Золотой Дракон

Людвиг между тем вернул себе нормальный цвет и холодно поинтересовался:

— Ты в курсе, что разговариваешь с императором?

Хорт ввалился в кабинет удивительно вовремя. И сходу начал выкладывать новости:

— Иф, ты видела, что твой сторож пропал?

— Да. Его стерли. Но это мог сделать Фет. Или маг, превосходящий меня по силе. Таких пол-Даннора.

— Маг гильдии осмотрел дверь. Там следы чужой магии. Сильной, даже слишком. Такое ощущение, что сторожа стер какой-то бог. Ничего не напоминает?

— Эннетай? Но она сказала, что больше не будет вмешиваться в нашу жизнь. Тем более, что её интересовал Тарриэль, а не кто-то из нас.

— Даже так? — хмыкнул оборотень. — Возможно, она передумала. В городе Фета нет. Через ворота он не проходил. Никто не видел его со вчерашнего вечера. В последний раз он заходил в этот кабинет примерно в десять часов вечера. И, судя по всему, из него не вышел.

— Убить его можно было и здесь. А если Фет сам решил куда-то отправиться?

— Он посвятил этой гильдии слишком много лет, чтобы вот так просто исчезнуть. По крайней мере, назначил бы преемника.

— Кстати, кто займет его место в случае… на время, пока Фет не вернется?

— Арториэль. Он мне не особенно нравится, но это единственное разумное решение в такой ситуации. — Скривился Хорт. — Мне с этой паутиной не разобраться.

— Ты ему сообщил?

— Ещё нет. Людвиг, ты должен рассказать Эльнираэли о происходящем. Она может что-нибудь подсказать нам.

— И о мечах тоже? Ей это не понравится. Эльфы могут потребовать свернуть ваши поиски. — Потер лоб император.

Хорт взглянул на меня. Пришлось высказаться:

— Нужно рискнуть. Ситуация становится слишком запутанной. Нам понадобится помощь.

— Даже ценой этих мечей? Если Эль поставит условие прекратить поиски?

— Не знаю. Потребует — будем думать. Сейчас достаточно других проблем.

— Хорошее решение.

Я кивнула.

— Благодарю. Хорт, мне нужна карта империи. Хочу попытаться найти Фета.

— В верхнем ящике стола. Что ещё?

— Полчаса в одиночестве. — На стол легли карты, завернутый в ткань маятник, пара кристаллов…

Оборотень заторопился — в нашем народе к магии отношение сложное. Хотя бы потому, что владеют ей в основном женщины.

— Мы будем внизу. Нужно ещё кое-что обсудить.

— Я спущусь к вам, как только закончу.

Хорт улыбнулся. Людвиг подождал пока он выйдет. Хотел что-то сказать, но передумал и отвернулся.

Хм… ладно.

— Извини. Я не должна была тебя упрекать…

— Ничего. Я… отвык от этого.

— Понимаю. И сожалею, что повела себя недопустимо.

— Людвиг. — Вернулся Хортивой. — Это твои телохранители топчутся под окнами? Убери, а? А то они людей смущают…

Угу… Перед главным (потому что единственным) зданием, принадлежащим гильдии, элитные императорские стражники выглядят как бельмо на глазу. И наводят на нехорошие мысли.

Император выглянул в окно.

— Они. Я же приказал оставаться за воротами…

— Кажется, они тебя потеряли.

— Сейчас разберусь. — Он кивнул мне и вышел.

— Зачем ты его обманул?

— Я?

— Ну не я же. Ты сам позвал этих… стражников.

— Тебе показалось.

Ушел. Я зажгла свечи и начала готовиться к обряду.

Руки двигались, совершая привычные действия, а мысли сами собой уползли прочь. В Готтар, разумеется. Неправильно всё. Мне не нравится этот поход к мертвому городу, когда только Странник представляет себе его истинные цели, а остальным остается лишь смириться с тем, что их используют. Но так всегда и бывает? Или нет? Почему нами управляют эти «высшие силы», «летописцы» и прочие «я знаю лучше»? Может быть, дело в том, что мы не решаемся брать на себя ответственность за собственные действия? Не знаю.

Всё готово. Свечи горят, на столе платок с картами, маятник, остальное в сумке — пока не понадобится. Можно начинать.

Тар

— Странник?

Остановился и, пропустив остальных вперед, подождал, пока Тар поравняется с ним.

— Всё в порядке?

Лизка оглянулась, но Хенно отвлек её, что-то спросив.

— Да. Ты был здесь раньше?

— Не приходилось.

— Меня не покидает ощущение, что за нами следят.

— Меня тоже. Но тревожиться рано. До вечера нам всё равно нельзя останавливаться. А там посмотрим.

— Когда стемнеет?

— Боюсь, раньше они всё равно не выйдут.

— Ты знаешь, кто это?

— Догадываюсь.

— И?

— Но пока не скажу. Вдруг я ошибаюсь?

— Что-то в это не верится.

— И тем не менее… Тар, может, ты просто расскажешь, зачем меня позвала?

— Я уже сказала.

— Но не всё, верно? — его взгляд был прикован к чему-то впереди, над макушками темного и светлого эльфов и целителя с «гончей». И всё равно Тар казалось, что он внимательно следит за выражением её лица.

— Меня беспокоит Ирис. Он какой-то странный.

— Не беспокойся.

— Не получается. Я чувствую свою вину.

— Зря.

— Не зря. Это я виновата в том, что с ним случилось.

— Ерунда. — Отмахнулся Странник.

— Он ведет себя… неправильно. — Продолжала жаловаться Тар, отрываясь за долгое молчание. И за ноющую боль в животе, испоганившую настроение до уровня «всё плохо, пожалейте меня кто-нибудь». Никакой возможности свернуться в клубок и спать в ближайшие несколько дней не предвиделось. И усталости всё ещё не было. А вот боль никуда пропадать не собиралась.

Странник в такие тонкости женской психологии посвящен не был, потому терпеливо продолжил:

— А как «правильно»?

— Не знаю… По-эльфийски.

— Ты знаешь, как ведут себя эльфы? Часто с ними общалась?

— Нет, но…

Разговор продолжался ещё минут десять, и в очередной раз пошел по кругу, когда терпение Странника всё же лопнуло.

— Знаешь, эльфы иногда гоблинеют. Да и люди тоже. Это бывает. Только одни от этого вылечиваются, а другие нет. — Припечатал он и рванул вперед, занимая свое место во главе маленького отряда.