Знание-сила, 2002 № 11 (905)
Шрифт:
В экспериментах на животных силимарин, выделенный учеными из плодов расторопши, показал большую эффективность в лечении гепатита. У пациентов, нарушения печени которых были вызваны алкоголем, лекарствами или веществами, с которыми они контактировали на работе, нормализовалась деятельность печени, уменьшились боли.
Возможно, силимарин мог бы стать подлинной альтернативой ныне существующим антифиброзным веществам, например, интерферону, поскольку лечение интерфероном для пациента связано не только с большими расходами, но и с серьезными побочными эффектами.
Три тысячи лет назад Библия воздала хвалу добродетельной жене,
Хотя в наши дни большая часть одежды производится на фабриках, но изящной ручной работой люди дорожат и восхищаются по-прежнему. В 80-х годах XX века в Бухарском квартале Иерусалима была создана мастерская художественной вышивки, обеспечившая работой местных жительниц. Этот великолепный, удачно распланированный квартал был выстроен в конце XIX века евреями Бухары, Самарканда и Ташкента. Возведенные здесь дома напоминали дворцы. Однако русская революция положила конец всяким контактам между этими общинами, и жители лишились источников своего материального благополучия. Первая мировая война также нанесла серьезный удар по всему еврейскому населению Иерусалима. Постепенно Бухарский квартал утратил свой былой блеск. Сегодня здесь проживают в основном люди пожилые и нуждающиеся. Создание мастерской художественной вышивки позволило не только обеспечить достойный заработок местному населению, но и возродить уходящие в прошлое традиции народного творчества.
Мастерская получила название «Кузари» в память о хазарах – группе кочевых тюркских племен, в VII веке объединившихся в Хазарский каганат и принявших иудаизм. Хотя большая часть мастериц – женщины немолодые, их ловкие проворные пальцы создают вещи поразительной красоты и изящества. Как правило, вышивки выполняются по бархату и атласу и сочетают среднеазиатские этнические элементы и символику иудаики. Нередко они отделаны блестками, бисером, цветными лентами.
«Наши вышивки характеризуются яркими, праздничными красками и торжественностью орнамента, – рассказывает руководитель мастерской Нили Свердлова. – Поскольку мастерицы происходят из разных этнических общин, у каждой из них свои собственные эстетические представления. Вот этот гобелен с изображенными на нем зелеными и фиолетовыми петухами создан под влиянием курдистанской традиции. Самые популярные сюжеты – это семь видов плодов Земли Израильской. Наибольшим спросом у покупателей пользуются овальные покрывала для субботних хал и круглые салфетки для мацы. Мы выполняем и специальные крупные заказы – создаем занавеси для синагогальных ковчегов Завета и чехлы для свитков Торы».
Мастерская в Бухарском квартале производит также разнообразные вышивки по текстилю, нарядные диванные подушки, наволочки, элегантные занавески, настенные коврики и множество других предметов домашнего обихода. Мастерская «Кузари» – это особое место, неподвластное безумному темпу современного мира. Здесь все еще ценятся ручное ремесло, народные традиции и опыт многих поколений искусных мастериц.
Влерий Сойфер
Трагическое заблуждение академика Вавилова
Судьба генетики – без сомнения, самая трагическая страница в истории советской науки. Одна из наиболее темных страниц в ней – время возвышения Лысенко, когда квалифицированные ученые и в первую очередь Николай Вавилов мсти и должны были закрыть этому монстру дорогу в науку. Почему этого не случилось?
В новом издании книги «Власть и наука» исследователь истории советской биологии В. Сойфер на основе обнаруженных и изученных материалов излагает свою версию событий. Книга вышла в издательстве «Че Ро». Первое обсуждение книги состоялось 14 октября в Овальном зале Библиотеки иностранной литературы.
«Я авторитетно заявляю, что не было ни одного образованного биолога в тридцатые и сороковые годы, кто мог бы вполне серьезно воспринимать лысенковское «учение». Если грамотный биолог стоял на позиции Лысенко – он врал, выслуживался, он делал карьеру, он имел при этом какие угодно цели, но он не мог не понимать, что лысенковщина – это бред!»
В.П. Эфроимсон
В литературе не раз высказывалось утверждение, что Лысенко – это продукт извращения правильных социалистических принципов Сталиным, выбравшим Лысенко на роль своего любимчика. А между тем Лысенко без первоначального признания за своего учеными не мог бы продвинуться наверх (особенно на начальных этапах).
Выступление Лысенко с докладом на Всесоюзном съезде по генетике и селекции и последовавшее за этим прославление лысенковского «опыта» в газетах в июле – августе 1929 года привели к тому, что руководители Всесоюзного института прикладной ботаники и новых культур (ВИПБиНК) решили пригласить новатора, чтобы обсудить его работу в спокойной обстановке научного семинара. Случай для выступления представился в конце лета 1929 года. Директор института Вавилов в это время был в поездке по Дальнему Востоку, Китаю, Японии и Корее. Поэтому председательствовал на заседании заместитель директора по научной работе профессор В.Е. Писарев. Лысенко назвал свой доклад «Вопрос об озимости» (термин «яровизация» появится чуть позже) и начал его с еще более, чем раньше, категоричного утверждения о природе «озимости»: «Принципиального различия между озимыми и яровыми формами злаков не существует. Все злаки – озимые, но только с различной степенью озимости. Яровых злаков нет».
Различия между озимыми и яровыми пшеницей» рожью и другими злаковыми растениями многообразны. Их изучали много поколений ученых, тысячелетняя мировая практика земледельцев накопила массу приемов культивирования озимых и яровых. Теперь же Лысенко разом перечеркивал и мировой земледельческий опыт, и вековые наблюдения ученых. Но время было лихое, революционное, в стране ломали привычные «нормы, установки, которые стали тормозом на продвижении вперед», как утверждал Сталин, осторожность старорежимных «спецов» просто раздражала многих из «рвущихся вперед», и в этой атмосфере эйфории, умело культивировавшейся партийной пропагандой, было даже престижно объявить о «крушении догм» в самых разных областях. Так что в этом отношении Лысенко шел в ногу со временем.
Уже на этом этапе ученые могли (и, по сути дела, должны были!) отметить ненаучность главного утверждения Лысенко, что яровая и озимая пшеницы – это одно и то же. На явный нонсенс такого заявления никто докладчику не указал. А ведь уже и тогда генетические различия между озимыми и яровыми пшеницами были известны (сегодня определены и охарактеризованы гены, детерминирующие эти различия).
После доклада несколько ведущих специалистов высказали мнение о представленном докладе. Оно было единодушным: Н.А. Максимов, В.В. Таланов и В.Е. Писарев высоко оценили работу Лысенко и вполне уважительно, даже восторженно охарактеризовали докладчика.
Вообще было очевидно, что Лысенко пробудил в уме каждого из выступавших какие-то отличные от узкого лысенковского подхода мысли. Ученые с интересом говорили каждый о своем, а попутно хвалили Лысенко, невольно направившего их мысль в новое русло.
Выступление на Научном совете ВИПБиНК было для Лысенко событием исключительной важности, так как открывало перед ним дорогу к признанию ведущими специалистами в данной области знаний.
В том же 1929 году, когда еще никаких результатов яровизация не принесла, Лысенко добивается огромной чести и со стороны государственной: его приглашают выступить с докладом на заседании Коллегии Наркомата земледелия СССР – высшего совещательного органа при наркоме, обсуждавшего только животрепещущие проблемы сельского хозяйства страны. Доклад проходит успешно. Нарком Яковлев высоко оценивает вклад Лысенко в решение продовольственной проблемы, а наркомат официально принимает решение одобрить яровизацию.
С начала 1930 года Лысенко часто получает приглашения на представительные совещания и конференции, где выступает вместе с наиболее авторитетными учеными страны. Почти каждый год он делает теперь доклады и на Коллегии Наркомзема Союза. Важным для его карьеры стало то, что в начале 1931 года он заручается поддержкой ученых-аграрников, упрочая тот интерес, который проявлялся к нему с их стороны в 1929-1930 годах. В феврале 1931 года он делает доклад на заседании Президиума ВАСХНИЛ. и руководители Академии во главе с Вавиловым, председательствовавшим на этом заседании, причисляют Лысенко к рангу выдающихся исследователей и объявляют, что яровизация уже «себя оправдала». В решении, подписанном Президентом ВАСХНИЛ Вавиловым, говорилось: «Президиум Всесоюзной академии с.-х. наук им. Ленина… признает эти опыты заслуживающими исключительного внимания, причем в помощь тов. Лысенко мобилизуется целый ряд институтов (Институт растениеводства, зашиты растений и др.), которым поручено предоставить в его распоряжение специалистов, мировую коллекцию сортов пшениц и т. д…. Автору метода… выдано материальное вознаграждение».