Змий

— Кхм… Значит Вы говорили правду, когда упоминали свою родственную связь с достопочтенным архимагом Брансом и назвались его братом.

Чего у Альбуса не отнять, лицо он держать умеет, даже испытывая по отношению ко мне панический ужас, его буквально трясло внутри от страха перед тем, что от меня у него теперь нет никаких тайн, но на публику, которая сейчас состоит из Минервы и трёх первачков гриффиндора, он пытается выставить себя мудрым, а главное авторитетным волшебником, который никогда не будет перед кем-то лебезить.

— Альбус. Тебе ведь прекрасно известна дословно каждая из моих лекций, которую я прочел своим студентам за последние пять лет. И на одном из первых занятий, в тот год, когда я только устроился на работу в Хогвартс, я упомянул три кита, на которых строится личная сила мага, что действительно смог достичь выдающихся высот в освоении магического искусства. И одним из них является честность. Я никогда не лгу! И да, Альфонсо мой брат, — и выдержав недолгую пауза, дополнил, — Младший.

Минерва выглядела словно выброшенная на берег рыба, глупо хлопала ресницами и то открывала, то закрывала рот. А вот Альбус показал себя во всей красе. Он просто взял и мгновенно принял к сведению тот факт, что в школе он больше не самая крупная жаба, точнее не самый крутой хищник, ведь теперь тут поселился василиск! У него не было даже полуминутного отчаяния и стресса по этому поводу. Теперь же он думал только о том, как бы устроиться в моём фарватере, да так, чтобы ни в коем случае своим действиями не вызывать моего неудовольствия. Абраксас был первым, кто удостоился звания «скользкий друг», но по моему скромному мнению, он всего лишь влажный червячок в сравнении с Дамблдором, который с головы до пят покрыт лубрикантом. Какой там стыд, смущение и подобные им чувства? Он без какого бы то не было стеснения уже строил в уме свои новые планы, с учётом полученной информации, и плевать ему было, что я его читаю как книгу. Ведь если я его ещё в первый год не прихлопнул, то значит и сейчас убивать не собираюсь. А раз Альбус не собирается хоть как-то мешать моим планам и вставлять палки в колёса, то зачем ему тогда волноваться? Именно так он думал о новых вводных.

— Ясно. Тогда не смею Вас больше задерживать.

Смысла у дальнейшего разговора больше не было. Альбус давно подозревал, что кто-то в обход его полномочий и прав творит со школой все, что душе заблагорассудится. И сегодня он понял, кто за всем этим стоит. У него не было никаких возможностей хоть как-то повлиять на моё решение и продавить своё. Так что больше мне было не нужно отслеживать поползновения Альбуса в сторону наследников Гриффиндора и Мракс. Он вычеркнул их из списка своих интересов.

Ничего не отвечая Дамблдору, я с подопечными покинул его кабинет. А на следующей день, за завтраком в большом зале я мог наблюдать Минерву, у которой в ментальной сфере был полный раздрай, и причиной тому была далеко не то, что ей вчера открылось обо мне. А если быть точным, то эти сведения были косвенной причиной. В голове же у неё была каша из-за оказанного на неё комплексного ментального воздействия посредством легилименции и зелья за моим собственным авторством ещё в бытие Салазаром. Ха… Вот ведь хомяк этот Альбус. Ему реально везло по жизни встречать на своём пути невероятные ценности, начиная от редких животных и ингредиентов, заканчивая знаниями, артефактами и всё это ему удавалось прибирать к рукам.

Дамблдор вчера знатно проехался по мозгам своей ученицы, стерев в её памяти эпизод с уничтожением его артефактов и моей обличительной речью, где я сделал ему последнее предупреждение. Работу он проделал хорошо и умело затёр следы своего насилия над ментальной оболочкой Минервы, а для того, чтобы сгладить углы и отвести внимание сознания ученицы от своих манипуляций, он чуть усилил эмоциональные отклики Макгонагалл на весть о моём истинном возрасте и близком родстве с Альфонсо Брансом, немного распалив в ней страх за прошлые её слова в мой адрес. Декан гриффиндора была не совсем безнадежной дурой, и даже сквозь свой незамутненный фанатичный взгляд на жизнь понимала, что ссориться с архимагом очень вредно для здоровья.

Вот умеет ДДД всего одним действием решать сразу же несколько вопросов. Обострив нужные ему у Минервы эмоции и чувства в мой адрес, он таким шагом, во-первых, скрыл собственное вмешательство в её разум, а во-вторых, защитил полезного для себя человека, ведь теперь, испытывая в отношении меня страх, Макгонагалл больше не будет пытаться меня как-то уязвить, а наоборот приложит усилия дабы меня всячески избегать.

— Этот год обещает быть очень интересным! — кровожадно ухмыльнувшись, произнёс мой сосед справа за столом на утреннем приёме пищи, мой вассал, Филиус Флитвик. Тем самым привлек моё внимание к происходящему в большом зале у стола, за которым сидели слизеринцы.

После инцидента Даррелл Флинт провёл вчера в больничном крыле всего несколько часов, дожидаясь когда зелье полностью срастит кости его раздробленной челюсти, восстановит зубы и регенерирует трещины в ребрах, которые он получил от пинка Василисы. Так что уже сегодня утром он находился на завтраке вместе со своим факультетом в окружении своры идиотов, которые с ненавистью смотрели на «предателей». А именно так они расценивают поступление Мраксов на Гриффиндор. Неслыханное попрание памяти предков, одним из которых был аж сам Салазар Слизерин, они вместо того, что поступить в дом основателя, чьими потомками являются, неожиданно для всех оказались в стане «врага»!

Но долго буравить взглядом моих подопечных у них не вышло, так как, только войдя в зал, Стивен Ридс, вместо того чтобы пройти за стол своего факультета и приступить к завтраку, дошёл до компании уродов за столом змей и, после того как поздоровался со знакомыми со Слизерина, пожелав им приятного аппетита, обратился в ритуальной форме с вызовом на дуэль чести к Флинту, после чего вынул из-за пояса кольчужную рукавицу и со всего маха нанёс ей хлесткий удар по лицу неудачника. Не прошло и суток, а Флинту вновь разбили лицо и пустили кровь, после чего его зубы весело покатились по полу. Бил рукавицей Стив, делая замах от стола, так что кровь и зубы Даррелла отлетели в сторону, никого не испачкав.

— Не год, — сделал я уточнение, — а все последующие в будущей истории Хогвартса. Наконец в стенах школы вновь будут соблюдать традиции, а то превратили учебное заведение в какой-то бедлам, который длится уже несколько столетий. Пора это прекращать.

Мне было известно, что Гонт дал своим клевретам задание, чтобы их дети, которые учатся в Хогвартсе, начали накалять обстановку. И я очень рад, что первой целью стал участник негласного клуба, который возник вокруг назначаемых мною старост на каждом из курсов, которому преподаю. Было нужно максимально жёстко их осадить и сделать это показательно, дабы они оставили мысли делать школу полем сражения. Жаль только, что этой целью оказалась Сьюзен и, соответственно, её ухажеру, в лице Стивена, придётся участвовать в дуэли. Ридс не боец. Он оказался прирожденным алхимиком, и пусть дара у него в этой области магии нет, зато очень подходящий склад ума, а при наличии его трудолюбия и целеустремлённости Стивен уже к пятидесяти годам достигнет ранга магистра в этой области магического искусства. И даже если я полностью разорву с ним общение после того, как выучу его на мастера магии, он обязательно достигнет своими силами этого звания.

Но даже так, не имея интереса в обучении магии, которую можно было бы отнести к боевой, Стивен дураком не был, а моими старания по раскрытию глаз ученикам Хогвартса на мир, в который они попали, впервые переступив порог Дырявого котла или же покинув стены родного дома, если дело касается коренных жителей магического мира, Ридс уже с первого курса прекрасно понимает необходимость наличия умений и знаний, которые способны ему помочь дать отпор обидчику.

Так что с его резервом магии на уровне подмастерья, а также имеющимися наработанными навыками и заклинаниями, он без проблем разделается с Флинтон. Вот только у меня не было полной уверенности в том, что сделает он это как нужно мне, максимально кроваво. Передо мной стояла цель раскрыть глаза как можно большему количеству отпрысков радикалов, что кровь у всех красная, а все мы смертны.

Но коснувшись разума своего ученика и его чувственного духа, я улыбнулся. Хех… Зря переживал по этому поводу. Мне даже не придется стимулировать в нужном мне ключе его духовные оболочки, чтобы на дуэль он вышел с нужным настроением.

Парень буквально кипел от ярости, а в его мыслях всплывали рисуемые его воображением сцены из прочитанной им на первых курсах книги, в которой рассказывалось о том, какими способами ранняя инквизиция пытала магов. Он хотел сварить этого урода живьём, перед этим напоив зельем регенерации! Дабы тварь подольше помучилась.