Золотое руно (сборник)

Глава 37

Дон проснулся незадолго до шести утра; его разбудил какой-то шум. Он перевернулся и увидел, что Сары рядом нет, что для такого раннего часа было необычно. Он перевернулся на другой бок и посмотрел в сторону смежной со спальней ванной, но там её не было тоже. Обеспокоенный, он поднялся с постели, вышел в коридор, и…

Вот она где – в кабинете, с Гунтером.

– Дорогая! – воскликнул Дон, входя в комнату. – Ты что тут делаешь в такую рань?

– Она находится здесь в течение двух часов сорока семи минут, – услужливо сообщил Гунтер.

– Зачем? – спросил Дон.

Сара посмотрела на него, и он увидел выражение изумления на её лице.

– Я это сделала, – сказала она. – Я догадалась, какой должен быть ключ.

Дон кинулся к ней через комнату. Он хотел сгрести её с кресла, обнять, закружить – но он не мог. Вместо этого он наклонился к ней и нежно поцеволал в макушку.

– Это потрясающе. Как ты это сделала?

– Ключом был мой набор ответов, – сказала она.

– Но я думал, ты это уже пробовала.

Она рассказала об изменении, которое сделала буквально в последнюю минуту в Аресибо. Гунтер тем временем пристроился рядом с ней и принялся быстро прокручивать текст сообщения.

– Ага, – сказал Дон. – Но постой – постой! Если твои ответы открывают сообщение, то это значит, что оно адресовано тебе лично.

Сара кивнула – неуверенно, словно сама не могла в это поверить.

– Получается, так.

– Вау. То есть это и правда ты лично состоишь с ними в переписке.

– Похоже на то.

– Ну так и о чём же сообщение?

– Это… чёртеж; я думаю, так это можно назвать.

– Чертёж звездолёта? Как в «Контакте»?

– Нет. Нет, не звездолёта. – Она коротко взглянула на Гунтера, потом снова на Дона. – Драконианца.

– Что?

– Большая часть сообщения – это геном драконианца и сопутствующая биохимическая информация.

Он нахмурился.

– Гмм… я думаю, это будет очень интересно изучить.

– Предполагается, что мы его будем не изучать, – сказала Сара. – По крайней мере, не только изучать.

– А что тогда?

– Предполагается, что мы… – она помедлила, по-видимому, подыскивая слово, – …актуализируем его.

– Прости?

– Сообщение, – сказала она, – также включает в себя описание конструкции искусственной матки и инкубатора.

Брови Дона сами собой полезли на лоб.

– Ты хочешь сказать, они хотят, чтобы мы вырастили одного из них?

– Именно так.

– Здесь? На Земле?

Она кивнула.

– Ты же сам это сказал. SETI, по сути, годится лишь на то, чтобы передавать информацию. Так вот, ДНК – это не что иное, как информация! И они прислали нам всё, что нам потребуется знать, чтобы сотворить одного из них.

– Сделать драконианского малыша?

– Сперва да. Но он вырастет и станет взрослым драконианцем.

В этой комнате был только одно кресло. Дон подошёл к столу, чтобы опереться на него, и Сара повернулась вместе с креслом ему вслед.

– Но… но он же не сможет дышать нашим воздухом. Не сможет есть нашу еду.

Сара указала на экран, хотя Дону отсюда его не было видно.

– Они описали состав атмосферы, которая нужна им для дыхания: газы и их процентное соотношение, список газов, которые для них ядовиты, приемлемый диапазон атмосферного давления и всё такое. Ты прав, они не смогут дышать нашим воздухом непосредственно: в частности, в нашей атмосфере слишком много CO₂. Но фильтрующей маски должно хватить. И они дали нам химические формулы различных видов пищи, в которой они нуждаются. Боюсь, Эткинса вне Земли не поняли бы: в основном это различные углеводы.

– А что насчёт… ну, я не знаю, гравитации?

– Гравитация на поверхности Сигмы Дракона II на треть больше земной. В этом отношении проблем не будет.

Дон посмотрел на Гентера, будто взывая к его здравому смыслу.

– Это безумие. Полный бред.

Но стеклянные глаза Гунтера были неумолимы, а Сара просто спросила:

– Почему?

– Кто пошлёт ребёнка на другую планету?

– Они не посылали ребёнка. Ничто реально не перемещается.

– Ладно, ладно. Но в чём тогда смысл?

– Ты никогда не читал этого… как его там?

Дон нахмурился.

– Кого?

– Черт бы его, – тихо сказала Сара. Потом повернулась к Гунтеру. – Кто написал «Каково быть нетопырём»?

МоЗо, всё ещё пролистывая страницы текста, ответил:

– Томас Нагель.

Сара кивнула.

– Нагель, точно! Дон, ты читал его когда-нибудь?

Он покачал головой.

– Эта работа появилась где-то в семидесятых, и…

– В октябре 1974-го, – подсказал Гунтер.

– И это один из самых знаменитых философских трудов. Как и гласит название, он задаётся вопросом «Каково быть нетопырём?». И ответ таков: мы никогда этого не узнаем. Мы не можем даже начать строить предположения о том, каково это – пользоваться эхолокацией, воспринимать мир совершенно иным способом. Так вот, только драконианец из плоти и крови, с драконианскими органами чувств, сможет рассказать своим собратьям, какова наша Земля с их, драконианской точки зрения.

– То есть они хотят, чтобы мы сотворили драконианца, который бы вырос и сделал именно это?

Она пожала плечами.

– Тысячи лет на Земле рождались люди, чтобы стать царями. Почему бы кому-нибудь не родиться для того, чтобы стать послом?

– Но подумай, что это будет за жизнь – в полном одиночестве.

– Это не обязательно. Если мы можем сделать одного, то сможем и нескольких. Конечно, они будут генетически идентичны, как близнецы, и…

– Сара, – вмешался Гунтер, снова поднимаясь на ноги. – Я прочитал документ дальше, чем вы. Это правда, что они прислали лишь один полный геном, но они также приложили небольшой пакет модификаций, которые можно применить к основному геному для получения второго индивидуума. По-видимому, присланный ими код ДНК взят от двух состоящих в парном союзе драконианцев. Любая биологическая реализация этих генов будет клоном одного из этих двух индивидуумов.

– «Если б ты была единственной в мире, и единственным был я…» [151] – процитировал Дон. – По крайней мере, они всегда будут знать, кого пригласить на бал. – Он помолчал. – Но, с другой стороны, откуда мы можем знать, что они прислали нам геном настоящего, мыслящего драконианца? Это может быть геном, я не знаю, жуткого монстра или чумной бациллы.

– Конечно, мы будем их создавать в условиях биологической изоляции, – сказала Сара. – Кроме того, какой смысл посылать нам подобное?

151

«If you were the only girl in the world, and I was the only boy…» – строка из популярного американского шлягера первой половины XX века, наиболее известного в исполнении Руди Валле в фильме «Бродячий любовник» («The Vagabond Lover», 1929)

– В сообщении говорится, что индивидуумы, чей геном они посылают, живут на Сигме Дракона II в настоящее время, – сказал Гунтер. – По крайней мере, жили, когда сообщение было отправлено. Они надеются пообщаться со своими клонами здесь, хотя бы и с задержкой в 37,6 лет между вопросом и ответом.

– То есть исходные драконианцы, оставшиеся дома – это будут как бы их родители? – спросил Дон. Через окно напротив него он видел, что уже восходит солнце.

– В каком-то смысле, – ответила Сара. – И они ищут приемных родителей здесь.