Злая империя

Себастьян

Я обвиваю руками ее тело, готовый сократить еще больше пространства между нами. Моя потребность чувствовать каждый дюйм ее тела против меня, чтобы заставить себя поверить в то, что она мне говорит, слишком велика, чтобы отрицать.

Я думал, что она была в том доме.

Я думал…

Дрожь пробегает по всему моему телу, когда воспоминание о том, как я пролетел через вход и впервые увидел дом, охваченный пламенем, снова поражает меня.

— Я в порядке, — бормочет она в наш поцелуй. Но когда я провожу руками по ее спине, готовый схватить ее за задницу, она вздрагивает.

— Что случилось? — Спрашиваю я, отрывая свои губы от ее.

— Ничего. Себ, мне просто нужно—

Положив руку ей на плечи, я разворачиваю ее и поднимаю топ.

— Ублюдок, — рявкаю я, видя красную, разодранную кожу на ее спине.

— Все в порядке, — утверждает она.

— Это не хорошо, — шиплю я, снимая с нее толстовку и майку, прежде чем расстегнуть лифчик и позволить ему упасть на пол. — Не двигайся, — инструктирую я, целую ее в плечо и выбегаю из комнаты.

Я быстро перемещаюсь по особняку Чирилло, пока не нахожу одну из многочисленных аптечек первой помощи в главной ванной и достаю то, что мне нужно.

Когда я возвращаюсь в комнату, которую я назвал нашей, я обнаруживаю, что она вообще не выполняла приказы.

Хотя я не совсем уверен, что ожидал чего-то меньшего.

— Стелла, — рычу я, следуя за полоской света, идущей из соседней ванной.

Открывая дверь, я не могу сдержать дыхание, когда нахожу ее стоящей за стеклянной душевой перегородкой, полностью обнаженной, с водой, стекающей по ее аппетитным изгибам.

Она стоит ко мне лицом, но ее лицо поднято, позволяя воде стекать по ее коже.

Мои пальцы сжимаются вокруг тюбика с кремом в моей руке, когда я отталкиваю то, как сильно она мне нужна, мой гнев берет верх.

— Какого хрена ты делаешь? — Я рявкаю.

Все ее тело вздрагивает от моего глубокого, громкого голоса, за которым быстро следует хлопок двери, когда я сильно пинаю ее за собой.

— Черт, — шипит она, ее глаза расширяются от страха.

— Какого хрена, Себ? Ты напугал меня до чертиков.

Делая шаг вперед, я делаю глубокий вдох через нос.

— Я сказал тебе оставаться на месте. — Я прищуриваюсь, глядя на нее, позволяя ей увидеть, как я чертовски зол, но, как всегда, она просто отмахивается от этого, на ее губах появляется улыбка, когда она берет тюбик с антисептическим кремом в моей руке.

— Это просто ожог от трения, Себ. Все в порядке.

— Тебя чуть не взорвали. В этом нет ничего хорошего.

— Я знаю. Я знаю, но…

Сломленный, измученный взгляд на ее лице вытесняет весь гнев и напряжение из моего тела. Она прислоняется спиной к стене, задыхаясь, когда холодные плитки касаются ее воспаленной кожи.

— Детка, — выдыхаю я, роняя трубку, скидывая туфли и стаскивая с шеи и без того ослабленный галстук.

Все еще одетый в рубашку и брюки, я захожу к ней в душевую кабину, вода сразу пропитывает мою одежду.

— Просто… просто позволь мне позаботиться о тебе, хорошо? — Я шепчу ей в макушку, когда она прижимается ко мне.

Она кивает, ее тело начинает дрожать.

Она устраивает хорошее шоу для всех остальных, выглядя так, как будто это просто еще один обычный день. Но это не так. Это что угодно, черт возьми, но, и ей нужно перестать притворяться, что все в порядке.

— Ломаться нормально, детка. Я буду держать тебя вместе. Я, блядь, обещаю.

Рыдание вырывается из ее горла, когда ее хватка на мне усиливается.

Мы стоим там, просто держась друг за друга, и вода льется на нас очень долго.

— Позволь мне вымыть твои волосы? — Я спрашиваю, когда она начинает дрожать, несмотря на теплую воду.

Кивая, она отпускает меня и оборачивается.

Мне не нужно беспокоиться о том, что там нечего использовать. Селен держит каждую спальню и ванную в этом доме, как будто это гребаный отель.

Потянувшись за бутылкой шампуня, я выдавливаю каплю на руку и начинаю втирать ее в ее волосы. Запах дыма и гари почти мгновенно сменяется цветочным ароматом, и Стелла немедленно прижимается ко мне, пока мои пальцы работают.

Ее стон разносится по воздуху, когда я массирую ей голову, и она тянется ко мне, обхватывая рукой мое бедро и держась за меня, как будто я ее якорь.

— Хорошо? — Я шепчу достаточно громко, чтобы она услышала через воду.

— Так хорошо, — стонет она, точно так же, как она делает, когда я глубоко внутри нее.

Я смываю пену, прежде чем нанести кондиционер по всей длине, используя пальцы, чтобы распутать узлы.

— Ты хорош в этом.

— Я вырос с тремя сестрами. Не мог не научиться нескольким трюкам.

— Что ж, я ценю это.

Оставив ее волосы ненадолго, я беру гель для душа и щедро брызгаю на руки, прежде чем втирать их в каждый дюйм ее тела.

Ее дыхание вырывается короткими, резкими вздохами, ее соски галькой, а ее стоны просто чертовски грязны, пока я работаю, но я отказываюсь уступать этому.

Я сказал ей, что буду заботиться о ней, и это то, что я, черт возьми, намерен сделать.

— Себ, — стонет она, ее рука тянется за спину в поисках моего члена.

— Детка, я пытаюсь поступить правильно.

— К черту правильные вещи, Себ. Трахни меня у стены, пожалуйста.

Я посмеиваюсь над ней. — Хорошая попытка, Чертовка.

Я быстро смываю кондиционер с ее волос.

Протягивая руку, я поворачиваю ручку, выключаю воду и выхожу из кабинки, к ее большому разочарованию.

Я беру толстое белое пушистое полотенце с поручня с подогревом и жестом приглашаю ее накинуть его.

— У тебя везде вода, — указывает она, кивая на лужу, которая образуется у моих ног.

— Иди, сядь на край кровати. Я скоро буду, — обещаю я, прежде чем попытаться снять промокшую ткань со своего тела и свалить все в кучу в душе.

С полотенцем на талии я отправляюсь на поиски своей девушки.

К счастью, она позволяет мне нанести крем, который я нашел разбросанным на полу в ванной, и, откинув простыни, заползаю внутрь.