Знания Крови

— В целом, можно настроить программу так, чтобы андроиды были более избирательными, — безо всяких эмоций сообщил мне мой друг. — Научить их отделять угнетателей от угнетённых. На это понадобится время, но ничего невозможного. Как видишь, какие-то подвижки в этом уже есть.

Он казался очень довольным собой. Я не сводил глаз с убитых андроидами людей. Угнетённые умерли быстро, угнетатели кажется пытались сопротивляться или бежать. Даже до фойе никто из них не добрался. Алексей остановился и обернулся ко мне. Он был серьёзен и собран. Он видел всё, что отражалось на моём лице, для него это никогда не было проблемой.

— Мы никогда не отказывались и не можем отказываться от террора, — начал он цитировать Ленина. — Это одно из военных действий, которое может быть пригодно и необходимо в какой-то момент сражения.

Я кивнул и достал пистолет. Лёха дёрнулся, и я выстрелил. Вытер рукоять и крючок о плащ умирающего друга, и положил пистолет рядом. Возможно я надеялся, что Лехе хватит сил выстрелить мне в спину, и этот кошмар закончится. Ему не хватило. Я забрал его ноутбук и флешку, зная что Лёха не стал бы хранить файлы в облаке — только на физическом носителе, к которому ни у кого бы не было доступа. Дома, я вырвал из ноутбука сетевую карту, а затем срезал модуль беспроводного сигнала с материнской платы. Мне нужно было просто выбросить всё это в реку, предварительно отформатировав жёсткий диск и флешку, да и пройтись по ним молотком бы не помешало. Но я не смог. Я открывал новостные сайты, и всё сильнее погружался в отчаяние, спрашивая себя: «А правильно ли я поступил, если и без нашей с Лёхой помощи всё захлёбывается в дерьме и крови?».

Без него мы не смогли оплачивать жилье, и мне пришлось покинуть университет, чтобы устроиться на полный день. В отличие от Лёхи я не был гордостью потока, и работать пришлось в той же кальянной. Через какое-то время и этого стало не хватать, и я увёз Семёна к себе. В родной город, к тому времени уже ставший столицей суверенного (на самом деле нет) государства. Лёхин ноутбук в разобранном виде всегда следовал за мной.

На следующий день, парень которого я считал мёртвым, как ни в чём не бывало написал в чат нашей террористической ячейки, и объявил что сбора не будет. Через полгода после этого, Лёха позвонит Семёну и попросит его протестировать какое-то программное обеспечение, приводя меня в бешенство. Имя Алексея Скрипкина всё чаще мелькало в титрах разных игр, он выступал и как дизайнер уровней, и как сценарист, и как дизайнер персонажей, и программист. Семён продолжал им восхищаться, а я продолжать избивать Семёна.

Beta 6.

Когда я вышел из такси, меня уже ждали — прямо на ступеньках. Никита и Олег сидели, держа в руках по сигарете, мой начальник — банку дешёвого энергетика. Солнце медленно садилось. Я подошёл к парням, жестом попросил сигарету. Олег удивлённо пожал плечами, но достал одну из пачки. Человек с билборда неодобрительно покачал головой, но вынул из кармана зажигалку.

Закурив, я прислонился затылком к двери, и шумно выдохнул дым. Сумка с ноутбуком неудобно болталась, лямка от другой сумки — с нейрошлемом — натирала плечо. Голова соображала плохо, но мне нужно было встать и вернуться к игре, чтобы помочь нашему коматозному. Скорее всего, вита-машина вколола мне ещё немного «Царства». Или я повредил что-то в ней, и она начала вкачивать мне больше обезболивающего чем надо. Наконец, Человек с билборда затушил сигарету. Хозяин тихо пробурчал:

— Пока ты лежал в больничке, к нам наведались эти конченные.

— Из "Наследия Руси"? — спросил я. Хозяин кивнул. Олег сделал долгую затяжку и спросил:

— Нас теперь в этом ебучем ролике покажут?

— Ну…, — хозяин пожал плечами. — Им же оружием угрожали, они такой вой поднимут. Да и то, что мы тело Кобзаря им снять не дали, нам тоже может аукнуться. Ну да и хер с ними.

— Почему их к трупу не пустили? — едва слышно спросил я. Понятия не имею, как меня кто-то услышал. Я попытался проморгаться,

— Пусть менты разбираются. Мы ментов ждали, — хозяин скривил губы. — А не этих стервятников.

— А оружием им почему угрожали?

Великан поднял на меня взгляд. Я сразу же вспомнил, что последний раз видел начальника, сжимающим в руках дробовик. Усмехнулся, покачал головой. Конечно же, это было ошибкой — сразу накатила тошнота. Я точно что-то не так сделал, когда разбирал вита-машину.

— Не думаю, — мне с трудом удалось разлепить засохшие губы, и с ещё большим трудом разлепить слова так, чтобы моя речь вообще могла восприниматься на слух. — Что Рекоза сказала правду.

— Кирилл ведь и правда показывал всем это видео, — спокойно ответил Олег. Занятно, что при этом сам он был бледным как смерть. — Спрашивал, кто что думает, подначивал. Какая она героиня и всё такое.

— Повёлся? — сочувственно спросил Человек с билборда, и Олег кивнул, отвернувшись от нас.

— Ну значит когда ты сказал, что думаешь об этих подонках, тебя и нашли, — устало закончил начальник. — И уже срать всем на регистрацию.

Я поймал озабоченный взгляд Никиты. Человек с билборда явно заметил что со мной что-то не так. Он поднялся на ноги, взял меня под руку.

— Поехали наверх, — сказал он. — Ты как вообще?

— Ну, бывало и лучше, — я усмехнулся, потом отлип от стенки. Без помощи Человека с билборда, мне всё же удалось подняться по лестнице и вызвать лифт. Остальные следовали за нами молча, но я всё равно чувствовал спиной их встревоженные взгляды. — Как пацан?

Все промолчали. Лифт приехал, мы вошли в кабину, и я снова встал спиной к стене, прислонившись к ней затылком. Перед глазами плыли цветные круги. Лифт начал подниматься.

— Думаешь, андроид? — наконец спросил Олег, и я не сразу понял кого он имеет в виду. Обращался он при этом ко мне, но ответить я не мог. Только закрыл глаза и развёл руками.

— Не знаю, — ответил Человек с билборда. — Я же пистолет в пиджаке оставил. Когда меня Нарица к вам вытолкал, не сразу сообразил что делать. А когда она вошла…

— Да все испугались, — спокойно ответил Олег. Он по-прежнему был бледным, настолько, что остатки синяков на лице контрастировали с этой снежной кожей и казались просто лиловыми. — Особенно когда она Валерия Александровича припечатала.

— Я сам дебил, — процедил великан, и мне показалось что ему эта стычка далась тоже не без потерь. — Нужно было дождаться её в коридоре, а не ломиться вперёд.

— Так всё-таки андроид? — снова спросил Олег. То ли у меня, то ли у хозяина. Однако я уже сообразил, по их разговору, о ком идёт речь.

— Я ей в голову попал, — мой голос становился более твёрдым, но это не помогало. Наоборот, появившееся после поездки в такси головокружение, становилось всё сильнее. — Но может её труп забрали подельники.

Мне не хотелось рассказывать им о картинке, что мы видели с Ларисой. Мне вообще никому ничего не хотелось говорить. Хотелось спасти мальца, зашить себе рот и уйти в лес.

— Точно андроид, — начальник шумно вздохнул. Лифт остановился и мы вышли в наш коридор. Оконный проём был заделан брезентом. — С такой силой приложила. Думаете человек сто пятьдесят килограмм одной рукой уронит?

Никто не ответил. Андроиды не изменили нашу жизнь, как не изменили её и другие достижения двадцать первого века. Рак вылечили лет за пять, до того как мой отец от него умер, а безработицу победили задолго до голодных бунтов в Ростове. Компьютеры умели больше, чем любые специалисты, но компьютеры нельзя было запугать или обмануть. Оптимисты надеялись на то, что андроиды начнут выполнять всю тяжёлую или унизительную работу, освободив от неё людей. Пессимисты боялись, что андроиды отберут все рабочие места, по крайней мере у самых незащищённых, не образованных людей, и те окажутся в ещё худших условиях, чем те к которым привыкли. Однако после первого бума внедрения человекоподобных роботов — таких же, как мы, только не устающих и не жалующихся ни на что — андроиды очень быстро превратились в обычные игрушки. Их использовали разве что для подчёркивания собственного статуса, да в немногих сохранившихся в корпоративных структурах — вроде полиции или скорой помощи — остались купленные лет семь назад экземпляры. А по всей стране, да и по всему миру, от них отказывались. Миф о том, что за андроида нужно заплатить лишь один раз быстро разоблачился. И люди, и их заменители требовали обслуживания, но существо из плоти и крови оплачивало своё лечение самостоятельно, а существо из силикона и пластика заплатить за своё техобслуживание не могло. Андроиды работали лишь немногим лучше людей и могли не покидать своего поста на протяжении нескольких суток, но это быстро приводило к износам и необходимости замены тех или иных деталей. Наконец, главным преимуществом искусственных людей было то, что они не требовали зарплаты, но и и люди реальные, напуганные перспективой остаться без работы требовали так мало, что выбор казался очевидным. Через год после запуска серийного производства андроидов в нашей стране, интернет-каналы уже вопили о том, что проклятое необразованное быдло бесчестным демпингом добилось вывода российских андроидов с рынка, и вновь тормозит прогресс.