Зимний сон Малинки

А вот детей, кажется, неожиданное приключение целиком захватило и увлекло. Они горошинками выкатились из автомобиля, когда Димка открыл им двери, и с любопытством поглядывали по сторонам. В преддверии Нового года в ресторане уже появилась нарядная атрибутика, и все вокруг дышало легкой атмосферой зимнего праздника. Но чтобы осмотреться, им хватило первых пяти минут, а потом вниманием малинок полностью и совершенно неожиданно для меня завладел Гордеев. Причем ничего особенного для этого не делая, вот что удивительно.

В темноте салона Porshe дети парня особо не рассмотрели – ни первый, ни второй раз. А сейчас, когда мы все разделись в гардеробе ресторана и он помог мне снять пуховик, просто таращились на него, вскинув головки. Видеть рядом со мной мужчину они не привыкли, и Димка, одетый с иголочки, высокий и широкоплечий, производил впечатление. Лешка, оказавшись за столиком напротив Гордеева, даже рот открыл от восхищения. Впрочем, Дашка тоже не отставала.

Я села между детьми и не вытерпела.

– Послушай, Гордеев, я себя ужасно чувствую и не понимаю: почему мы здесь?

Димка снял пиджак и ослабил галстук. Тоже сел за стол.

– А почему нет? Твои дети проголодались, а здесь хорошая кухня – здоровая и качественная, я этому ресторану доверяю. К тому же, наверняка есть детское меню. Не думаю, что фаст-фуд был бы лучшим решением. Ты ведь так не считаешь?

Я так не считала, но собиралась сказать совершенно о другом.

– Нет, конечно, но я сейчас о доме говорю. Я бы приехала и приготовила ужин. Как делаю всегда. Ты же не думаешь, что я морю детей голодом?

– Не думаю, но сегодня ты бы его приготовила намного позже.

Гордеев взял папку меню и стал листать. Не глядя на меня, договорил:

– Давай считать, Маша, что этот ужин – моя благодарность своему инженеру за то, что он задержался на работе. Меня устраивает, как ты работаешь.

Я хмыкнула. Надо же, как у него все просто.

– И что? Я могу об этом ужине похвастаться в отделе? Как о поощрении шефа моих профессиональных качеств? А завтра вечером, надо понимать, ты повезешь ужинать кого-то другого? Нашим девушкам такой подход точно понравится.

– Нет, не повезу.

– Тогда зачем, Дима? – я наклонилась вперед, и мне удалось поймать его взгляд.
– Это все слишком, понимаешь? Вот эти игры с рестораном. Мне было бы лучше, если бы все закончилось с нашим приездом в город.

Ну все, сказала. Откинула плечи на мягкую спинку стула и поправила у виска волосы. Надеюсь, мы друг друга поняли.

Оказалось, не совсем, потому что Гордеев серьезно ответил:

– Это не игры. И даже близко не они.

– Тогда что? Прости, но в премиальный ужин я не верю. Не так уж долго я с тобой работаю, могу и разочаровать. Или, может, ты хочешь, чтобы я тебя отблагодарила за приглашение? Как?

Гордеев сердито дернул желваками и полоснул темным взглядом, но остался невозмутим.

– Маша, просто поешьте, ладно? – сухо ответил.
– Без благодарностей. Я так хочу.

Он отложил меню в сторону и подозвал официанта. Сказал, самостоятельно определившись с выбором. (Видимо, понял по выражению моего лица, что я от гордости готова сжевать разве что салфетку):

– Пожалуйста, принесите детям суп с домашней лапшой, зеленью и воздушными куриными фрикадельками. Два шашлыка из цыпленка и горячие гренки с сыром.

– Хорошо. Что на десерт?

– Сырники с малиновым вареньем и взбитыми сливками. И, пожалуй, какао на молоке с маршмеллоу.

У детей от звука последнего слова загорелись глаза и растянулись улыбки. Если бы они могли, они бы запрыгнули на стулья, а так только попами от радости задвигали, словно у них там пружинки. Но и без того ладошки хлопали по столу.

– Мама, мама! Ура, маршмелоу!

– Мама, ура! Я люблю маршмеллоу!

– Мама, мама! А я люблю шашлык!

– Тише! – шикнула тихонько на малинок. – Даша, Алексей, не шумите! Вы же не первый раз ужинаете. Ведите себя хорошо!

– А родителям что принести? – улыбнулся официант, записывая заказ в блокнот, и одарил нас с Гордеевым дежурной улыбкой. – Могу предложить фирменное блюдо – карпаччо из тунца с кремом фенхеля и мандарина. Вашей жене наверняка понравится, – обратился он к Димке, и я проглотила язык, внезапно сообразив, как мы выглядим со стороны. И, кажется, покраснела.

Гордеев ответил спокойно, словно и не заметил чужой ошибки.

– Нет, спасибо. Принесите нам, пожалуйста, отбивные из телятины, картофельное пюре, греческий салат и апельсиновый сок. А на десерт девушке – тирамису. Спасибо.

Когда официант отошел, заметил мне между прочим:

– Перестань смущаться, Малина. Здесь никому нет дела до нас. Я действительно хочу вас просто угостить.

Дела, может, и не было. Но настроение вот прямо рухнуло. И ведь не все объяснишь Димке. Да и не все он поймет. И заметит далеко не все. Лешка вот продолжал смотреть на него с восторгом, а у Дашки при слове «родителям» будто в голове что-то щелкнуло, и во взгляде появилась чисто женская озадаченность.

Умная она у меня. Иногда вот даже слишком.

– Ладно, - согласилась. Позвала детей, выходя из-за стола.
– Пойдемте руки вымоем, что же мы совсем забыли!

– А дядя Дима? – обернулась Дашка.

– А у дяди Димы руки чистые, - поймав теплые ладошки в свои, коротко взглянула на парня.
– Он вообще весь на редкость идеальный.

Когда вернулись – уже принесли суп и гренки, и дети с удовольствием принялись уплетать – действительно проголодались. Нас с Гордеевым повар тоже не заставил ждать, и совсем скоро принесли ужин. Все пахло изумительно – особенно отбивная, и я, помявшись, глядя на то, с каким аппетитом едят малинки и Димка, и себе отрезала ножиком кусочек. Проглотив, потянулась еще за одним.