с учетом мнения той страны, в которой наши войска находятся… Один документ к венграм, другой — к участникам Варшавского пакта...

Молотов:Сегодня написать обращение к венгерскому народу, чтобы немедленно вступить в переговоры о выводе войск. Есть Варшавский Договор. Обсудить вместе с другими...

Шепилов:Ходом событий обнаружился кризис наших отношений со странами народной демократии. Антисоветские настроения широки. Глубинные причины вскрыть. Основы остаются незыблемыми. Устранить элементы командования, не дать сыграть на данной ситуации, ряд мер продумать в наших отношениях. Декларация — первый шаг. Обращение к венграм делать не следует. О вооруженных силах: мы стоим на принципах невмешательства. С согласия правительства Венгрии мы готовы вывести войска. Придется долго вести борьбу с национал-коммунизмом.

Жуков:Согласен с высказанным соображением т. Шепилова. Главное, решить в Венгрии. Антисоветские настроения широки. Вывести войска из Будапешта, если потребуется — вывести из Венгрии.

Приказано ликвидировать

Расстрел на площади Кошута, вошедший в историю как «кровавый четверг», произошел, однако, не из-за провокации (которая, по свидетельству многих очевидцев, тоже имела место), а потому что митингующие… «вступили в дружественный контакт» с советскими танкистами, охранявшими парламент! Экипажи нескольких советских машин, не желая «стрелять в братьев-трудящихся», позволили водрузить на свои машины трехцветные венгерские флаги и даже братались с демонстрантами. В ЦК венгерской правящей партии, где с 9 утра шло заседание Политбюро с участием Микояна и Суслова, была принята следующая информация: «Тов. Илона Виг из V района докладывает: мимо Университета им. Этвеша сотни людей, студенты с национальными флагами движутся к парламенту. С ними советские танки. 4 советских танка перешли на их сторону, говорят, что не будут стрелять в рабочих. Молодежь забралась на танки…» По-видимому, после этого советские войска получили приказ о разгоне митинга. Кто конкретно его отдал, до сих пор неизвестно, в открытых архивах документы отсутствуют. Ясно одно — Москва смертельно испугалась массового разложения, неповиновения своих частей в Венгрии. Бойня началась в 11 утра и длилась всего 20 минут. Согласно отчету Суслова, срочно вызванного 28 октября на заседание Президиума ЦК КПСС, «был открыт огонь. 70 убитых из населения». А в архиве Министерства обороны Венгрии сохранился рапорт начальника Генштаба генерал-майора Л. Тота, где о событиях 25 октября сказано: «Советские войска получили приказ ликвидировать демонстрацию у парламента. И они его выполнили...»