Золотой пленник

Однако миновало. Лишь раз, перед самым обедом, капитан приблизился к строю, однако вместо Питера вытащил к себе Спироса и, не задавая лишних вопросов, сказал:

– Я вижу, ты болен, поэтому сегодня можешь больше не тренироваться, однако после обеда возвращайся на поле – будешь наблюдать с обочины.

На том закончили и отправились на обед.

– Ух, – признался по дороге Спирос. – Думал, он выпытывать начнет…

– А чего – такой запросто может приказать повесить! – высказал предположение конопатый невольник Витас.

– А кто же тебя так отделал, Спирос? – спросил еще кто-то сзади.

– В дрова упал.

– Прекратить разговорчики! Вы кто, блудливые прачки или солдаты империи? – закричал сержант Уэйт. Гудьир споткнулся на ровном месте и свалился, в строю прыснули: бывшего мучителя уже не боялись.

До настоящей войны дело еще не дошло, однако местная была уже объявлена.

– Меня вот что настораживает, – заметил Крафт, хлебая баланду из разваренной пшеницы. – Раньше я этих уродов раза по четыре на дню видел, они здесь как шакалы шныряли.

– Дань собирали, – подтвердил Спирос.

– Во-во, видать, что-то замышляют.

– Значит, все же это вы им вчера наддали? – поинтересовался незаметно подошедший Густав.

– О, это ты? Ухи всегда на макухе.

– А почему ты от меня таишься, я же свой?

– Свой-то свой, только иногда своих нужно кончать первыми, – заметил Крафт, пристально глядя на Густава.

– Ну хватит пугать-то! Питер, Спирос, ну скажите ему, чтобы не пугал!

Подошли еще несколько человек из роты и сели рядом, разговоры пошли о житье-бытье.

– А я здесь хорошо откормился, ребята! – сообщил конопатый Витас.

– Да что-то по морде не видно, – возразили ему.

– Ты не на морду гляди, а в штаны. На бабу меня потянуло, не знаю, что и делать.

– Известно что – бабы нет, зато руки при тебе.

Вокруг засмеялись.

– Зря смеетесь, – ничуть не обиделся конопатый. – Вот двинем на юг, я в каждой деревне жениться стану.

– Такому красавцу, конечно, никто не откажет, – серьезно ответил Крафт.

Сержанты скомандовали построение, миски быстро сдали и побежали в строй. Питер заметил, что обедавшие неподалеку новички из других рот посматривают на «ветеранов» с интересом.

63

После обеда Питера и его товарищей ждал сюрприз. Капитан фон Крисп и лейтенант Горн прибыли верхом, ведя за собой все интендантское отделение – Рафтера и его сподвижников.

По рядам Первой роты пробежал ропот, все уже знали о случившемся со Спиросом и догадывались, что именно из-за него ночью были избиты двое людей Рафтера. Они тоже были здесь и, в отличие от Спироса, передвигались куда легче. Впрочем, их лица выглядели похуже.

Сержант Уэйт построил отделение интендантов на одной линии с Первой ротой и стал ждать дальнейших указаний.

– Я не терплю бездельников, – начал издалека фон Крисп, прохаживаясь вдоль рядов. Тем временем неподалеку строились подошедшие роты новичков, они пока плохо владели учебным оружием и то и дело стукали жердями друг друга по макушкам. – Однако я понимаю, что труд интендантов необходим, без него на войне делать нечего. Вместе с тем солдат интендантской службы должен уметь отразить атаку неприятельской разведки, если вдруг та окажется в расположении тыловой службы.

Капитан остановился и внимательно оглядел интендантов. От его взгляда не укрылось, что все они как минимум на голову выше остальных и в полтора раза шире в плечах. Вместе с тем мозолей на их широких ладонях не наблюдалось.

– Кто старший отделения?

– Я, господин офицер! – поднял руку Рафтер.

В строю Первой роты захихикали, Питер тоже ухмыльнулся, он уже видел, как подрагивают ноздри фон Криспа, как это было перед расправой с Гудьиром.

– Как зовут?

– Рафтер, господин офицер.

Стоявший неподалеку сержант Уэйт сокрушенно качал головой, слыша это «господин офицер».

– Понятно. Скажи, Рафтер, почему эти двое так странно выглядят? – Капитан указал кивком на побитых накануне молодчиков.

– Зашиблись, господин офицер, упали в жерди, – ответил Рафтер и покосился на сидевшего на валуне Спироса. Тот с видимым интересом разглядывал коллег по несчастью.

– Ну, зашиблись, значит, больные. Пусть садятся туда, – капитан указал на ряд валунов, – там уже сидит один больной. – Капитан повернулся к Горну: – Лейтенант, прикажите сержантам Второй и Третьей рот начать самостоятельные занятия и присмотрите за ними.

Лейтенант кивнул и ушел, а фон Крисп вернулся к разговору:

– Рафтер, сумеешь со своими молодцами устоять лучше, чем Первая рота?

Рафтер усмехнулся.

– Конечно, господин офицер, у меня люди особой породы – специально подобранные.

– Хорошо, тогда начнем. Уэйт, мешки принесли?

– Так точно, господин капитан, сэр!

– Давайте их сюда и постройте этих… солдат в боевой порядок.

– Их всего восемь, господин капитан, сэр!

– Сделайте двух защитников и по трое копейщиков и рогатчиков.

– Слушаюсь!

– Да, а Рафтера – в защитники, дайте ему щит. Сержант Гудьир – подавайте коня!

Взобравшись на мардиганца, капитан положил перед собой мешок с шерстью и шагом стал отъезжать в дальний конец учебного поля. Тем временем сержант Уэйт поставил отделение интендантов в боевой порядок, объяснив им, что придется отражать палками брошенный в них мешок с шерстью. На это Рафтер заявил, что его ребятам это по силам и без тренировок. Он хотел сесть в первом ряду на корточки и опираться на щит, но Уэйт настоял, чтобы, как и положено защитнику, он встал на одно колено.

Первая рота замерла, ожидая, что же произойдет. С обочины за приготовлениями внимательно следили Спирос и двое побитых интендантов.

Капитан начал разгоняться, построенные в боевой порядок интенданты подальше вытянули жерди, полагая, что так будет лучше.

Всадник быстро приближался, бросок, и мешок угодил прямо в наконечники рогаток. Отскочив, он упал, взметнув облако белесой пыли. Капитан принял от Уэйта второй мешок и поехал на исходную.

Первая рота смотрела ему вслед несколько разочарованно, они ожидали, что фон Крисп накажет кровопийцу Рафтера, однако пока тот праздновал победу, веселя своих молодчиков какими-то только им слышными остротами.