Змеиный хвост

Они все опускали взгляд, как только Эрсах переводил на них свой. Трусливые и никчемные. Разворовали их тайники, сломали защитный контур, назвали их какими-то «грокками», совершенно не ведая о том, кто истинный враг, а ему, вместо порабощения, пришлось еще и скоропалительный брак организовывать и спасать этих глупых созданий. И ладно бы избранницу можно было бы оставить в своем Гнезде и забыть про ее существование. Так нет же! Девчонка — ментал, скрытый псионик, и похоже посильнее него самого.

Настоящая галактическая задница!

Наконец-то послышалась тихая музыка, негромкие вздохи и шепотки гостей, а значит, на дорожку вывели невесту. Эрсах не стал оборачиваться, хотя краем глаза заметил, что его доверенные вытянули шеи, чтобы получше разглядеть девушку.

Да что там интересного может быть?

Белые тряпки, цветы, да мудреная прическа с какими-нибудь побрякушками. Все всегда одинаково. Уж сколько он был почетным гостем на церемониях среди их высших чинов, столько же раз сдерживался от скучающих зевков.

Ави подвели к нему, и она молча встала рядом. Эрсах заметил, что и она не повернулась к нему, даже не посмотрела. Стояла, как истукан, сверля взглядом жреца и похоже почти не дышала. Вся напряженная и собранная, ни одного лишнего движения. Вот тебе и невинность. Да она самая настоящая коварная интриганка! Поняла вчера, что разыгрывать перед будущим супругом невинную овцу себе дороже, и решила не рисковать.

«Правильно. Целее будешь», — усмехнулся про себя Эрсах, пытаясь не потерять нить ритуального обряда и не пропустить скрепление союза.

Жрец явно понимал общее настроение высшего атта, поэтому хоть и говорил певуче, но речь свою сократил раз в пять, коснувшись в ней лишь самых главных обязательств: любить и беречь.

На «любить» Эрсах не подписывался, а вот «беречь» планировал. Как-никак, но Августа Адонская — молодая принцесса и его полноправная собственность. Поэтому посягательство на ее худенькое тело — это вызов самому Эрсаху.

— Скрепите союз поцелуем любви, — произнес жрец, театрально разводя руки.

Эрсах не мешкал, развернулся к Ави и... замер.

Застыл.

На него огромными золотыми испуганными глазами смотрело божество. Яркие, отливающие бронзой волосы, струились по плечам. Простая, но такая изящная и расшитая кружевом туника доходила ей до щиколоток, открывая взору лишь носочки мягких туфель. Красивые белые магнолии в руках, маленькие бутоны в прядях волос, а губы, нервно искусанные, ярко-розовые, манящие…

Эрсах сжал челюсти, сдерживая порыв опуститься перед супругой на колени и поцеловать сначала ее живот, как знак полного доверия и подчинения. Так ламии выражали свои истинные чувства, делили со своим любимыми надежду на ребенка, который рождался у ядовитых древних нагов тяжело и редко.

Нет, перед Ави он никогда не встанет на колени!

Девица и так пыталась манипулировать его надеждами. Обманом внушала ложные чувства в том Погружении. Ждала, коварная обманщица. Готовилась. И сразу же перехватила его сознание.

Единственное, что заслужила Августа, это грубый поцелуй, указывающий ей на ее место.

Эрсах притянул ее к себе, почти вжимая в мощный торс. Змеиный хвост он решил оставить для домашней церемонии, которая для него была поважнее этих ритуалов, и властно накрыл ее рот своим, царапая клыками. Он так сильно прижал ее, что букет не выдержал и весь осыпался лепестками к их ногам.

Ави не сопротивлялась, она будто обмерла в его руках, поэтому Эрсах не сразу понял, что перестарался — вкус чужой крови появился на его раздвоенном языке.

Он отодвинулся от Ави, удерживая ее за предплечье, и победно облизнулся. Губы супруги стали почти красными, а из маленькой ранки на нижней губе, которую Эрсах, видимо, прикусил, выступала капелька крови.

— Даю тебе двадцать минут, чтобы привести себя в порядок, и жду на своем челноке. Ритуал завершен, Августа Сареффа. Мы улетаем.

Эрсах быстро окинул испуганных гостей надменным взглядом и зашагал в сторону своих подчиненных, которые моментально выстроились в строй. Его экзоскелет уже ждал, сверкая начищенными паучьими лапами. Он мог бы долететь и на местных флайтах, но еще вчера отказался, решив, что пробежка по пересеченной местности будет полезна. И не ошибся — перед глазами так и стояло испуганное и такое невинное лицо Ави. Кулаки сжались сами, и он грубо рявкнул в сторону своих подчиненных, чтобы тебе поторапливались.

Он поступил правильно. Он не дал увидеть этой обманщице свою слабость, за которую та обязательно бы зацепилась и принялась бы крутить веревки из Эрсаха.

Ламии не подчиняются и не встают на колени перед недостойными.

— Ави, это перешло все границы! Я сейчас же обращусь к отцу за своей флотилией. Я свяжусь с Рон-Таном и попрошу у него еще одну. Нет, две! Я...

— Лей, — миролюбиво позвала ее Ларисс и коснулась руки сестры, чтобы та успокоилась. — Сейчас Ави нужна поддержка, а не боевые действия с самыми сильными противниками.

— Тебе что, все равно? — не могла успокоиться Лей. Гнев ее выливался через края.

— Нет, конечно! — вспыхнула Ларисс. — Как ты можешь даже подумать о таком! Но сейчас мы бессильны перед атласами.

— Ларисс права, — подала голос до того молчавшая Ави. — Мы зависимы от атласов. Я полностью зависима от моего новоиспеченного мужа. Любое неповиновение только разозлит его. Поэтому давайте собираться, итак уже задержались.

Лей зло зыркнула в сторону стоявших на дальней посадочной платформе черных кораблей, что притаились в тенях особняка семьи Леутт, — именно оттуда была договоренность вылетать — и молча кивнула.

Опоздав на час, все три девушки вошли на челнок Эрсаха-атт Сареффа. И, конечно, их никто не встречал.

— И куда теперь? — начиная снова раздражаться, спросила в пустоту Лей. Она прятала за своим раздражением огромную обиду за близкую подругу. У них с Ларисс все было иначе: хоть вархи и были самонадеянными, но заботились о своих любимых и сдували пылинки. А у Ави супруг оказался настоящим засранцем, да еще с самым высоким статусом среди них всех. Как такого проучишь без ненужных последствий? И родители, когда провожали и обнимали их, понимали то же самое. Не зря же мама что-то шептала Ави. Наверняка просила набраться терпения.