Золото красных

– Но есть же законы... можно проследить, откуда деньги...
– возразил Ребров.

– Проследи!.. Где ж мой "беломор", мать его?!.
– Мастодонт, закурил из пачки на столе.
– Игры... Даем в долг, под смехотворный процент и... никогда не требуем назад. Сплошь подарки! Или скупим на корню тираж никому не нужной газетенки да еще по десятикратной цене... А как, ты думаешь, кормятся компартии в странах, где их, кроме как придурками, никто не признает? Займы, кредиты, разовые дотации - все гонорар за верную службу. Курьеры кремлевские так и скачут туда-обратно, развозят "зеленые"... а уж способов отмывки - сотни. Один праздник газеты "Юманите" чего стоит! Сколько собрали на празднике? Парижане, может, и ста тысяч пожалели, а наорут, мол собрали сто миллионов! Проверь. Вспотеешь!

– Сицилийская мафия...
– Ребров отодвинул от себя бумаги.

– Этого я не люблю!..
– поморщился Мастодонт.
– Когда ярлыки клеют... Запуталось все, не распутаешь...

– А вы не боитесь говорить все это?
– Ребров красноречиво обвел глазами стены, имеющие уши.

– Не боюсь!
– Мастодонт хлопнул по столу.
– Штуковина у меня есть отменная, - ткнул в толстый "атташе-кейс".
– И вообще, не боюсь... Мастодонт поднял руку открытой ладонью вверх будто клялся.
– Наше дело не правое, но... мы победим.
– И любезно разъяснил.
– Не правое - факт, но... победим, тоже факт. Слишком много денег - раз, и людей даже за говно не считаем - два. Это сила!
– Мастодонт поднялся, приказал Реброву. Подготовь акты ревизии и прочую требуху - все подмахну. И не копай, тяжелее жить будет.

Вошла Марь Пална, притворно повинилась:

– Задержалась чуть, Тихнстепаныч, магазины...

– О!
– оживился Мастодонт, мне тоже кое-что потребно. Поехали! Устрою знакомство с Парижем! Как я перепахал этот городишко, так врядли кто...

Серостальной "ситроен" медленно многопушечным дредноутом отвалил от входа в Евробанк.

Мадзони и Цулко беседовали в офисе итальянского банкира.

– Жаль, что сеньор Холин так стремительно покинул нас.
– Мадзони вертел никелированную телескопическую указку.
– Надеюсь, это не меняет наших планов?

– Нет...
– Пашка, конечно же, тискал стакан, - но... вместо Холина приедет другой.

– Ну и что?
– Мадзони не хотел преувеличивать возможные трудности. Мы и с ним договоримся? Разве нет?..

В соседней комнате на диване, плечом к плечу, как воробьи на жердочке, смирно устроились два молодых человека - уже других!
– с мотоциклетными шлемами на коленях. Мадзони рассеянно посмотрел на юношей, сокрушенно покачал головой, доверительно сообщил Цулко:

– Ну и женщины в России...

Мадзони, в шелковом пиджаке от Сен-Лорана и с шейным платком Риччи, ироничный и уверенный в себе, проводил Цулко до дверей:

– У вас страсть давать названия сделкам... нашу окрестим "голден вэй - золотой путь"!
– обменялись рукопожатиями. Мадзони, не отрываясь смотрел в спину спускающемуся Цулко, как недавно Холину и напевал излюбленное: "...que sera sera". Итальянец развернулся, вошел в комнату с диваном - оба юноши вскочили, как по команде, прижав шлемы к груди.

– Brigandi!
– Мадзони дружески потрепал парней.

Ребров прилетел в Цюрих вскоре после встречи Цулко и Мадзони. В аэропорту сразу попал в объятия Пашки Цулко, который усадил нового начальника в машину, домчал до дома, где жил Холин, провел в холинскую квартиру с прежней же мебелью, но уже без личных вещей "погоревшей" четы. Внесли вещи, Пашка провел Реброва по комнатам, наконец уселись в белой гостиной. Пашке не терпелось выпить, благо остались еще бутылки Холина, он притащил с кухни стаканы:

– Не возражаете?..

Ребров кивнул, выпили, спросил:

– Что тут у вас?

– Все в порядке...
– Пашка замялся, подумал и... решил сразу взять быка за рога, - готовлю... выгодную сделку с золотом...

– Выгодную кому?
– Ребров уже немало слышал о нравах совчиновников, и их представлениях о выгоде.

– Нашей стороне, - не моргнув, сообщил Пашка, в глубине души надеясь, что если вновь прибывший - лопух, то и все сорок процентов отойдут в пользу Цулко.

Ребров разжевал соленую соломинку:

– Помните? Что Россия?.. Воруют-с!

Пашка располагающе рассмеялся.

Ребров неуловимо походил на Чугунова и даже предложил тоже самое:

– Завтра начнем с баланса...

Пашка кивнул.

Ребров подхватил ломтик сыра, посмотрел на просвет:

– Кто покупает золото?

– Весьма почтенная - не старая, но проверенная - фирма. За ней стоят близкие нам организации...

– Коммунисты?
– уточнил Ребров.

– Решительно левые, скажем так...
– пояснил Пашка.

– Кто санкционировал продажу?
– Ребров принялся за сыр.

Пашка извлек козырного туза:

– С самого верха... Герман Сергеевич... слыхали?..

– Еще бы!
– непонятно, проникся ли Ребров робостью или осуждал.
– Я пока замораживаю эту сделку.

– Как?
– не выдержал Пашка.

– Так!
– Ребров ободряюще улыбнулся и предложил.
– Вам еще налить?

Даже столь великодушное предложение не смогло утешить Пашку.

Утром в офисе совбанка в Цюрихе Ребров просматривал бумаги.

– У вас была недостача?

– Была, - согласился Пашка.

– Я смотрю, она покрыта. Кто перечислил деньги?

– Это стерильный перевод, источник мне не известен, очевидно решили поддержать... решение приняли на самом высоком уровне... и нам не сообщили. В нашей практике случается... приходит сумма... мы не задаем лишних вопросов, подержим ее полгода-год и... переводим, согласно указаниям...

Ребров листал документы:

– Вы ошиблись... это не стерильный перевод... деньги пришли из "Банко ди Бари".

Пашка разыграл недоумение:

– Выходит, забыл. Столько текучки...

– Это частный банк?
– Ребров пристально смотрел на Цулко.

– Частный.
– Пашка едва заметно нервничал.

– Кто им владеет?

Пашка задумался:

– Я знаю только, кто контролирует большую часть авуаров.

– Кто?
– Не унимался новый начальник.

Пашка взмок: не предвидел, что вновь прибывший начнет так напирать.

– Слушай, старик, - рискнул Пашка, - давай выпьем! Ничего, что я так по-свойски?