Злые ветры Запада

– Безумная затея. – Дуайт сплюнул. В пепельницу. – Но я поеду. Из-за сна. Из-за парней с ворот. Да и просто из-за форта. И его жителей.

– И жительниц, – добавил Моррис и затушил самокрутку. – Мегги, конечно, жадная шлюха, но мне ее почему-то жаль. А еще стало как-то скучновато.

– Madre de Dios! – Хавьер перекрестился. – А я даже не могу придумать причины. Наверно, я просто тупой cabron, если согласен на такое.

– Так… – Марк явно забеспокоился. – Вам даже не интересно, куда ехать?

– Нам куда интереснее, как по дороге туда с топливом, – пояснил Дуайт, взял у Морриса портсигар, который тот вертел в руках, вынул самокрутку. Покрутил между пальцами, понюхал, жадно втягивая сладковатый запах. – Много поставили на то, что закурю?

– Я не ставил, – Моррис усмехнулся, – ты ж мне друг. Так что там с топливом, падре?

– С топливом? Проблем не будет. Я тоже не ставил, Дуайт. Азартные игры греховны.

– Без топлива будет тяжело. А пешком сейчас очень жарко. – Хавьер вытер мокрый лоб. – Надеюсь, пятым с нами будет кто-то стоящий. И не женщина. А я поставил. Не подведи меня, Дуайт.

– Не женщина, – согласился командор. – Девушка. Но стоящая.

Хавьер вздохнул, но промолчал.

– Когда выезжаем? – спросил Дуайт, допивая кофе, залпом, хотя было желание растянуть на подольше.

– Сегодня. Лучше всего через час.

– Отдохнули… – Моррис встал. – Надо собраться.

– Берите только личные вещи и оружие. Боеприпасы пополним по дороге. – Марк потер переносицу. – Мне не хотелось бы рассказывать о месте, куда направляемся, но считаю, что вам стоит понимать, с кем мы столкнемся.

– Так… – Моррис сел обратно. – Я внимаю вам, падре, как внимал бы кимвалам звенящим и гласу Божьему.

– Не богохульствуй! – Хавьер показал Моррису кулак.

Командор одобрительно кивнул. Щелкнул пальцами, и прямо перед лицом Морриса заплясал небольшой огненный мячик, потрескивая и жадно мотая огненной гривой.

Моррис вжался в спинку кресла. Командор довольно кивнул, и мячик пропал.

– Дети Козлоногого хитры, опасны и не знают меры. – Марк вздохнул. – Каждый из вас понимает, насколько тяжело бороться с ними. Каждый не раз и не два участвовал в боях, очищал города и ранчо от скверны, выжигая огнем порождения зла. Но не каждый помнит, с чего все началось.

– Ваша Церковь знает, с чего началось? – усмехнулся Хавьер.

– Знала, знает и будет знать всегда. Церковь есть крепость Бога единого на земле, и служители ее записывают и помнят многое. Слушайте и попытайтесь понять.

Незадолго до начала Бойни в пустыне военные спрятали базу. На ней проводили исследования по нескольким направлениям, в том числе и по биологическому оружию. Создавали тех, кто сможет выжить в любых условиях, кто сможет победить там, где другие погибнут.

– Кто-то из персонала выжил? Это они побывали в форте?

– Скорее всего, нет. Они давно умерли, время… Но нашлись другие. Ткань от комбинезона, такие есть только там. Сейчас сделать такой невозможно.

– Церковь добралась до них давно? – уточнил Дуайт.

Он уже знал ответ, но хотел его услышать.

– Не только Церковь. Первыми туда добрались рейнджеры Пятого полка, пробиваясь через пустыню, когда гнали детей Козлоногого. Но пройти внутрь сумели только с помощью Церкви.

– И почему я не удивлен? – усмехнулся Дуайт. – И?

– И… Сам объект отдан гению, человеку, знающему и понимающему природу многих вещей.

– Для чего создавалась база? – перебил командора Дуайт.

– Для создания существ, которые смогли бы бороться с детьми Зла. Теми, кого называли предвестниками Бойни.

– Дела…

– Кусок ткани – от униформы, лежащей там на складах. И если этот клочок оказался здесь, то Локин начал собственную игру, вот и все. Как она связана с караваном из Орлеана… это неясно. Пока неясно.

– Мы же едем туда не только из-за ткани?

– Нет. – Командор нахмурился. – Две недели назад туда отправились мои братья. И не вернулись.

– Святая Виргиния, мать… – Моррис пожевал губами, скривился и продолжил: – Мать благочестивых намерений! Какого хрена, падре? Сколько было в группе ваших братьев?

– Пятеро.

– И мы тоже впятером?! Не командоры, а простые рейнджеры… – Моррис сплюнул прямо на начищенный пол. – Мне и сказать нечего…

– Моррис! – Дуайт повернулся к товарищу. – Не пугайся раньше времени. Нам туда стоит хотя бы доехать. А там разберемся.

– Ну да. – Подбородок с торчащей неровной бородкой уставился на командора. – А что нам за это перепадет, если сделаем все как надо и вернемся?

– Церковь Бога истинного не забывает своих долгов. – Марк вздохнул. – Никогда.

Моррис не ответил. Хавьер достал полоску лакрицы и с натугой откусил кусочек. Дуайт встал.

– Последний вопрос, отче.

– Да?

– Этого, как его, Локина…

– Что за чертово тупое имя? – Моррис встрял, тоже вставая. – Он кто? Макаронник? Или еще какой-то европейский педик?

Марк поморщился.

– Хотел бы я, чтобы он оказался содомитом из Старого Света, но нет. Он русский.

– Чертов хрен святого Беды! – Моррис закатил глаза. – А этот-то откуда взялся?

– Да и ладно, угомонись, Моррис! – одернул его Дуайт. – Отче, чего не хватало этому человеку, если его наняли и Анклав и Церковь? Для чего ему творить зло?

– Знаешь, Дуайт… – Марк поднял глаза. – Мог ли знать Сын Божий, целуя Иуду, о тридцати сребрениках?

Хавьер, сопя под нос, принес большую жестяную бочку с топливом. Мойра, вертевшаяся у «Кугуара», только охнула, глядя на такое. Дуайт, отвернувшись, улыбнулся. Сам он, увидев этот цирковой фокус в первый раз, удивился. Потом попробовал поднять все эти сколько-то там галлонов газолина. Чуть позже пришлось отправиться к Салливану, хирургу отряда, чтобы пожаловаться на боль в спине. Больше такого Дуайт себе не позволял. А Хавьер? Нравится ему так таскать топливо, так и пусть его.

– Ну, надо же… – Моррис, зайдя в гараж, покачал головой. После того как закинул в открытый бортовой люк пожитки. – А ты как, с барной стойкой к нам заявилась или только сама по себе?

– Сама, – ответила Мойра и перестала улыбаться.

– Мы парни гостеприимные. – Моррис покосился на нее, прикуривая. Дым поплыл под высокий ребристый потолок. Хавьер, проходя мимо, ткнул Морриса в бок и показал на бочку с топливом, опустошенную и приставленную к двум ее сестрицам.

Моррис жадно затянулся и затушил окурок об каблук. И снова повернулся к Мойре.