Злая шутка

Сон был тревожным, и в нем присутствовал Снейп. Грейнджер постоянно просыпалась, облегченно понимая, что все живы и здоровы, а жаба Невилла – Трэвор, которого он держал за заднюю лапу, поднося нож, припасен Зельеваром для дегустации нового зелья только на следующем уроке.

========== Часть 3 ==========

Теперь потерявшие былую для Гермионы привлекательность и неохотно ожидаемые ею Зелья, когда состоится встреча с их преподавателем, будут иметь место только в следующую пятницу, и она твердо решила, что за это время должна, во что бы то ни стало, разгадать тайну пергаментов. Она хотела, чтобы эта мучительная неделя продлилась как можно дольше.

Располагаясь за завтраком в Большом Зале в субботу, Грейнджер старалась не смотреть в сторону учительского стола, при этом, чувствуя, что конкретные черные глаза сверлят ее бок с отвращением. Удваивало ее напряженное состояние, будто она сидит на стуле, богато инкрустированном кнопками то, что она была вынужденно повернута лицом к хмурому Рону, который жевал хлеб, не говоря Гермионе ни слова и не смотря на нее. При этом юноша тайно бросал презрительные взгляды вправо. Гарри был рядом с ним. Он, в отличие от своего друга, поверил в невиновность сокурсницы.

Главной насущной задачей для себя гриффиндорка поставила проникнуть в запретную секцию библиотеку, туда, где хранятся книги по темным заклинаниям, но почти непреодолимым, а потому самым гнетущим препятствием было получить расписку на посещение этого хранилища от одного из учителей. К кому она может обратиться, и, главное, какую причину привести своей нужде, чтобы это было убедительно?

Вариант того, чтобы подойти к МакГонаглл прежде, чем это сделает Снейп, и попытаться объяснить ей все как есть относительно писем, рассматривался как один из спасительных, но был слишком рискованным. Декан Гриффиндора может, как и Рон, поверить в их подлинность, и тогда, от стыда, Гермиона, вполне вероятно, сама покинет школу.

И тут, внезапно, ее посетила очевидная, простая, хотя и мало обнадеживающая мысль, когда в зал прибыла традиционная совиная почта, сопровождаемая грохотом и уханьем, всегда приводящая к оживлению все еще спящих утром студентов.

– Снейп получил что-то… - Вдруг произнес Гарри с некоторой настороженностью. Сердце Грейнджер упало.

Ее неожиданная идея состояла в том, чтобы попросить самого профессора Зельеваренья дать ей разрешение посетить закрытую часть библиотеки. Ведь он уже знает об этих пергаментах, и он учитель. Ей не пришлось бы посвящать в это сомнительное дело кого-то еще. Возможно, ей удалось бы уговорить его дать ей последний шанс. Любопытство и паника заставили Гермиону быстро повернуться к столу, где завтракали преподаватели. Снейп с каменным лицом раскрывал желтоватый конверт, который только что открепил от лапы серой птицы, взмывшей ввысь. Его взгляд медленно поднялся с письма в руках на гриффиндорку.

Она резко спрятала глаза от него, но продолжала чувствовать огонь его взора, направленного на нее. «Что же делать…?» - Беспомощно неслось в голове девушки. Как она может заставить его не читать очередную провокацию?

– Что с его руками…?
– Вдруг оживился Рон. Он смотрел на Зельевара. Что, вдруг, заставило его забыть про свой молчаливый бойкот? Это пугало Грейнджер. Ей не оставалось ничего, как последовать взгляду парня.

Снейп держал руки перед собой, и кожа на них была темно-красной и мокрой, будто сожженной в сильном разъедающем растворе.

– Бубонтюберный гной! – Воскликнула Гермиона, словно стараясь первой ответить на вопрос на уроке.

– Профессор! Профессор Снейп, что с Вами? – Заволновались учителя, находящиеся рядом с Деканом Слизерина. – Кто сделал это…?!

Он сжал одну руку другой, лицо чуть исказила мучительная гримаса. МакГонаглл растерянно коснулась его плеч, демонстрируя заботу.

– Вам нужно в больничное крыло, Северус. – Мягко потребовала она.

– Нет. – Зельевар поднялся со стула и был пугающе сдержанным. – Я сам справлюсь с этим. – Скорчившись от боли и нянчая свои руки, сказал он и начал выбираться из-за длинного стола, путаясь в своей мантии.

Гермиона сидела как застывшая статуя и немного дрожала. Ей казалось, что Снейп идет к ней, чтобы убить прямо здесь. Надо убраться отсюда скорее, пока не разразился громкий скандал – была ее срочная мысль. Девушка, на фоне общей паники, очень быстро подобрала свою сумку, встала, и, не смотря по сторонам, пошла из зала вперед главы Слизерина, взволнованные студенты которого столпились вокруг него и немного задержали на пути.

Возле самых резных дверей Грейнджер вдруг увидела того, кто, как она единственная знала, был зачинателем этих козней - Драко Малфоя с его обычным самодовольным лицом.

Здесь что-то снизошло на нее, и в один миг ее левый кулак встретился с его носом. Они оба испытали дежавю в этот момент. Из ноздрей Драко потекла кровь.

– Профессор! – Завопил он, гнусавя, и побежал к Снейпу. – Грейнджер дерется! Она сумасшедшая…

Зельевар видел то, что сделала гриффиндорка, и был уже в нескольких метрах от тлеющей от ярости девушки, глаза которой недобро сверкали, перемещаясь с Малфоя на мантию его Декана.

– Что с Вашими руками, профессор…? – Искренне напугано спросил Драко.

«Как он смеет притворяться несведущим?» - Думала Гермиона с негодованием. «Это ведь он прислал гной!»

– Оба в мой кабинет! – Прошипел Снейп ей и слизеринцу.

Парень и девушка понуро брели в подземелье, не смотря друг на друга. Зельевар молнией удалился и из их поля зрения и промчался вперед, желая быстрее залечить свои ожоги.

– Интересно, кто из твоих дружков настолько безмозглый, что посмел атаковать ядом учителя? – Проговорил блондин сквозь потоки крови из носа. Язвительность в его голосе не мог скрыть даже приобретенный прононс.

– Как тебе не стыдно?! – Возмущенно взорвалась гриффиндорка. – Я знаю, что это ты, и я это докажу! – Она, правда, не до конца понимала, с чего вдруг Малфой обвиняет в этом не ее саму, а кого-то из ее друзей…

Драко усмехнулся.

– Я не полный дурак, чтобы начать так злить своего Декана. – Он сделал паузу и заговорил еще тише и протяжнее. – Одно дело, простые раздражающие письма, а другое, прямое физическое воздействие. Вспоминай, Грейнджер, своих ревнителей, поверивших в правдивость истории о тайной страсти своей грязнокровной однокурсницы. Ха…

«Рон…?» - Вспыхнуло у Гермионы где-то в горле и ослепило ее видение тускло освещенного коридора.
– «Это не может быть Рон! Нет… А почему нет? Он ведь поверил, что ты и в правду влюблена в Снейпа…»

Она не заметила, как они дошли до кабинета Зельевара. Малфой толкнул дверь, и свет упал на девушку. Она медленно, все еще не перестав думать о возможной шокирующей правде, касающейся поведения Уизли, проследовала внутрь. Было тяжелое чувство, будто на нее свалилась дополнительная проблема, и теперь ей придется отвечать еще и за чужие глупые поступки.