Змеиный факультет

Снейп раздумывает недолго.

– Благодарю, Драко. Я поужинаю с вами.

Глава двадцать четвёртая. Поттер.

Заметку в газете о том, как Драко Малфоя отказались обслуживать в книжном магазине и указали на дверь, Гермиона зачитывает вслух за завтраком. Гарри от неожиданности обжигается кофе.

– И вот за это мы сражались?..
– жарко выдыхает он, как только снова может говорить.
– Подобные мерзости сейчас подаются нам как справедливость?

Рон пожимает плечами. Ответить сразу он не может - жуёт. Кое-как справившись с набитым ртом, Рон говорит:

– Ну, он это заслужил…

– Суд решил, чего он заслужил, а чего - нет! Не Флориш и не ты лично, а Визенгамот!

– Гарри, не кричи, - предостерегающе говорит Джинни.
– Стоит ли ссориться из-за какого-то Хорька…

Гарри замолкает и переводит дух.

– Не из-за Хорька, - говорит он потом.
– Из-за нас самих. Если мы будем позволять так относиться к побеждённым, как мы должны относиться к себе? Чем тогда мы лучше?

По лицу Рона видно, что такая постановка вопроса для него в новинку. Он так напряжённо задумывается, что едва не шевелит губами.

Гермиона откладывает газету:

– Гарри прав. Эта травля незаконна. Малфой вправе потребовать извинений.

Гарри невольно смеётся. Драко Малфой отправляется требовать извинений в магазин, откуда его выставили накануне. Бред.

– Тогда объясни, чего ты хочешь, - сдаётся Гермиона.

– Для начала я хочу, чтоб вы осознали уже наконец - нам не нужно больше ни с кем воевать. Даже со слизеринцами.

У Рона, Гермионы и Джинни не находится слов, чтобы хоть что-нибудь ответить. Эта мысль слишком нова и провокационна.

– Да, нас с первого курса учили враждовать со слизерами. Но сейчас-то кому это нужно?
– продолжает Гарри.
– Давайте попробуем хотя бы представить, что с ними можно общаться так же, как со всеми остальными. Ведь с Хаффлпаффом и Ровенкло мы не воюем.

– Потому что там нормальные люди, - отзывается Рон. Этот вопрос не требует долгих раздумий.
– А слизера - змеи.

– Рон, меня Шляпа тоже хотела в Слизерин отправить!
– Гарри опять срывается на повышенные тона.
– И ничего, семь лет мы с тобой дружим, змеёй ты меня ни разу не называл.

– Тебя?.. В Слизерин?..
– Рон разве что заикаться не начинает.

– Да, меня! И я не понимаю, почему для нас так много значит, кто с какого факультета.

– Ты не говорил… - Рон всё никак не может поверить.

– А если бы и сказал? Я сразу тоже стал бы змеёй?

– Погодите. Сейчас речь не об этом, - Гермиона, как всегда, деловита и собранна. И не любит отклоняться от темы.
– Гарри, ты хочешь помочь Малфою?

– Дело не в Малфое, - бессовестно врёт Гарри.
– Я хочу, чтобы война наконец закончилась. Не формально, в учебнике истории, а в головах людей.

Джинни непонимающе смотрит на него:

– Ты разве не понимаешь, что они сделали бы с нами в случае их победы?

Гарри упрямо хмурится:

– Неужели мы отличаемся от Упивающихся смертью только тем, что они проиграли, а мы победили? В этом вся разница? Я думал, что совсем в другом.

– Ты не хочешь понять!..

– Да! Я не хочу этого понимать!

– Стоп, - Гермиона встаёт со своего стула и садится между Джинни и Гарри.
– Давайте поговорим спокойно. Гарри, сперва ты. Скажи конкретно, чего ты хочешь?

Гарри делает несколько глубоких вдохов и выдохов, прежде чем опять открыть рот.

– Я хочу, чтобы закон защищал всех одинаково. А не только тех, кто был на нашей стороне во время войны.

– Но это справедливо… - вклинивается Джинни.

– Нет! Наоборот. Это - полное беззаконие.

Гермиона непонятно чему кивает и спрашивает:

– Джинни?

– Я хочу, чтобы Гарри перестал витать в облаках, - резко заявляет Джинни.
– Он готов заботиться о ком угодно, только не о том, кто этого действительно заслуживает.

– Ты о себе, сестрёнка?
– внезапно интересуется Рон.

– Почему бы и нет! А эти… Они убили нашего брата! И твоего тоже, братишка! И я не собираюсь их жалеть, пусть теперь хлебают полной ложкой!

– Рон?..

Рон неохотно пожимает плечами:

– Мне совершенно нет дела до всяких хорьков и прочих змей. Но если мы будем из-за этого ссориться… Я предпочёл бы быть там, где Гарри. Так получается, что ему виднее.

Джинни пару мгновений возмущённо таращится на брата, а потом вылетает из кухни, хлопнув дверью.

Для Гарри это тоже неожиданность. Он привык, что Рон ненавидит слизеринцев едва ли не больше, чем пауков. И его поддержка кажется Поттеру более важной, чем размолвка с Джинни.

Гермиона завершает обмен мнениями:

– Гарри, несомненно, прав. Если закон не одинаков для всех, то это не закон. Это так же отвратительно, как угнетение магглов. И если Министерство этого не понимает, то мы должны действовать сами.

– Но что мы можем сделать?
– уныло интересуется Рон.
– Организовать ассоциацию в защиту незаконно угнетаемых слизеров?

Гермиона победно мотает головой:

– Нет. Нам нужна Лавгуд.

* * *

Луна задумчиво крутит в пальцах листок бумаги.

– Папа теперь не выпускает газету. Говорит, что финансирование не позволяет… Хотя с типографией можно было бы договориться, но нужна бумага.

– Финансирование - это не проблема, - торопливо говорит Гарри.
– И бумага будет. Главное - статья. Она должна выйти… Ну, лучше всего, конечно, завтра.

– В день рождения героя, - понимающе констатирует Луна.
– Читатели захотят сделать тебе подарок.

Из тонких пальцев Луны выскальзывает бумажная птичка. Она садится на люстру и заливается свистящей трелью.

Статью садится писать Гермиона. Гарри с Роном и Луной отправляются в Гринготтс, на этот раз - слегка ограбить личное хранилище Поттера, чтобы расплатиться с типографией. Потом Луна, экипированная кошельком с галеонами, идёт устанавливать связи с работниками печатного станка, а Гарри и Рон аппарируют на Диагон-аллею.

Магазин «Флориш и Блоттс» даже в будний день полон покупателей. Гарри и Рон просят продавца о встрече с владельцем магазина.