Золотая рыбка

– Ты права, это будет здорово. Потом вместе станем отмечать юбилеи. Лет тридцать-то мы с тобой ещё протянем?

И вот все кончилось. Кто-то, самый могущественный и беспощадный, погасил свет - над миром повисли убийственные, удушающие сумерки. Остался тонкий лучик надежды, совсем тоненький. Как за него удержишься, когда летишь в бездну и слышишь только свист в ушах! Но Соня сжимала кулачки так яростно, словно цеплялась за край скалы, спасая не себя, - своих близких.

Неведение измучило Соню. Врачи, завидев её, разговаривали неохотно, стараясь не смотреть в её молящие, пронзительные глаза.

– Делаем все возможное. Состояние крайне тяжелое, - коротко сообщали на ходу и бежали дальше. То же самое выслушивал и зачастивший сюда следователь.

Соню одолевали отчаянные мысли. Ей казалось, что она должна найти виновника краха фирмы и уничтожить его, не рассчитывая на действия правоохранительных органов. Сама, собственными руками. Это станет единственным смыслом её жизни без Андрея. Но разве такое может случиться?

Соня не считала себя набожной, но в высшую справедливость хотела верить, изо всех сих хватаясь за известные ей по литературе случаи возмездия за грехи или воздаяния страдальцам. Но жизненный опыт подсказывал другое: подлецы благополучно здравствуют, люди безвредные и , в особенности, добрые перебиваются в невылазных бедах. Воображая себя мстительницей, Соня представляла такую картину: она, наконец, добралась до мерзавца, затеявшего жестокую авантюру, ограбившего "Оникс" и, по существу, загубившего Ласточкина. Вот она стоит против него - сильного, широкоплечего, нагло ухмыляющегося, и в ужасе понимает - над её несчастьем смеется он - Глеб Борисович, жених Полины! Загадочно исчезнувший напарник Андрея. Бедная девочка! Что будет с ней, если выяснится причастность Глеба к преступлению? А если этот ловкий, не знающий стыда парень цинично завлек дочь генерала, рассчитывая разыграть с ними жуткий спектакль? Где сейчас Полина? Что сумела узнать? Соню окатило волной леденящего ужаса: девочка была бы здесь, если бы не произошло нечто экстремальное... Бандиты избавятся от нее, они обязательно сделают это, стоит Полине проявить непокорность и стремление поквитаться за нанесенный отцу удар.

– Извините...
– окликнул Соню появившийся неслышно за её спиной доктор.
– Софья...

– Софья Матвеевна...
– подсказала она вмиг оледеневшими губами.

– К сожалению, нам не удалось спасти больного. Мы сделали открытый массаж сердца. Увы... Вещи и документы получите на первом этаже, в приемное отделение. Там все объяснят. Вам лучше поторопиться, через полчаса у них обеденный перерыв.

Глава 14

На раскладном столике из комплекта "Турист" остывали две тарелки с каким-то супом типа "харчо", судя по запаху, и с жареным мясом, тушеным в грибном соусе. Совсем неплохо для тюрьмы.

Глеб лежал на раскладной кровати, закинув руки за голову, и в сотый раз просчитывал предложенные ему варианты сделки. Под потолком светилась типичная подвальная лампа в металлической оплетке, в углу довольно большой комнаты свалены ящики с тренажерами. Очевидно, здесь предполагается оборудовать спортивное помещение. А пока подвал под особняком Красновского пригодился в качестве места для содержания узника. Гостем Глеба назвать трудно, хотя именно с этого определения и начал беседу Россо. Тогда они сидели возле камина и потягивали джин с тоником. Россо сказал:

– Ты вел себя весьма легкомысленно, старик. Надеялся, что никто не выследит твои махинации... Увы, милый, ты не Дэвид Копперфилд. А в публике сидят такие асы...
– Красновский с глубоким вздохом сокрушенно покачал головой.
– Проснусь среди ночи - мороз по коже так и продернет, а потом в жар бросит. Бегу на кухню, налью стакан кефира и сижу, с трудом соображая, на каком я свете... Фредди уверена, что я употребляю ночами кефир в связи с неполадками пищеварения... Вот так-то, старина... А за мной-то все чисто.

– Я действовал в соответствии с договоренностью. Мой процент от сделок был оговорен Самим.
– Глеб решил темнить до конца. Ему удалось провести за спиной пайщиков масштабную махинацию. Никто, даже Ласточкин, не догадывался, что крупная партия проданного в Индию оружия предназначалась для реэкспорта в Ирак. Цепочка сработала отлично. На личном счету Сарычева в Американском банке должна была оказаться сказочная сумма.

– Тебя подловили с индусами. Решили наказать. И сейчас ты не в гостях, дорогой, ты в плену...
– Россо виновато развел руками.
– Я лишь винтик в запущенной машине. С утра, в святой праздник Первого апреля, закрома "Оникса" начали пустеть. Такая вот вышла шутка. На данный момент...
– Он взглянул на циферблат огромных напольных часов, - на данный момент, думаю, ты не только банкрот, ты - крупный расхититель государственной собственности и теневик, играющий в опасные игры с серьезными партнерами. Причем - грязными руками.

Глеб потягивал джин, соображая, что из сказанного блеф, а что леденящая душу правда. Час назад его вызвал Красновский по срочному делу, произнеся те слова, пренебрегать которыми никокто бы не решился. Когда Глеб появился здесь, отменив встречу с партнерами в загородном ресторане, сумерки уже сгущались. Вышедший встречать гостя Травка любезно отогнал его машину в гостевой гараж. Глеб понял, что попал в ловушку лишь после того, как тем же молчаливым громилой у него был изъят мобильный телефон, а ладони тщательно охлопали тело, отыскивая оружие. Пистолет Глеб прятал в тайнике под сидением автомобиля. К Россо он явился абсолютно чистым.

Ему не надо было разъяснять ситуацию, смысл дошел сразу же. Крафт для того и способствовал созданию "Оникса", чтобы посылать к Глебу своих клиентов. Поддерживаемый авторитетом Крафта, Глеб заключал крупномасштабные сделки. В свой карман он отстегивал лишь личный навар - те деньги, которые изловчился урвать сам. Но тот, кто ограбил счета фирмы, разбогател на пару миллиардов долларов. За полчаса.
– Совсем неплохо. Что же дальше? Напрашивался нехороший вывод.

– Ты понимаешь, друг мой, что твоя легальная карьера завершена? Глеб Сарычев должен исчезнуть. И только от тебя самого зависит, так сказать, форма отступления: исчезнуть физически или метафизически...
– Изрядно выпивший на нервной почве, Россо стал не в меру красноречив, получая явное удовольствие от выигранной битвы. Его деловые отношения с Глебом Борисовичем всегда носили характер соперничества. Они никак не могли поделить реальную власть. Но Крафт все основательно просчитал и решил пожертвовать Сарычевым. А ведь могло случиться и наоборот! Эта мысль доставляла Россо особое удовольствие. Он даже догадался, что перевесило в тяжбе - его жена. Отец Фредерики являлся тем человеком в итальянских теневых кругах, с которыми состоял в тесной связи сам Крафт. Это делало Красновского неуязвимым. А Сарычев попался на крючок вместе с экс-генералом Ласточкиным. Теперь оба они заглочены с потрохами.

– Почему твой монстрило ещё не растворил меня в серной кислоте? прищурил Глеб зоркие хохлацкие глаза в сторону Травки.

– Сам знаешь, не дурак. Я тебя уважаю. Сумел хорошо подстраховаться.

Глеб довольно хмыкнул:

– Ты хочешь получить "Синицу"? Стоящая птичка, есть над чем попотеть. Но ключик от золоченой клетки в моих руках.

– Разумеется, разумеется, старикан. Все учтено, все заметано. Мы предлагаем тебе пятьдесят процентов и полные гарантии сохранности жизни. Не тут, конечно, не тут. Подбери что-нибудь поюжнее. В этих краях скверный климат. Я бы лично предпочел Бразилию или, допустим, Аргентину.

– Учту, когда буду выписывать тебе командировку.
– Глеб поднялся. Поздно, я привык соблюдать режим. Сон семь часов, фруктовый завтрак не позже восьми, спорт.

– Значит, хочешь подумать?

– Потренировать извилины не помешает, да и отдохнуть заодно. Кстати, мне надо сделать личный звонок.

– Шутишь, дорогой, все шутишь.
– Красновский кивнул, из глубины темного холла появился Травка.
– Проводи гостя в апартаменты.

Глеб демонстративно сунул руки в карманы вечернего темного пиджака и, отставив указательный палец правой, изобразил пистолет: "Ложись, гады!"

Россо по-спортивному ловко рухнул и прижался к ковру за диваном. Травка не шелохнулся.

– Хватит бузить, родимый. Нашутишься еще, как парашу увидишь.

– Идиот, это новейшая модель биотуалета, - разъяснил, поднявшись с пола, Россо.
– Что посеешь, то и пожрешь. Круговорот, понял? Безотходное производство. Может и крупную биологическую массу переварить. Кило на восемьдесят.
– Он окинул Глеба выразительным взглядом.
– Не враз, правда. По частям.

– У вас чудное настроение, господа. Сочувствую, но не разделяю. Метнувшись к Россо, Глеб схватил компаньона за грудки так ловко, что страж не успел его остановить. Травке пришлось оторвать руки Глеба от свитера шефа и скрутить их за спиной.
– Я только хотел тебе сказать, мразь, если с Полиной что-то случится, "Синица" выпорхнет в небо. Она не достанется никому.