Золотая Орда. Царь Батый

Половецкие набеги, как правило, были скоротечны и затрагивали, в основном, русские княжества пограничные со степью. Владимиро-Суздальскую Русь, а тем более Новгород, они не беспокоили. Обязательно следует отметить, что половцы ходили в набеги летом, тогда как русичи предпочитали нападать на вежи кочевников именно зимой. На то существовали свои причины.

По словам видного номадиста С. А. Плетневой: «Зимой кочевники были, как правило, ослаблены, заняты поисками наиболее удобных пастбищ, а если зима была суровой, то просто спасением скота от голодной смерти. И сами они, и их кони зимой нередко голодали и, во всяком случае, не были способны к решительным действиям. Надо сказать, что это обстоятельство отлично было известно на Руси: обычно русские отправлялись в степь за полоном и в последующие годы зимой (иногда подчеркивается, что зима была „лютой“) или ранней весной, когда половцы еще не оправились от тяжелой зимы и, главное, не могли быстро маневрировать по степи из-за весеннего отела скота. Характерно, что и половцы при нападениях на русские земли всегда учитывали время наибольшей занятости населения княжеств полевыми работами и приходили на Русь летом (иногда по три раза за сезон!) или же, пользуясь бедственной засухой, почти беспрепятственно грабили русские пограничные села и городки» [6] .

6

Плетнева С. А. Половцы. – М., 1990 с. 114.

Для защиты южных рубежей от нападений кочевников русские князья привлекали на службу различные группы кочевых же народностей известных под общим наименованием «черных клобуков», как-то: торков, берендеев, турпеев и др., которым предоставляли для заселения территории в Поросье, Верхнем Побужье, по левой стороне Днепра и т. д. Летописи сообщают о сражениях служилых «черных клобуков» с «дикими» половцами в 1125, 1151, 1155, 1161, 1162, 1171, 1173, 1174, 1190 гг. [7] Естественно, что служилым кочевникам выделялась определенная материальная помощь и поддержка. Для защиты от набегов из Половецкой степи русские князья также строили пограничные крепости. Активно занимались данным строительством Владимир Мономах, Владимир Святославич, Ярослав Мудрый. Такие города как Изяславль, Колодяжин и др. изначально создавались как пограничные крепости, заполняемые специальным контингентом, т. е. военными поселенцами, которые обычно занимались хозяйственной деятельностью, но имели наготове боевых коней и все необходимое снаряжение и вооружение.

7

Каргалов В. В. Внешнеполитические факторы развития феодальной Руси. – М., 1967 с. 56.

Целью набегов кочевников южнорусских степей являлся захват пленных и имущества, «осаждать и штурмовать укрепления они не умели» [8] .

Следует признать, что угроза, которую являли собой кочевники для Русских княжеств, не представляется значительной. Во-первых, как утверждает чл. – корр. АН СССР В. Т. Пашуто, размеры территории, страдавшей от половецких набегов, были сравнительно невелики [9] и представляли собой довольно узкую пограничную полосу. Во-вторых, по словам проф. В. В. Каргалова, половцы являлись не завоевателями, а беспокойными соседями, «которые ранили Русь набегами, но не могли и думать о том, чтобы нанести ей смертельный удар» [10] .

8

Раппопорт П. А. Древние русские крепости. М., 1965 (WWW).

9

Пашуто В. Т. «Древнерусское государство и его международное значение». М., 1965, с. 98.

10

Каргалов В. В. Внешнеполитические факторы развития феодальной Руси. М., 1967 с. 57.

Необходимо понимать также и обычную, повседневную обстановку жизни того периода. Дело в том, что «столкновения между войсками отдельных феодалов были в ту пору повседневным, обычным явлением. Опасность грозила населению сел и городов не только во время вторжения иноземных войск, но и когда никакой „официальной“ войны не было, при этом не только в пограничных районах, но и в центральных частях страны. Военные действия тогда редко имели широкие масштабы; в них, как правило, участвовали очень небольшие армии, но зато эти военные действия происходили почти непрерывно, и жизнь мирного населения постоянно была под угрозой» [11] .

11

Раппопорт П. А. Древние русские крепости. М., 1965. (WWW).

Сейчас зададимся вот каким вопросом: кого мы называем половцами? Очевидно, что термин половцы, как бы там ни было, не является этнонимом, а имеет собирательное значение, обозначая население южнорусской степи и лесостепи вообще. Известный историк А. Л. Никитин утверждает: «Явление, которое отмечено в русских летописях этнонимом „половцы“, на самом деле представляло собой сложный и весьма пестрый конгломерат степных народов, у каждого из которых был свой язык, свой облик, свои верования, обряды и традиции» [12] .

12

А. Л. Никитин. Половецкая Русь // Знание – Сила, № 3, 2000.

Русские летописцы, т. е. служители Православной Церкви, не являлись сотрудниками какого-либо этнографического института, разделяли людей, большей частью, по религиозному признаку. Весьма редко они снисходили до того, чтобы как-то конкретизировать ту или иную группу степняков, как-то: бродников, куманов, хиновинов и др.

Забегая несколько вперед, следует отметить, что точно такое же собирательное значение, которое имеет термин половцы, имел в Средние века и термин татары. Сигизмунд Герберштейн (1486–1566 гг.) отмечал: «Если кто пожелает описать татар, тому придется описать множество племен (НГ [13] обычаи, образ жизни и устройство земли многих народов), ибо это (НГ общее) имя они носят только по их вере, сами же суть различные племена, далеко отстоящие друг от друга» [14] .

13

НГ – добавления немецкой редакции.

14

Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. М.: МГУ, 1988, с. 165.

Какова была численность кочевого населения южнорусских степей в XII–XIII вв.?

По словам С. А. Плетневой: «Всего в восточноевропейских степях кочевало… в первой половине XII в. не менее 12–15 орд, а это значит, что общее количество населения равнялось примерно 500–600 тыс. человек. Если учесть, что в среднем малая семья в пять человек, чтобы вести кочевое хозяйство, должна была иметь стадо, соответствующее по поголовью 25 лошадям (1 лошадь = 5 голов рогатого скота + 6 овец), то можно представить себе размеры передвигавшихся по степям соединенных кочевий-веж. Следует помнить также о существовании степных богачей, имевших во владении стада, состоявшие из 10 тыс. коней и 100 тыс. голов овец. Поэтому, несмотря на природные богатства, южнорусские степи фактически могли обеспечить в целом небольшое количество скотоводов-кочевников» [15] .

15

Плетнева С. А. Половцы М., 1990, с. 115.

Численность населения Русских княжеств в XIII веке составляла, как утверждает Г. В. Вернадский на основании списков крымских ханов (см. «Монголы и Русь»), чуть больше 8 млн. чел. Л. Н. Гумилев полагал, что данное число находилось в пределах 5–6 млн. чел («Древняя Русь и Великая степь»).

Какова была политическая обстановка в южнорусских степях в XII веке и в XIII, к моменту появления здесь моголов? Необходимо признать, что политическая обстановка в Половецкой степи отличалась явной нестабильностью и частыми междоусобицами. Марко Поло сообщал: «Первым царем западных татар был Саин; был он сильный и могущественный царь. Этот царь Саин покорил Росию, Команию, Аланию, Лак, Менгиар, Зич, Гучию и Хазарию; все эти области покорил царь Саин. А прежде, нежели он их покорил, все они принадлежали команам [кипчакам], но не были они дружны между собою и не составляли одного царства, а потому команы потеряли свои земли и были разогнаны по свету; а те, что остались на месте, были в рабстве у этого царя Саина» [16] .

16

Марко Поло. Книга о разнообразии мира (WWW).

Политическая нестабильность в южнорусских степях приводила к серьезным нарушениям внешней торговли Русских княжеств на черноморском и каспийском направлениях.

Киевский князь Мстислав, обращаясь к другим русским князьям, отмечал в 1170 г.: «Уже у нас и Гречьскии путь (в Византию. – К. П.) переступаюче, и Солоныи (через Лукоморье к соляным озерам. – К. П.), и Залозный» (к Азовскому морю и Тмутаракани. – К. П.). По словам В. В. Каргалова, движение торговых караванов по Залозному пути почти полностью прекратилось уже в конце XI в., кроме того, половецкие разбойные группировки серьезно нарушали соляную торговлю Киевской земли с Галицией. На волжско-каспийском направлении дело обстояло нисколько не лучше. Как утверждает С. А. Плетнева: «Сохранились сведения, что в конце XII в. город (Саксин [17] – К. П.) часто грабили отдельные кипчакские отряды» [18] .

17

Предполагается, что он возник на месте хазарского Итиля и также контролировал волжскую торговлю.

18

Плетнева С. А. Половцы. М., 1990, с. 117.

Таким образом, к 1237 году русские князья непосредственно контролировали только Новгород и торговлю на балтийском направлении, но на этом направлении и именно к этому времени, стали проявлять неумеренную военно-политическую активность крестоносцы, поддерживаемые папской курией. Именно обстоятельства связанные с внешней торговлей, в отличие от набегов мелких половецких групп на приграничную полосу русских княжеств, непосредственно влияли на политику русского княжеского корпуса. Это стоит понимать со всей ясностью.

Сейчас следует обратиться к значению термина оккупация, поскольку завоевание без оккупации более всего напоминает вышеупомянутый набег, а на последний, в чем мы уже убедились, способны и совершенно дикие обезьяны.

Итак, оккупацией (от лат. occupatio – захват) называется военное, в международном праве временное занятие вооруженными силами территории противника (БСЭ). При оккупации какого-либо государства его органы власти прекращают свою работу, а административное управление территорией осуществляется военным командованием оккупационных войск. Оккупирующая сторона, хотя это и может показаться странным, принимает меры по упорядочению общественной и хозяйственной жизни на занятой территории, поскольку целью любой власти на любой территории является эксплуатация местного населения, а она (эксплуатация) трудноосуществима без наведения какого-то порядка.