Злобный рыцарь

– Ну, можно и так сказать, - Евдоким Захарович как-то не очень хорошо и в то же время недоуменно улыбнулся, и Костя, мотнув головой, рухнул обратно в кресло. Но видимо на сей раз он не воспринимал его, как кресло, потому что провалился насквозь и оказался на полу.
– Константин Валерьевич, осторожней!

– Твою мать!
– сказал Костя, перевернулся и, решив больше не экспериментировать с креслом, остался сидеть на полу.
– Ладно, выкладывай, что там у тебя, а потом отдавай мою одежду, и я пойду домой. Раз это не больница, то и делать мне тут нечего! Не один ты занятой человек! У меня полно дел!

– Тут вы правы. У вас действительно полно дел, хотя теперь они никак не связаны с вашей прежней деятельностью. И жаловаться вам, думаю, не на что. Вы ведь не праведник, Константин Валерьевич, - представитель встряхнул бумагами, - хоть за время своей работы, должен сказать, я видал маловато праведников. Но вас и трудно назвать рядовым гражданином со стандартным набором недостатков, не так ли? Конечно, вы не злодей, иначе мы б с вами сейчас не разговаривали. Вы, Константин Валерьевич, обычная сволочь.

Он чуть вздернул брови, и Костя спокойно кивнул.

– Ты договаривай, договаривай. А уж потом...

– Вы обиделись? Не обижайтесь, это же правда. Я ведь не обвиняю вас. Просто классифицирую. Обычная процедура, - Евдоким Захарович снял верхний лист со стопки бумаг.
– Итак, Лемешева Анна Юрьевна. Сегодня ушел с должности ее хранитель. Пока данную персону ведет служба временной защиты, потому что я не могу присоединить вас к ней без соответствующего инструктажа...

– Какая еще, на фиг, Анна Юрьевна?!
– ошеломленно проговорил Костя.
– Да что происходит?!

– Это трудно, я понимаю, - Евдоким Захарович нахмурился.
– Подождите... Вы ведете себя слишком странно даже для новичка. А разве вас...

– Может, кто-нибудь, наконец, соизволит меня впустить?!
– долетел откуда-то из коридора скрипучий мужской голос. Костя, вздрогнув, обернулся, потом взглянул на Евдокима Захаровича, и тот сделал жест в сторону дверного проема.

– О, вот и ваш наставник. Впустите его - ведь теперь это ваше жилище, и никто не может войти в него без вашего разрешения. Исключая флинтов, конечно... Ой!
– Евдоким Захарович виновато прикрыл рот пухлой ладошкой.
– Слишком большой стаж, трудно не переходить на сленг - привычка. А ведь это так неэтично! Пожалуйста, никому не рассказывайте.

– Как я могу рассказать о том, чего не понимаю?
– пробормотал Денисов, окончательно сбитый с толку. Даже для сна происходящее было более чем нелепым.

– Мне что - до возрождения тут торчать, что ли?!
– проревели из коридора.
– Так я сейчас уйду - и хрен кто меня вернет!

Если обладатель голоса действительно являлся загадочным денисовским наставником, то Костю совершенно не огорчило бы, если б тот немедленно осуществил свою угрозу. И прихватил с собой, заодно, Евдокима Захаровича. Дурацкий сон! Вероятно, тут все дело в лекарствах.

– Впустите же его, - повторил представитель. Скептически покачав головой, Денисов начал было подниматься с пола, но пухлая ручка отрицательно качнулась в воздухе.
– Нет-нет, вам достаточно сказать: "Входите!"

– Он вампир, что ли?
– фыркнул Костя.

– В некотором роде хранители действительно вампиры, - усмехнулся Евдоким Захарович.
– Так, самую малость... Ну, входите...

– Входите!
– крикнул Денисов и с искренним любопытством уставился на дверной проем.

Несколько секунд спустя в проеме появился очень раздраженный человек, нисколько не походивший ни на вампира, ни на наставника. На вид человеку было лет сорок-сорок пять, он был коренаст, кривоног и обладал роскошной каштановой шевелюрой, которую, казалось, расчесывал исключительно пальцами. Из одежды, невзирая на декабрь, на прибывшем были только изумрудно-зеленое полотенце, обернутое вокруг бедер, и коричневые вьетнамки, угрожающе хлопавшие при каждом шаге. В руке человек держал расхристанную тыквенную мочалку, выглядевшую еще более древней, чем мебель в комнате.

– Ну, наконец-то!
– сердито воскликнул Евдоким Захарович.
– Почему так долго?!

– Душ принимал!
– огрызнулся человек.

– Могли бы и отложить.

– Я не могу принимать душ, когда мне вздумается!
– рявкнул гость без всякого уважения к персоне представителя департамента распределения.
– Воду ты мне будешь открывать, что ли?!

– Ладно, ладно, - Евдоким Захарович успокаивающе помахал ладошкой.
– Константин Валерьевич - это Георгий Андреевич, ваш наставник. У него большой опыт, слушайтесь его во всем. Георгий - это Константин Валерьевич, твой новый ученик...

– И что в связи с этим я должен сделать - запрыгать от радости?!
– Георгий посмотрел на Костю весьма свирепо, и Денисову очень захотелось немедленно выбить наставника из его же вьетнамок - и он сделал бы это, если б не тягостное подозрение, что и тут, как в случае с Евдокимом Захаровичем, его постигнет неудача.
– Почему опять я?! Почему меня постоянно заставляют кого-то обучать?!

– Потому что у вас это хорошо получается, - пояснил представитель и с явным облегчением поднялся из кресла.
– Вот бумаги, распишитесь... оп!
– вот и карандашик, держите! А здесь отпечатки, - Евдоким Захарович аккуратно поставил саквояжик на пол.
– Я ведь ничего не напутал, вы ведь православный? У нас толерантный департамент, - представитель расплылся в улыбке, но тут же придал лицу скорбное выражение.
– Константин Валерьевич, я, конечно, понимаю, что всегда необходимо удостовериться, потому что, судя по вашему поведению, вы предпочли уход от реальности. Многие так делают, это вполне естественно. Но я настоятельно не рекомендую вам просмотр отправной точки, хоть она и получилась на редкость хорошо... э-э, я, конечно, имею в виду качество. Третий и девятый дни - вполне достаточно... хотя и это вам тоже не понравится.

– Ладно, с меня довольно!
– Костя поднялся.
– Шутка стала слишком затейливой. Я пойду, а вы можете продолжать развлекать друг друга, у вас это получается неплохо! Может, одолжишь полотенце, наставник? Или хоть мочалку?

– М-да, - в голосе Георгия зазвучали легкие сочувственные нотки, - я с таким и раньше сталкивался.

– Уход от реальности...
– начал было Евдоким Захарович психиатрическим тоном, но Георгий раздраженно махнул на него мочалкой.

– Уход от реальности - черта с два! Этот парень просто все еще не в той реальности. Сдается мне, гражданин присоединитель, что ваша служба оповещения опять накосячила!

– Как, не может быть!
– с рабочим возмущением воскликнул толстяк.
– Подождите, Константин Валерьевич, разве вас не известили?

– О чем?
– настороженно спросил Костя, переводя недоуменный взгляд с одного чудака на другого.

– Ох!
– отреагировал Евдоким Захарович, хватаясь за голову.