Золотой Конвой. Дилогия

– Лучше конечно второй, - пожал плечами я.
– А то соберусь в Европу, а у меня волчий билет нелегального эммигранта.

– Добро. Здесь в Равенне, у общины есть дом. Заедем туда. Заодно, прикроешь мне по пути спину. Эти стрелки все еще где-то в городе.

– Как они вас нашли, вот вопрос?

Он подумал.

– Скорее всего те парни в Крыму сообщили своими, когда ушла наша лодка. Дальше по спутнику, отследили корабль. Кто бы они не были, с техническими возможностями у них все в порядке... Едем?

– Едем.
– Согласился я.

Он снова завел мотор.

***

Машина поколесила некоторое время по ночным улицам, прежде чем Марко остановил её у белой стены с железными воротами где-то в пригороде. Он вышел из машины, набрал код на панели у ворот, и тяжелые створки распахнулись. Машина въехала на небольшую аллею, перед которой раскинулась белая двухэтажная вилла с красной черепичной крышей. Старое, красивое здание в среднеземноморском стиле - большие каменные арки, шли непрерывным рядом по первому этажу. Окна напротив, были небольшими, тесные крестовины реек удерживали небольшие квадраты стекол.

– Приехали.
– Марко остановил машину, и заглушил мотор.

Я вылез, и оглядываясь, размял затекшие ноги. Услышал рядом журчание - в дворе стояла каменная чаша, в которой из потемневшей желтой трубы бил небольшой фонтанчик. В свете луны вода казалось черной. Набрал воды в ладонь, попробовал на язык - вроде чистая...

– Погоди, - Марко возился у двустворчатой двери со старомодным ключом, -сейчас войдем в дом, напьешься.

Он открыл тихо скрипнувшую дверь, вошел внутрь, зашарил рукой по стене. Щелкнул выключатель, - отчетливо, старомодно, с металлическим щелчком, - и холл озарил свет. Белые стены, темные деревянные балки над потолком. Лестница на второй этаж по центру, расходящаяся на две стороны на втором этаже. Две арки с дверьми по обе стороны от лестницы на первом. Еще одна большая дверь в левой стене. Вазы темного камня с красной прожилкой, на небольших каменных постаментах. Слева на стене большая картина - с испуганной толстомясой девицы рубенсовских форм; ветер сдувает с неё покрывало, и какие-то там еще фигуры с панически воздетыми руками на заднем плане...

– Дворец. Как есть дворец...
– озираясь пробормотал я.
– Богато у вас тут, в средиземноморье...

– Да...
– рассеяно отозвался Марко.
– Подожди, мне нужно позвонить...

Он открыл большую двустворчатую дверь слева, и мы вошли в другую комнату, - прямоугольный вытянутый зал. Здесь было пустовато, в центр так и просился большой обеденный стол для большой семьи. Но стола не было, кроме небольших полу-столиков в углах, - лишь пустой узорчатый вощеный паркет внизу. Зато были картины. Видимо зал использовался как небольшая картинная галерея.

– Сейчас, момент... Марко подошел к угловому столику, положил на него рюкзак, открыл ящик и вытащил оттуда телефон. Мне казалось, что в подобном заповеднике старины и телефон должен быть каким-то древним чудом с дисковым набором номера, и рогатой подставкой под трубку. Но в руках у Марко оказался какой-то утилитарный сотовый, в духе незабвенной 'Нокии 3310'.

Он потыкал кнопки, и стал ждать ответа. Я тем временем скользил рассеянным взглядом по висевшим на стенах картинам. На боковой стене, (противоположной окнам_, висело несколько портретов дородных легко одетых девиц, и какие-то натюрморты с окороками, рыбами, тыквами, виноградом. Изобилие еды и плоти.

На ближней, торцевой стене было суровое батальное полотно; судя по одежде солдат, 19го века. Орава гавриков в красных штанах и голубых мундирах напирала на ватагу мужиков одетых наоборот - в красные рубахи и голубые штаны. Из-за сходства цветов одежды противников, казалось, будто изначально они были одеты полностью в голубое, а другие полностью в красное, но перед боем решили обменяться штанами, чтоб разнообразить свой гардероб... Лица у персонажей, впрочем, были совсем не комедийные. На дальнем плане художник запечатлел, как ребята в красных рубашках жахнули по голубым мундирам картечью, проделав в их толпе ужасающую просеку. Нарисованная же на ближнем плане пушка, жерло которой было полу повернуто к зрителю, еще только готовилась долбануть - кучерявый хлопец в красном как раз тянул фитиль к запальному очку в казне. Рядом с канониром виднелись такие же одухотворенные черноокие рожи с кучеряшками на голове, которые воинственно махали саблями, и палили из ружей. Видно было, что хлопцы в красном своих вражин одолеют.

Я глянул на табличку с названием, прикрепленную на раме. Там было слишком много слов на итальянском. Комбаттименто... дель... Вольтурно... Санта-Мария... бла-бла... Что-то смутно шевельнулось в памяти. Битва при Вольтурно. Да, там гарибальдийцы-краснорубашечники одолели войска королевства обоих Сицилий, - последний шаг на пути объединения Италии в единое государство. Я поглядел на картину на дальней противоположной стороне - там торчал парадный портрет длинноносого деятеля с невнятными усиками на унылом лице, в красных штанишках и черном мундире с эполетами. Надпись под портретом гласила 'Францеско II'... А, так это был король Франциск, - король, который потерял корону в результате сражения, которое гремело на противоположной стене. Неудивительно, что у него было такое уныло лицо. Тот кто развешивал картины заставил короля вечно любоваться на свое поражение - определенно декоратор не был лишен черного юмора.

– Это я, - вдруг сказал Марко в трубку безо всяких предисловий.

Я тут же забыл про картины, и повернулся к нему.

– Да...
– ответил Марко невидимому собеседнику.
– В порту на нас ждали... Не знаю кто... Брунус - тут его голос едва заметно дрогнул - свое прожил... Нет... Я на запасном... Груз у меня... Да... тут еще одно...
– Марко взглянул на меня.
– Со мной человек... Русский, из Крыма... Он мне здорово помог... Если б не он я был бы мертв, а груз потерян... Да, в общих чертах... Я, обещал ему безопасное возвращение домой... Да, дал... Хорошо... До связи.

Марко дал отбой, убрал телефон в карман, и поглядел на меня.

– Отлично. Есть приказ. Едем в монастырь.

– Прямо сейчас?
– раскрыв глаза спросил я.

– Да. Нам надо обезопасить груз. Чем раньше довезем, тем лучше.

Я вздохнул. После тягот сегодняшнего дня я уже раскатал губу ну отдых. Где-то в этом старинном доме наверняка должны были быть и гостевая спальня и кровать... Ага...

– Хоть попить бы...
– облизав пересохшие губы буркнул я.

– А?
– Он рассеяно взглянул меня.
– Да, извини. Пойдем, покажу кухню.

Мы вышли из комнаты, вернулись, и пройдя новым коридором вышли на кухню. Марко снова щелкнул архаичным-тумблером выключателем, и зажег свет. Кухня была чистой, уютно обставленной, и абсолютно нежилой. Шкафчики под светлое дерево, обеденный стол, и - стоящий в углу король кухни - допотопный огромный холодильник, округлый, сияющий эмалью и блестящими молдингами; он был похож на старый кадиллак. Сходство усугублялось большой эмблемой на крышке, и басовитым урчанием, будто у готовой тронуться с места машины. За окном виднелся задний двор.

– Где-то должна быть посуда, - огляделся Марко, открывая дверцы, и шаря по полкам.
– А вот...
– Он вынул пару прозрачных стаканов, передал мне один. Я подошел к крану, отвернул его, подставил стакан, и припал губами к воде. Божественно!.. Марко тем временем открыл холодильник.

– Сардины, - констатировал он вытащив плоскую банку.
– Больше ничего.
– Он поднес банку поближе к глазам. Срок не вышел. Хочешь?

– Давай, - у меня живот прилип к хребту, чего уж там.
– Сам будешь?