Злая шутка

Тупой удар и кромешная тьма. Следующим, что она видела, были картинки из ее вчерашнего сна. Зельевар сжигал в руке письмо, и Гермиона была уверена, что оно от нее. Ей было очень больно наблюдать это. «Сто очков с Гриффиндора» - Слышалось эхом. Леденящий ужас облил ее холодным светом. После этого было понятно, что она проснулась. «У него нет сердца. Он не видит… Ничего не видит…» - Боль отпечаталась в ее воспоминании и сейчас была пережита вновь. Она стала свободно падать, пока снова не очнулась на уроке. Наконец, Грейнджер смогла взять в руки пергамент со своими записями, и быстро, пока не прозвенел звонок, дописать нужные формулы. А ведь она еще не начинала.

Возвращение в настоящее было отвратительным раскручиванием назад с рывками и спешкой. Видимо, Снейп не волновался о безболезненном извлечении себя из ее сознания.

Когда рабочее помещение Зельевара и он сам вернулись в ее поле зрения, Гермиона с трудом смогла удержаться на ногах, была вся в поту и в секунде от того, чтобы ее вырвало.

– Жди меня здесь. Не вздумай что-нибудь трогать. – Раздался голос презренного садиста.

Следующее, что она слышала, был скрип и стук двери. Ее завтрак упорно просился наружу.

«Что это было? Он взломал мой мозг? Что он намеревался там найти? Я ничего не писала…!»

Четкое осознание того, что все может пойти куда хуже, если она осквернит его кабинет, заставило ее все же успокоить свои рвотные позывы.

«Куда он ушел?».

Грейнджер осмотрелась вокруг. В шкафах возле стен стояли различные стеклянные сосуды и банки, в том числе с законсервированными уродливыми существами неизвестного происхождения. Она не хотела бы знать, что это. Здесь же находилось зеленое кожаное кресло для гостей с резными деревянными подлокотниками. Стоять было тяжело, и девушка присела на него.

«Я видела, что убирала от взгляда Снейпа что-то на уроке… Этого не может быть… Это подделка… Он что-то затевает против меня… Подлый слизеринец!»

Гермиона с опасением и негодованием думала, что Зельевар сейчас у Дамблдора, говорит лживые гадости про нее. Была идея побежать вслед за ним и вмешаться в возможно происходящее, но она, не имея уверенности, велела себе быть рациональной и подождать.

Учитель вернулся примерно через десять минут, левитируя перед собой большую и плоскую чашу из камня с выгравированными на ней рунами. Гриффиндорка сразу узнала Омут Памяти.

– Иди сюда. – Сказал он. Без понятия, к чему ей нужно готовиться, к добру или, что более вероятно, вреду для себя, Грейнджер оставалось только робко подчиниться. Он поместил чашу на стол, затем поднес свою волшебную палочку к виску и прикрыл глаза.

– Здесь твои же собственные воспоминания, которые я добыл с помощью легилименции. – Говорил он, чуть морщась, концентрируясь. Серебристая нить потянулась из головы мужчины. – Они, правда, были почему-то зашифрованы, но это уже разрешено. – Кусок дымки повис на конце палочки, и профессор опустил его в Омут. Вновь добавленная субстанция расплылась там и начала медленно вращаться.

Гермиона смотрела как завороженная, не веря в то, что здесь могут быть ее мысли, которые бы подтвердили обвинения Снейпа. Из чаши поднялся образ сожженного наполовину пергамента с ее почерком, вслед за чем, чья-то рука с пером над пергаментом чистым. Девушка смутно опознала в ней свою. Потом все это осело обратно в жидкость, и Зельевар достал из своего сознания еще один шлейф клубящихся воспоминаний.

– А это мое собственное, для сравнения. – Вещество также было растворено в Омуте Памяти.
– Опусти туда голову.
– Холодно сказал он ей.

Грейнджер, не имея смысла что-то спрашивать или отказываться, послушно сделала приказанное. Снейп свысока смотрел на склонившуюся к каменной емкости девушку.

Она быстро полетела вниз по темному глубокому колодцу на свет, который оказался классом в подземелье, где они обычно учатся. Гриффиндорка сидела за партой и видела перед собой письмо, над которым зависло покрытое чернилами перо, удерживаемое ей. Она прочитала только что собственноручно написанное. Это были самые откровенные эротические фантазии в подробностях, которые она только могла представить. В них участвовали она и Зельевар. Просматривая отпечатки памяти нельзя почувствовать, как кровь приливает к лицу от стыда, иначе Гермиона уже сгорела бы на месте.

Нарисовав вместо точки кривое сердце на пергаменте, Грейнджер заметила, что Снейп идет в ее направлении. Она как можно скорее спрятала послание ему под своими работами по Зельям и сделала вид, что пишет то, что касается темы занятия.

Видение закрутилось, словно в водовороте и сменилось другим. Теперь девушка стояла в проходе между рядами, неподалеку от того места, где она сидела, и наблюдала за собой со стороны. Учитель ходил по классу со своим обычным хмурым выражением лица, рассматривая, чем занимаются студенты. Видимо, это его воспоминание.

Девушка из настоящего смотрела, как она выводит рукой что-то. Снейп приближается к ее парте и останавливается, напряженно глядя на письменную работу Гермионы. В его глазах загорается инфернальный огонь инквизиций. Если бы Грейнджер сейчас обернулась на преподавателя, она бы потеряла дар речи от страха, но она только суетливыми движениями засунула письмо под пергаменты.

Омут Памяти вытолкнул гриффиндорку из этого помещения обратно по вертикальному туннелю, и она нашла себя смотрящей на подвижное жидкое серебро. Ей не хотелось приходить в себя. Пусть это будет ошибкой, или чьей-то злокозненной подтасовкой. Да, это фальсификация злобного Зельевара – настойчиво увещевала она себя, чтобы дать себе облегчение, хоть и верила с трудом в той части разума, что безжалостна к оправдывающимся.

Гермиона, закрывая лицо руками, поднялась и на шаг отступила от чаши, краем глаза заметив надменную фигуру Снейпа, возвышающуюся над ней. Сейчас он действительно казался ей холодным инквизитором, приготовившим неказистой заучке строгий и беспристрастный вердикт.

========== Часть 5 ==========

– Ну, что будем делать, Грейнджер? – Спросил учитель, и это показалось девушке неуместным лицемерием, делать вид, что он интересуется у нее вариантами того, как поступать дальше.

Не было больше смысла прятать глаза. Она опустила руки, ее губы что-то беззвучно бормотали.

– Что ты сказала, прости?

– Я не могла… - Произнесла она тихо и хрипло, не поворачиваясь к нему.

– Могла, как видишь. – В голосе Снейпа была нотка удовлетворения.

– Как Вы можете думать, что я… - Начала Гермиона с рваным вздохом и посмотрела на преподавателя, что тут же заставило ее замолчать. В его и без того неприятном взоре было что-то сальное, и она тут же вспомнила, о чем они вообще разговаривают. В тех сценах в письме было слишком много того, что могло бы оставить ее в этой школе, на глазах у этого профессора, хотя бы еще полдня. Ей уже нужно поковать вещи, пока…