Золотая Вспышка

К концу учебного дня он уже имел все основания надеяться на ее взаимность.

Леон, ждавший ее у дверей, показался ей вырвавшимся солнечным лучом из хмурых туч. В

полуобморочном состоянии она позволила ему забрать у себя сумку.

– Не буду ничего спрашивать, все и так понятно, - сказал он, глядя в ее опухшие глаза и

белое лицо.

– Все еще хуже.

Они молча пошли прочь, даже не замечая куда идут.

– Куда мы идем?
– немного справившись с собой, спросила Роза, оглядываясь.
– Домой ведь...

Нельзя.

Она вдруг почувствовала себя такой ненужной, всеми брошенной, что на глаза навернулись

слезы. Как могли Элиза и Тейлор отпустить их на все четыре стороны, говоря при этом что

они не могут вернутся? Как же это глупо... Она всегда считала их друзьями, а теперь не

знает, что и думать.

Она глубоко вздохнула.

– Я уже над этим думал, - пробормотал Леон, - можно было бы отправится к родственникам.

У тебя есть бабушки, дедушки?

– Они умерли. Но... Я их совсем не помню, бабушка умерла, когда мне было два. Мама была

у нее поздним ребенком.

Роза улыбнулась, давая понять, что совсем не расстроилась вопросом.

– Но ведь когда-то она была жива?

– Конечно...
– озадаченно ответила она, поднимая брови.

– Значит, тогда можно было бы вернутся лет на пять... ох нет, ты говоришь твоя бабушка

знавала тебя совсем маленькой девочкой, так что представится внучкой никак не получится.

Резко останавливаясь, Роза подняла на него глаза:

– Что?

– Можно было бы пока пожить у них, - пояснил Леон, - только... как представится? Может

тебя представить троюродной сестрой по мужской линии ее мужа? Или что-то в этом духе.

– Нет, так не получится, - после паузы сказала Роза, удостоверившись, что он говорит

серьезно, - она не поддерживала связи с дальними родственниками.

– Почему?

– Не знаю... Мама мне рассказывала, как бабушка ей говорила, что доверять следует лишь

самым близким родственникам, другим - очень редко, поскольку ты никогда не будешь

знать, что у них на уме.

– Странно, - Леон похоже весь ушел в себя, - что же ей сделали ее родственнички?

– Ну, я просто слышала что ее мать, а следовательно моя прабабушка ее так учила, хотя

почему - не знаю. Русская, одним словом. Русские - народ странный.

– Не преувеличивай. Я знал многих русских. Хорошие люди, немного правда замороченные,

а так люди как люди.

Оба погрузились в молчание, наблюдая, как рядом играет толпа детей.

– А как же твои родственники?
– воскликнула Роза.
– У тебя же их миллионы!

Лицо Леона разгладилось. Он рассмеялся.

– Миллионы? Ну знаешь... Я и десяти-то не знаю.

– Да брось, у тебя же целая куча знакомых, друзей...

– В этом смысле я не лучше твой бабушки.

Судя по его виду Роза поняла, что ему совершенно все равно, сколько у него имеется кузин,

кузенов, знакомых, и всяких других, поскольку он их не знает и знать не хочет. Эта его точка

зрения немало ee удивила, ведь она сама могла бы пересчитать всех своих по пальцам.

– Ну допустим, - она наморщила лоб, - но что же в таком случае делать?

– Искать подход к твоей бабуле - ответил Леон, - иного выхода я не вижу.

Роза машинально огляделась по сторонам, словно ожидала увидеть на земле бумажку с

инструкциями "Как расположить к себе родственников. Народные методы", но ничего не

увидела, кроме кучи листьев.

– Может... может представится давней школьной подругой - протянула она, - хотя, если

верить маме, она их всех вычеркнула из своей жизни... Или, скажем, подругой мужа. Нет,

вот это вряд ли.

Она возвела глаза к небу.

– Я не знаю.

– Какие у нее были хобби?
– полюбопытствовал Леон.
– Чем она увлекалась?

– Понятия не имею, - пожала плечами Роза, - если верить маме, то ничем, кроме себя и

дочери. Она ее баловала, больше всех плакала на ее свадьбе, помогала меня нянчить...

– А что она была за ребенком? Олив то есть?

– Не думаю что мама бы мне сказала, если бы там что-то было нечисто, - она хмыкнула, - по

ее словам она была самой обычной девочкой.

Леон вдруг улыбнулся.

– Hу тогда тебе не остается ничего иного, как предложить себя ей в няни.

Роза поперхнулась воздухом.

– А что?
– Леон и сам заулыбался, видя ее лицо.
– Она в тебе сразу распознает родную душу.

Будешь с твоей мамой с самого ее детства лучшими подругами... Что может быть лучше?

– Ну знаешь...

– Нет, ты сама подумай, - перекрывая ее смех, заметил Леон, - что тебе не нравится? Будешь

сама, ты представляешь?.. Сама учить ее манерам, вкусам предпочтениям.

– A ты где будешь, когда я буду учить ее манерам?

– Я бы мог устроится к ней профессором по игре на пианино, - на полном серьезе ответил

он.

– Многого же я о тебе не знаю.

Леон состроил серьезную мину.

– Ты думаешь, я не справляюсь?

– Да нет, почему же? - прыснула Роза не сдержавшись. - Прекрасная идея. Только

невыполнимая. Вдруг она нас не примет? Или примет тебя, а меня нет?

– Примет... Куда она денется. Во всяком случае попробовать стоит. Они ведь жили в России с

твоей мамой?

– Нет, ее муж вывез во Францию.

– Иностранец?

– Ага.

Повисло минутное молчание. Оба знали, что собираются сделать и чем это может обернутся.

Наконец Роза не выдержала:

– Как хочешь, Лео, но я не хочу воспитывать свою мать! Это слишком большой риск, вдруг я

сделаю что-то не то и потом достанется мне в матери трижды разведенная женщина!

Леон был несколько ошарашен этим выпадом, но быстро взял себя в руки.

– Ну хорошо, тогда остается только твоя прабабушка. Что ты о ней знаешь?