Злой и коварный демон Буратино. Часть II

– Ты чего хмуришься? – спросила у мужа Элеонора, застав его на заднем дворе в подавленном состоянии.

Учитывая двадцать пять гиней, полученных намедни от очередного простофили, имевшего неосторожность заключить с ним подозрительное пари, это выглядело весьма странно. Обычно Монти уходил после такого в глубокий запой, пугая прохожих несколько дней подряд громким ржанием.

– Представляешь, Горлица в конец обнаглел. Мало того, что ему удалось лишить мою мать успешного борделя, так теперь он вознамерился прибрать к рукам твою таверну.

– Шутишь?

– Нет!

– И сколько эсквайр за нее готов отвалить?

– Даже не спрашивай. Предлагаемой суммы едва ли хватит, чтобы вновь подняться на ноги.

– Я так понимаю, отказываться нельзя.

– Естественно! Не то мы вообще с пустыми карманами останемся.

– А как же наш второй заработок? Ведь основной доход идет именно с него.

– Слухи про меткую женщину давно разлетелись по всей округе, и скоро с нами никто не захочет связываться.

– Что же делать?

– Есть у меня одна мыслишка по поводу дальнего путешествия, но сначала нужно рассказать о ней друзьям.

– То есть мое мнение тебя не интересует?

– С чего бы меня должно интересовать твое мнение? Ты же мне жена, а не любовница.

– Тогда со своей любовницей в дальнее путешествие и отправляйся!

– Не горячись! Я другое имел в виду. Просто жена, в отличие от продажных девок, обязана всегда следовать за мужем, поэтому выслушивать ее советы – пустая трата времени.

– Самое идиотское оправдание, которое я когда-либо слышала.

– А вот и не идиотское! Все люди так считают! Или ты хочешь нарушить вековые традиции, служащие основой нашей цивилизации? Учти, церковь подобных вольностей никому не прощает.

– Катись к черту, придурок! Больше мне с тобой не о чем говорить!

– И я о том же толкую! Какие же вы, женщины, все-таки глупые! Ха-ха-ха! Ну прямо настоящие безмозглые курицы.

Возможно, пару-тройку лет назад Элеонора проглотила бы насмешки мужа не задумываясь, однако набирающая обороты популярность среди местного населения наложила на нее неизгладимый отпечаток, превратив из неуверенного и забитого существа в хитрую и злопамятную плутовку, выжидающую удобного случая, чтобы поквитаться с обидчиком.

– Смейся-смейся, – сорвалось с искривленных губ, напомаженных ярко-красной помадой. – Недолго тебе осталось!

– Это еще почему? – удивился Монти, впервые ощутив на себе рассерженный взгляд супруги.

– Скоро узнаешь!

– Ты мне угрожаешь?

– Нет, предупреждаю! Если ваша беседа состоится без моего участия, то я лично займусь продажей своей таверны, и поверь, никто из вас не получит от меня ни единого пенса. То же касается всех последующих пари. Отныне я тянуть за собой балласт не собираюсь.

– Ого! Какие мы смелые! А что ты скажешь на это? – правая ладонь Монти резко отклонилась в сторону.

Получив звонкую затрещину, Элеонора пошатнулась и тотчас повалилась на землю. Однако разъяренному мужчине было мало огреть женщину по голове. Для пущей верности он прошелся мыском сапога по ее ребрам, после чего отволок обмякшее тело в спальню и в буквальном смысле слова над ним надругался, дабы наглядно продемонстрировать, кто здесь главный.

– Ну что, усвоила урок, стерва? – болью отдалось в висках Элеоноры за миг до финального толчка.

– Усвоила, – жалобно простонала она, безучастно принимая внутрь продукт мужской жизнедеятельности.

– Будешь еще мне перечить?

– Нет! Не буду! Прости!

– То-то! Быстро приводи себя в порядок, надевай передник и иди обслуживать гостей. На сегодня ставки отменяются. У нас есть дела поважнее.

Спустя два часа, когда за окном начало смеркаться, между Монти и его друзьями состоялся серьезный разговор. Разумеется, провинившаяся супруга не была приглашена к их столу. Да и куда ей? В результате семейной ссоры у бедняжки под глазом красовался темный синяк, а нижняя губа дала такую глубокую трещину, что из нее без остановки сочилась кровь. Благо хоть зубы остались целы, не то она могла бы запросто сойти за артистку из цирка уродцев, о котором рассказывал Аллан Кросби.

– Итак, парни, – подвел итог Монти после разъяснения сути проблемы, – судьба предоставляет нам шанс заработать кучу денег и убраться отсюда навсегда.

– В смысле? – вопросительно посмотрел на приятеля Малоун. – Ты же сейчас сам говорил, что Горлица собирается выкупить таверну твоей жены за бесценок. Кстати, где она?

– Да! Где Малая, Флек? – воскликнули Невилл с Персом. – Почему ее нет с нами?

"Малой" Элеонору звали уже года четыре, и все потому, что люди того времени страсть как любили давать друг другу клички согласно тем или иным человеческим недостаткам. К примеру, Монти прозвали "Бешеным" – за его буйный нрав, Малоуна прозвали "Щелкуном" – за его привычку щелкать суставами пальцев, Невилла прозвали "Раскосым" – за его раскосые глаза, а Перса прозвали "Неряхой" – за его вечно неряшливый вид. Нетрудно догадаться, вследствие чего маленькая женщина получила столь звучное дополнение к своему имени. Как же еще стоило ее величать при росте в четыре с небольшим фута? Уж точно не "Долговязой".

– Моя сварливая женушка на кухне посуду перемывает, – недовольно пробурчал Монти, с силой сжав кулаки.

– Это же входит в обязанности служанок, – возмутился Малоун, не веря собственным ушам.

– Теперь нет. Служанки дорабатывают последний день, поэтому ей следует восстановить утраченные навыки.

– Может, мы все-таки позовем Малую? – неуверенно предложил Перс. – Ведь обсуждать будущую сделку без хозяина имущества неправомерно.

– Ладно, ваша взяла. Если вы такие правильные, то зовите. Однако решающее слово все равно останется за мной.

– Договорились! – удовлетворенный ответом, Перс встал из-за стола и неспешным шагом отправился на кухню. Когда же он увидел, во что превратилась их общая подруга, его обуяла дикая ярость. – Какого черта, Флек? Сколько можно измываться над женщиной? Неужели в тебе не осталось ни капли сострадания?

– Сколько надо, столько и буду измываться, – озлобленно произнес Монти, даже не удосужившись посмотреть на результат своих трудов. – Моя жена! Чего хочу с ней, то и делаю! И никто мне не указ!

– Она была твоей, пока не начала выигрывать пари, – колко подметил Малоун. – Так что на будущее советую быть более сдержанным.

– Ты меня еще поучи, как вести себя с недоразвитой дурой!

– И поучу! Поскольку Малая далеко не недоразвитая.

– Хватит собачиться! – решила прекратить спор Элеонора. – Это ни к чему хорошему не приведет.

– Согласен, – взгляд Монти, наконец, коснулся изувеченного лица супруги.

– Тогда продолжай, – сдался Малоун, перейдя на спокойный тон.