Журналист: Назад в СССР

Девушка мне понравилась: красивая, стройная, умная, хорошо и стильно одевается, явно из хорошей семьи. Выспрашивать о родителях было пока рано, но я загадал на пари с самим собой: или дочь офицера, не ниже подполковника, либо инженеров, типичных представителей советской технической интеллигенции. Я поставил на «подполкана» и надеялся не проиграть.

Верный обещанию Сотникова, я вернулся домой, но записки с возможным вызовом на задание, как и в последние дни, не обнаружил. Прикидывая планы на вторую половину дня и прохладный летний вечерок, я совсем уже было решил звякнуть своей новой знакомой часиков в шесть и попробовать договориться о встрече. Но в следующую минуту раздался дверной звонок, и я поплелся в прихожую. Не иначе Сотников заскочил передать что-то на словах, иначе некому. Но на пороге стоял крепкий и явно накачанный, спортивного вида молодой человек в синеватых солнцезащитных очках-«капельках», спортивном костюме и кроссовках, с характерными фирменными белыми полосками «Адидас».

— Якушев? Александр? — с видом казенного курьера осведомился он, слегка приспуская очки с переносицы.

— Он самый, — ответил я.

— Вот и отлично, — кивнул парень. И сходу засветил мне в лоб. Кулак у него был как свинцовый, и я отлетел вглубь прихожей, где и тяжело осел, как мешок, на пол.

Парень уверенно шагнул в прихожую, а вслед за ним в квартиру вошел еще кто-то. Но лица его я не разглядел: перед глазами у мня всё плыло, как в тумане, хотя крови не было. Парень бил умело: у меня не было никакого желания подняться и самостоятельно на ноги. Поэтому непрошеный гость крепко ухватил меня за шиворот и как большого щенка, поволок по полу в комнату. Там он прислонил меня к дивану, а сам уселся на стул спинкой вперед и слегка похлопал меня по щеке.

— Живой? — равнодушно осведомился он.

Я медленно повёл головой, что могло означать как утвердительный, так и отрицательный ответ.

— Это хорошо, — сказал парень. — Значит, слышишь меня. Не придется вбивать в тебя силой.

Он встряхнул меня так, что у меня чуть не оторвалась голова; я вдруг впервые почувствовал, какой все-таки тонкий, хрупкий и ненадёжный орган у человека шея.

— Я буду спрашивать, ты будешь отвечать. И не вздумай увиливать, я это сразу пойму, — предупредил меня «крепыш».

Я молчал. Что говорить, когда нечего говорить?

Этой фразе меня в свое время научил один известный звукорежиссер, когда я делал интервью с ним в канун приезда в город одного не менее известного оркестра. Когда необходимо создать звуковой хаос, перед микрофоном собирается несколько людей, после чего они начинают нестройно и на все лады без конца повторять одну и ту же фразу — именно эту, про «что говорить». Потом запись пропускается через глубочайшую реверберацию, с эхом как в огромной пещере, и в результате на записи мы слышим звуковой хаос из человеческих голосов, наподобие рабочего фона на каком-нибудь многолюдном собрании или в зрительском зале перед началом концерта.

Вот такой звуковой фон сейчас стоял и у меня в голове — полнейший хаос. Но при этом, как ни странно, я слышал, что в прихожей стоит еще кто-то. Этот, второй, зашел вслед за «крепышом», но в комнату не входил, остался в прихожей. Почему? Не хотел, чтобы я видел его лицо?

Об этом тоже стоило подумать, но как-нибудь потом, если мне удастся выпутаться из этой катавасии живым и невредимым.

Между тем «крепыш» уже приступил к допросу. Он вперил в меня недобрый взгляд и медленно, чуть ли не по слогам, процедил:

— Как ты здесь оказался? Что ты здесь делаешь?

И для верности снова встряхнул меня как тряпичную куклу.

Я с трудом разлепил разом пересохшие губы.

— Это… моя… квартира… Я… здесь… живу…

— Вот дубина, — с досадой посетовал мой мучитель. — Я спрашиваю, как ты оказался вот тут!

И он почему-то указал пальцем на стену. Будто я только что вышел прямо из стены!

— Повторяю вопрос, — злобно проговорил «крепыш». — как ты оказался вот тут!

И он вновь кивнул на стену моей квартиры. Тяжело проследив за его взглядом, я понял, что он имел в виду. Там, на стене, висел отрывной календарь.

Ого! Что же он имеет в виду? Неужели…

— Из какого ты года, дурень?

Я осоловело глянул на него и — черт меня дернул! — пьяным голосом протянул:

Милый, ты с какого года?

Ты с какого па-ро-хо-да?

Положительно, Сотников прав: склонность к цитированию у меня живет в крови и не всегда доводит до хорошего, вот как сейчас. «Качок» тут же двинул меня в бок.

— Нет, вы только подумайте! Он еще и издевается над нами! — возмущенно проговорил «крепыш», оглядываясь в сторону прихожей.

Это с его стороны было неосмотрительно. Теперь я точно знал, что там кто-то есть, и этот «кто-то» очень не хочет демонстрировать мне свою физиономию. Мы, что ли, знакомы?

— Я тебя про год спрашиваю, чепушила!

Вот терпеть не могу, когда на меня орут, да при этом еще и прямо в лицо. Поэтому я отвернулся и устало прошептал:

— Пошел к черту…

Ответочка не заставила себя ждать. Бил этот качок сильно, но умело, лица не трогал, все больше в корпус и по бокам.

— Хватит с него, — велел человек в прихожей. — Оставь ему «ЦэУ», и уходим.

— Ясно, — кивнул подручный этого «невидимки» и больно ухватил железными пальцами меня за подбородок. — Слушай сюда, дебил. Про нас никому не слова. Особенно твоему Сотникову. Лучше будет, если с сегодняшнего дня ты вообще станешь обходить его стороной, за километр. И вспоминай! Вспоминай, чепушила…

Напоследок этот урод пнул меня еще пару раз, а потом налетчики ушли. Я посидел еще немного, привалившись к стене, а затем, кряхтя и постанывая, доковылял до телефона.

Сотников оказался на рабочем месте, трубку взял сразу. Выслушал мой сбивчивый рассказ молча, ни разу не перебивая. И лишь когда мой рассказ иссяк, спросил:

— Что об этом думаешь?

— Думаю, что это те же самые, что один раз уже устроили у меня в квартире шмон.

— Что искали на этот раз? — спросил шеф, как будто знал, что они искали в предыдущий.

— Деньги конечно, что же еще?

— Нашли?

— Ага… Вместе с черной кошкой из темной комнаты… Откуда у меня деньги, шеф? Родители, наверное, уже прислали перевод, но я его ещё не получил на почте, извещения-то нет!

Я немного помолчал, сделав паузу, потому что даже сам на миг задохнулся от своего вдохновенного вранья. А затем веско добавил:

— Но ничто не гарантирует мне, что они не вернутся.

— Не вернутся, — пообещал шеф. — В свое время мы отыскали в городе матушку одного крупного местного бандюгана. Старушка страдала прогрессирующей старческой деменцией и однажды ушла из дома куда глаза глядят. Ее все искали трое суток, а мы нашли на пятые, когда уже не осталось никакой надежды. С тех пор ее сын периодически оказывает мне услуги. Я стараюсь не злоупотреблять его расположением, но за твоей квартирой приглядят, и грабителей отвадят. К тебе подойдет человек, и ты просто расскажешь, как выглядели эти грабители.