Золотая дева
Шрифт:
Спросил сухо:
– Тебе завтра во сколько?
– В восемь, сказали.
– Я зайду за тобой. Провожу.
– Спасибо, – улыбнулась она. – Давай тогда к семи, чтоб точно успеть.
…Долго потом уснуть не могла. Выползала на кухню, пила воду. Подходила к окну, смотрела на звезды. О ребенке, непонятном существе у нее внутри, и не думала. Что о нем думать – досадная случайность, и завтра врачи все исправят. А вот Мишкина улыбка перед глазами все время всплывала. Вспоминала его светлые, внимательные глаза. Его руки, бережно бегущие по ее телу…
Уснула в итоге совсем под утро. И разбудили ее возбужденные
Как была, в ночной рубашке, ринулась на кухню – отчима она не стеснялась. И в изумлении застыла на пороге. Бог мой! Откуда здесь взялся Мишка? И почему он в костюме? А у мамы слезы на глазах?..
– Доброе утро, – растерянно пробормотала Елена.
– Привет, – спокойно откликнулся Мишка. Деловито велел: – Надевай халат, будем пить кофе.
А мама руками всплеснула:
– Да какое ей сейчас кофе?.. Нельзя же, Мишенька, ты разве не знаешь?
Лена пораженно уставилась на мать.
Отчим скрипнул зубами и отвернулся к стене.
А Михаил виновато произнес:
– Извини, Леночка, что опередил. Ты, наверно, сама хотела маме сказать. Про внука.
– Ты что? – взорвалась она. – Обалдел?!
– Как ты разговариваешь с будущим мужем? – усмехнулся парень. И лукаво добавил: – А мы с твоими родителями как раз обсуждали, когда устраивать свадьбу. И где.
Лена бессильно опустилась на табуретку. Ну, Мишка! Ну, дает! А еще говорят, что парни, только заикнись им о ребенке, сразу в кусты, и хорошо, если деньжат на прощанье подкинут…
Ну не отвечать же отказом!
Тем более что и Мишка – парень просто обалденный. Пусть бедный, но все равно не сравнить ни с одним из ее прежних кавалеров.
…Со свадьбой решили подождать до июля – окончить нормально школу и тогда праздновать. Лена и радовалась, с одной стороны что за такого замечательного человека замуж пойдет, но и переживала тоже. Мишка, конечно, супер и от одного взгляда на него у нее сердце до сих пор замирает, но только как они жить-то будут? Ни профессии у обоих, ни денег, ни квартиры. Да еще и ребенок появится. Орать будет, писаться, капризничать. И фигуре конец придет, хотя Мишка и уверяет, что ей, спортсменке, восстановить прежнюю форму будет легче легкого.
Да и прежней жизни, яркой и беззаботной, было немного жаль. Это ж когда она теперь выберется в бар? Когда сможет позволить себе обновку?.. Услышит комплимент, наконец?.. Скоро ведь совсем растолстеет. Отечет. На лице пигментные пятна выступят, как у всех беременных… Спасибо, если кто пожалеет, в автобусе место уступит. Но восхищаться ею теперь станут не скоро. Или вообще уже никогда не будут. Потому что за девчонками, юными, длинноногими и веселыми, мужики бегают охотно. А вот мамаши, даже молодые, их совсем не интересуют…
Да и теперь, пока беременности еще не видно, впрок не нагуляешься. Мишка от нее ни на шаг не отходит – волнуется, бережет… Все кругом восхищаются, конечно, что совсем молодой мальчик таким серьезным и ответственным оказался, но ей-то до чего это надоело! Вечные Мишанины тревоги: не простудись, не оступись, не прыгай – вдруг маленькому навредишь?! И никакого, конечно, больше пива, и никакой сигареты… Жених даже просто в кафе покушать да на людей посмотреть ее водить перестал. Потому что, говорит,
им теперь экономить надо, откладывать деньги к моменту, когда ребенок родится. Да и накурено в кафешках, дымно – беременным туда нельзя…В общем, будь она уродиной какой-нибудь, лет за тридцать, наверно, только бы радовалась такой заботе. Но пока что новое состояние невесты, да еще и беременной, Лену изрядно раздражало.
И когда в начале июня пришла очередная телеграмма от Макарки, ее столичного поклонника, девушка впервые этому обрадовалась. Хоть в свет вырваться! В ресторанчике посидеть! Комплименты послушать – их бесцветный Макар всегда расточал щедро…
Наврала бдительному Мишане, что тетку проведать идет, а сама принарядилась и на встречу с московским гостем отправилась. Ох, до чего хорошо: уже забытый, беспечный, ресторанный шум! Влюбленные глаза поклонника! Огромный букет цветов!..
Лена даже раскисла. Обычно-то с Макаром она разговаривала резко, насмешливо (чтоб ненароком надежды не подать), а сегодня, будто благодарная девочка, опустила глаза. Пробормотала:
– Спасибо тебе… Ты – замечательный!
И тот совсем уж воспрянул: шампанское, осетрина, песню немедленно заказал – для самой красивой в мире девушки.
Лена плыла в его объятиях и глотала слезы. Что же за невезение! Ведь все, кто сейчас в ресторане, смогут прийти сюда и завтра, и через неделю, и всегда. И только ей сидеть взаперти в квартире. Есть отвратительную, но полезную ряженку. И с каждым днем все больше толстеть и дурнеть.
Даже Макар (а он себя, драгоценного, любил куда больше, чем самых прекрасных в мире девушек) почувствовал, что его спутницу что-то беспокоит. И, едва танец закончился, сразу спросил:
– У тебя что-то случилось?
Лена одним махом выпила свое шампанское. (Ну, и подумаешь, что нельзя – она же в последний раз!) И зло произнесла:
– Да. Случилось. Я жду ребенка.
И увидела в лице Макара неприкрытое разочарование.
Думала, он пенять начнет: что, мол, врала, будто девственница? И спрашивать, кто отец. Однако Макар лишь недоуменно пробормотал:
– Ребенка? Зачем?!.
– Ну, вышло так, – опустила голову Лена.
А тот сразу убрал из глаз весь заинтересованный блеск и равнодушно спросил:
– Чего аборт не сделала? Не успела?
– Не захотела, – буркнула она. – И вообще я замуж выхожу. Сразу после выпускного.
– Ты у нас еще и школьница?.. – хмыкнул Макар.
И Лена только сейчас вспомнила, что по легенде ей давно уже исполнилось восемнадцать…
– Ладно, Макар, прости меня, – вздохнула девушка. – Прости за все. Кругом я виновата и кругом дурочка… Только голову тебе зря морочила…
И встала.
Но он вдруг попросил:
– Сядь, пожалуйста. Не уходи…
И тепло, ласково улыбнулся.
– Ты разве не сердишься на меня? – удивилась Елена.
– Сержусь, – он положил ей на тарелку еще шашлыка, плеснул в бокал немного шампанского. И добавил: – Но ты все равно не уходи! Потому что… – и осекся.
А когда Лена вновь опустилась на стул, досадливо произнес:
– Ты сама-то хоть понимаешь, какую глупость сделала?..
– Да ладно, почему глупость? – вяло возразила она. – Что плохого: выйти замуж, родить ребенка?.. Ну, и подумаешь, что в восемнадцать! – И повторила Мишкины слова: – Зато ребенок вырастет – а я еще молодая буду!