Журнал «Вокруг Света» №12 за 1971 год

Второй же — горняк — сыграл на порядках, установленных самой «Де Бирс». На руднике Кимберли дотошно проверяли всех выходящих, кроме директоров компании. Хитрец долгое время припрятывал алмазы в укромном местечке, ожидая удобного случая. Он представился, когда в Кимберли приехал вице-президент «Де Бирс». Горняк ухитрился незаметно бросить горсть алмазов в бензобак его «мерседеса». Вскоре он уволился, отправился в Иоганнесбург и украл машину вместе с камнями, которые лежали в баке...

И все же контрабандная утечка алмазов была для монополии «Де Бирс» с ее миллионами каратов (1 Карат— мера веса драгоценных камней, равная 0,2 грамма.) ежегодной добычи не более чем булавочным уколом. Особенно после того, как все наиболее богатые рудники, шахты и россыпные месторождения были механизированы таким образом, чтобы свести до минимума число людей, имеющих доступ непосредственно к драгоценным камням.

Конкурент у «Де Бирс» появился неожиданно, и случилось это в начале 50-х годов. В его появлении главную роль сыграли три причины: резкое увеличение спроса на алмазы, прежде всего промышленные, начало разработок алмазных месторождений в целом ряде африканских стран, помимо ЮАР и Юго-Западной Африки; и, наконец, общая тенденция к централизации преступного бизнеса в международных масштабах. Как раз тогда на смену враждующим шайкам стали приходить целые гангстерские синдикаты, к числу которых относится и алмазный.

Полуофициально синдикат именуется «Обществом по перекупке алмазов». Лица же, причастные к этой организации, предпочитают называть ее просто «фирма», хотя соглашаются, что правильнее было бы окрестить ее в духе лучших традиций большой коммерции «Обществом с ограниченной ответственностью». Во всяком случае, таково отношение «фирмы» к собственным служащим: если кто-либо из них попадает в жернова конкурентов или лапы закона, то может рассчитывать лишь на собственное везение да изворотливость.

Гангстерский алмазный синдикат по размаху операций, глубокой тайне, окружающей его структуру, а также по строжайшей дисциплине, основанной на страхе, обычно сравнивают с американской «Коза ностра» или итальянской мафией. О размерах прибылей этой подпольной фирмы можно судить хотя бы по тому, что, например, одна лишь Сьерра-Леоне ежегодно теряет из-за контрабанды до 20 миллионов долларов. А ведь ареной операций синдиката является не только Африка, но и Азия, и Латинская Америка...

«Дантист» из Коиду

Еще несколько лет назад Коиду вообще не существовал, а сегодня это один из самых необычных городов в Африке. В нем собралось больше сорока тысяч человек со всей Сьерра-Леоне, из Гвинеи, Либерии и бог весть еще откуда. Улицы забиты автомашинами новейших марок. Магазины, лавчонки и лотки ломятся от товаров, неизвестных в других местах: рядами стоят велосипеды и мопеды, кучами валяются транзисторы, гроздьями висят дакроновые костюмы, кстати, совершенно непрактичные в тамошнем климате; лавки забиты ящиками пива и бутылками с этикетками «Ватт-69», «Джони Уокер» и «Мартини». Повсюду звучит вавилонская смесь языков — английский, хауса, арабский, малинке, греческий, фула, французский, мандинго. Перекупщикам, посредникам, торговым агентам, комиссионерам нет числа. По вечерам из многочисленных баров и кабачков разносятся мелодии мамбо и ча-ча-ча. Даже в окрестных деревнях в жалких лачугах с покосившимися саманными стенами и соломенными крышами стоят цветные телевизоры, которые некуда включать, величественные королевские кровати, нераспакованные мотоциклы «хонда». Поля заброшены, зато вокруг хижин сверкающие бордюры из пивных пробок.

Необычен Коиду еще и по другой причине. Окрестности его на десятки километров, словно оспой или снарядными воронками, изрыты глубокими ямами. В них ночью, а подчас и днем, копошатся тысячи полуголых людей. Даже по улицам самого Коиду бродят старатели с тазами, ситами, лопатами, кирками. Особенно много их на окраине у «кофейного болота», где протекает хилая речонка цвета кофе с молоком. Мужчины, женщины и даже дети сосредоточенно роются в земле в поисках «бесцветных камешков». Дело это не такое уж хитрое: алмазы в Енгемском месторождении, центром которого является Коиду, находятся почти на поверхности — всего в каких-нибудь трех-четырех метрах. Был даже случай, когда на глубине каких-то семидесяти сантиметров, перекопав и просеяв два кубометра земли, один из старателей добыл больше сотни камней весом в шестьсот каратов. В другой раз, когда только что проложили асфальтовое шоссе в Коиду, кто-то нашел рядом с ним алмаз в 70 каратов. Через два дня большой участок дороги исчез без следа.

...Джеймс Хэттон попал в Коиду, уже будучи опытным скупщиком, — до этого он шесть лет работал на «фирму» в той же Сьерра-Леоне, только на другом месторождении в Кенеме. Действовал он под видом дантиста-европейца, твердо решившего разбогатеть на новом месте, а потому не чурающегося лечить и африканцев. Обычно к началу приема в его обшарпанной прихожей уже сидело пять-шесть старателей и горняков. Хэттон по очереди пускал их в кабинет, усаживал в кресло и осведомлялся, какой именно зуб болит. В ответ «пациент» раскрывал рот и высовывал язык, на котором лежало блестящее зернышко. Хэттон брал его, конечно, пинцетом и, рассмотрев в свете яркой лампы, коротко бросал: пятьдесят, восемьдесят или сто. Столько, сколько считал нужным заплатить за камень. Если же кто-нибудь пытался спорить, «дантист» брался за бормашину: как он убедился, эта угроза делала продавца сразу более сговорчивым.

Приказ, поступивший в шифрованной телеграмме из Монровии от регионального шефа Хэттона немца Хольмана, был предельно краток: «Здесь циркулируют слухи, что СЛСТ (1 СЛСТ — «Сьерра-Леоне селекшн траст» — филиал английской алмазодобывающей компании «Консолидейтед Африкан селекшн траст».) открыла новое богатое месторождение в четырехстах милях к западу от Фритауна. Вам надлежит срочно выехать туда и проверить обстановку на месте. В Кенему будет направлен другой человек».

Алмазы в Коиду, как убедился Хэттон, действительно были. Но и охотников на них тоже хватало, не считая СЛСТ, получившей там в концессию четыре тысячи акров самых богатых участков. Прикинув, что и как, «дантист» решил начать с... собственной полиции СЛСТ: в Коиду она насчитывала человек двести. Полицейские патрули на вертолетах и «лендроверах» день и ночь сновали по всей округе. Причем охранники обычно не тратили времени на расследования и разбирательства, если заставали на участках СЛСТ негров-старателей. Они действовали, исходя из правила: «Сначала стрелять, потом обыскивать». Первое, что сделал Хэттон, — свел знакомство с начальником охраны Кеном Гарвеем. Он подарил Гарвею белый «мерседес» и предложил не мешать старателям-частникам. В конце концов, разве можно уследить за всеми в таких дебрях? Пусть лучше его парни посылают старателей с добычей к Хэттону. СЛСТ платит охране премию с оборота. Он тоже будет выдавать им премию со своего оборота, только в два раза больше, да и сам Гарвей не будет обижен. Сделка состоялась.

Следующим этапом были скупщики. К тому времени в Коиду их съехалось уже несколько десятков, в основном европейцы, хотя были и ливанцы и негры-мусульмане. Но с этими можно было не церемониться. Хэттон просто пригрозил, что если они не будут сдавать товар только ему, то отправятся за решетку. Гарвей мог моментально это устроить. С европейцами было посложнее...

На дверях многих домов в Коиду были намалеваны небольшие красные стрелки. Для людей посвященных это означало, что здесь скупочная. Внутри один или два приемщика-европейца с ловкостью факиров манипулировали точными аптекарскими весами. Перед ними на скамье терпеливо ожидали три или четыре африканца-старателя. По знаку оценщика они по очереди подходили к барьеру, доставали из кармана платок с завязанной в уголке «вещицей» — алмазом. «Вещицу» тщательно изучали под лупой, взвешивали, называли цену. Следовал молчаливый кивок головой. Европеец поворачивался к сейфу, вытаскивал несколько банкнотов, изредка целую пачку денег. Алмазы же отправлялись в бумажные пакетики, которые складывались в жестяную коробку из-под печенья. Словом, все происходило буднично и просто.

Методы, к которым прибегнул «дантист», не отличались щепетильностью, зато были действенны. После того как одного из самых несговорчивых скупщиков ночью дома ужалила зеленая мамба и он отправился к праотцам, а у второго на скорости в семьдесят миль отлетело колесо, и машина прокувыркалась с добрый десяток метров, Хэттон нашел с остальными общий язык. Большинство стало сдавать ему все камешки, скупленные у одиночек-старателей, и мирно получать свои десять процентов. «Дантист» же не без основания считал, что поднялся еще на одну ступеньку в иерархии своей подпольной фирмы.

Неприятности начались с того, что сначала один курьер из Коиду, а потом и второй не прибыли в Монровию, куда доставлялись алмазы из Сьерра-Леоне. Было совершенно очевидно, что какая-то гангстерская шайка установила маршруты курьеров «фирмы» и перехватила их по дороге. Впрочем, Хэттона это мало волновало. Во-первых, он не отвечал за доставку алмазов — ему было абсолютно все равно, куда шли они; а во-вторых, сто тысяч фунтов стерлингов для «фирмы» были с его точки зрения не такой уж большой потерей, чтобы стоило начинать междоусобную войну с появившимися конкурентами. Тем более что теперь алмазы стали отправлять в Монровию на вертолете да еще каждый раз с участием самого шефа Хольмана.