Змеиный король
Шрифт:
Де Рааф бросил на Саймона до смешного возмущенный взгляд.
В углу завязалась драка между франтом в ужасном, напудренном розовой пудрой треххвостом парике и деревенским эсквайром в грязных ботфортах. И в тот момент, когда мимо столика друзей вновь пронесся разносчик – де Рааф даже руки не успел поднять, – в кофейню проскользнул Гарри Пай. Он двигался, словно кот на охоте, грациозно и беззвучно. А учитывая его невзрачную внешность – Гарри Пай был среднего роста, с заурядными чертами лица и предпочитал унылый коричневый цвет в одежде, – удивительно, если его вообще кто-то заметил. Саймон
– Милорды. – Пай уселся на единственный свободный стул у их столика.
Де Рааф многострадально вздохнул.
– Сколько раз я говорил тебе называть меня Эдвардом или де Раафом?
Пай еле заметно улыбнулся, услышав знакомую тираду, но слова его были обращены к Саймону:
– Рад видеть вас в добром здравии, милорд. До нас дошли вести, что вас едва не убили.
Иддесли легкомысленно пожал плечами.
– Пустяки, уверяю тебя.
– А я слышал другое, – нахмурился де Рааф.
Подавальщик со стуком поставил полную чашку кофе перед Паем.
У де Раафа отвисла челюсть.
– Как ты это сделал?
– Что? – Пай опустил взгляд и заметил: на столе перед графом пусто. – А вы сегодня не пьете кофе?
– Я…
– Де Рааф решил от него отказаться, – вкрадчивым голосом произнес Саймон. – Узнал, что тот плохо влияет на либидо. Недавно Хантингтон написал об этом трактат, ты разве не слышал? Особенно плохо кофе влияет на мужчин средних лет.
– Неужели? – Гарри Пай моргнул.
Бледное, в оспинах лицо де Раафа покраснело.
– Что за мерзкая…
– Не скажу, чтобы заметил влияние упомянутого напитка на себя. – Саймон ласково улыбнулся и отпил свой кофе. – Но, опять же, де Рааф намного старше.
– Ах ты, лживый…
– И он недавно женился. Должно быть, у него начинают замедляться физиологические процессы.
– Послушай-ка…
Губы Гарри Пая дрогнули. И не смотри Иддесли внимательно, то и не увидел бы.
– Но я тоже недавно женился, – мягко прервал Саймона Пай. – И не могу сказать, что заметил… эээ… что-то неладное. Наверное, это все возраст.
Иддесли почувствовал странный укол, осознав, что он тут белая ворона. Друзья одновременно обернулись к графу.
– Презренные, лживые, хамские… – изрыгал проклятия де Рааф.
Мимо вновь пробежал разносчик. Де Рааф яростно замахал ему рукой.
– Ааааа, дьявол!
Паренек скрылся в кухне, даже не повернув головы.
– Это хорошо, что ты решил больше не пить священное варево, – ухмыльнулся Саймон.
В углу, где разгорелась драка, послышался треск. Все обернулись. Сельский эсквайр припечатал франта, уже потерявшего парик, спиной к столу. Рядом валялись два сломанных стула.
Пай нахмурился.
– Это же Арлингтон?
– Он самый, – подтвердил Саймон. – И не узнаешь его без этого ужасного парика, правда? Не пойму, зачем он выбрал розовый цвет. Скорее всего, тот деревенский малый потому его и мутузит. Видимо, не смог побороть отвращение к этому парику.
Де
Рааф покачал головой:– Они не пришли к единому мнению в вопросах свиноводства. Загоны для опороса – извечно больная тема для Арлингтона. Это у него наследственное.
– Не думаете, что мы должны ему помочь? – спросил Пай.
– Нет. – Де Рааф огляделся, ища глазами подавальщика, и в его взгляде появился нехороший блеск. – Арлингтону пойдет на пользу трепка. Может, в него вобьют хоть немного ума.
– Сомневаюсь. – Саймон снова поднял чашку, но, увидев щуплого, неряшливого вида мужчину, поставил обратно.
Нерешительно застыв в дверях, тот осматривал помещение и, как только наткнулся глазами на Саймона, направился к его столику.
– Да чтоб их!.. – воскликнул де Рааф. – Они нарочно меня не замечают.
– Хотите, я закажу вам кофе? – спросил Гарри Пай.
– Нет. Я сам. Чего бы мне это ни стоило.
– Весь день пробегал, господин хороший, но нашел его, – доложил щуплый малый, остановившись перед Саймоном и протягивая ему грязный клочок бумаги.
– Спасибо. – Виконт вручил мужчине золотую монету.
– Благодарствую. – Человечек дернул себя за вихор и в мгновение ока удалился.
«”Обитель Дьявола”, после одиннадцати», – прочел Саймон, развернув бумажку. Только смяв записку и положив ее в карман, он понял, что оба его компаньона воззрились на него. Саймон поднял брови.
– Что это? – пророкотал де Рааф. – Опять нашел, кого вызвать на дуэль?
Саймон моргнул, захваченный врасплох. Он думал, что держал втайне от де Раафа и Пая свои дуэльные встречи. Ему не хотелось, чтобы друзья вмешивались или поучали его.
– Удивлен, что мы знаем об этом? – Де Рааф откинулся назад, и деревянный стул под ним опасно заскрипел. – Было не так уж трудно разузнать, чем ты занимался последние пару месяцев, особенно после той драки на шпагах с Хартвеллом.
«На что это верзила намекает?»
– Это вас не касается.
– Касается, если вы на каждой дуэли рискуете своей жизнью, – ответил Пай за них обоих.
Саймон сердито уставился на друзей.
Никто из них даже не моргнул.
«Черт их побери!» Иддесли отвел взгляд.
– Они убили Итана.
– Джон Пеллер убил твоего брата. – Де Рааф выразительно постучал большим пальцем по столу. – И он уже мертв. Ты разделался с ним больше двух лет назад. Зачем начинать все сначала?
– Пеллер был частью заговора. – Саймон не смотрел на друзей. – Кровавого растреклятого заговора. Я обнаружил это несколько месяцев назад, разбирая кое-какие бумаги Итана.
Де Рааф выпрямился и скрестил руки на груди.
– Узнал в аккурат перед тем, как вызвать на дуэль Хартвелла. – Саймон погладил указательный палец. – В заговоре участвовало четыре человека. Двое еще живы, но они все виновны. И что бы вы делали на моем месте? Если бы речь шла о вашем брате?
– Возможно, то же самое, что ты сейчас.
– Вот именно.
Де Рааф поморщился:
– Вероятность того, что тебя убьют, возрастает с каждой дуэлью.
– Пока что я вышел победителем из обеих. – Саймон продолжал смотреть в сторону. – Почему вы решили, я не одержу верх в следующей?