Золушка в шоколаде

– Сейчас да, – кивнула она, – полчаса назад люди ушли.

– Кто приходил? – проявила я не слишком уместное любопытство.

– С работы мамы Ии, – пояснила Лапочка. – Деньги принесли, вон конверт. Они сказали, что все хлопоты на себя возьмут, поминки в ресторане организуют, в фирме много народа, дома всех не усадить. Еще из школы были. Сегодня я на уроки не пошла, классная позвонила, стала ругать, думала, я контрольной по матишу испугалась… Потом они с завучем сюда пришли, сказали, денег соберут. А зачем мне столько? Мне лучше маму Ию, живую…

Лапочка закрыла лицо руками и затряслась, я обняла девочку, прижала к себе. Она была очень худой, ну просто кожа и кости, и было слышно, как у несчастного ребенка мерно и ровно бьется сердце – тук-тук-тук.

– У вас есть валерьянка? – спросила я.

– На кухне, в аптечке, – ответила девочка, вытирая слезы рукавом широкой трикотажной кофты, – пойдемте.

Проведя меня по коридору, Лапочка указала рукой на стул.

– Садитесь, пожалуйста. Вам сколько капель?

– Думаю, успокаивающее надо принять тебе, – ответила я.

– Я уже пила, мало помогает, – пробормотала Лапочка. – Знаете, ее убили! Не под машину попала, не заболела… Наверное, если б несчастье какое… Ну, у нас в классе у Леры Колиной брат погиб, его в метро толкнули случайно, упал на рельсы и под поезд попал… Вот если так, то, конечно, тоже тяжело, но вроде судьба. А маму Ию ударили по голове. Кто же мог? За что? Она никогда никому плохого не сделала!

– Насколько я знаю, Ия Вадимовна работала в крупной фирме, – поддержала я разговор, – вероятно, у нее имелись неприятности на работе.

Внезапно Лапочка улыбнулась.

– Ага! Там большое предприятие. Знаете, чем они торгуют?

– Понятия не имею, Ия Вадимовна не говорила мне об этом.

– Презервативами они занимаются, – хихикнула Лапочка. – Правда, смешно? Кто же из-за такого убивать будет? Нет, тут дело в другом.

– В чем? – быстро спросила я.

Лапочка ответила с некоторой заминкой:

– Ну… ее ограбили, деньги отняли, кошелек, часы. Стоял тут…

– Где? – стала озираться я. – В квартире?

Лапочка помотала головой.

– На лестнице, за трубой мусоропровода. Там место темное, свет тускло горит, вот убийца и спрятался в подъезде…

Речь девочки внезапно прервал звонок в дверь.

Лапочка вздрогнула и посмотрела на меня:

– Это кто?

– Не знаю, – ответила я. – Может, знакомые Ии Вадимовны, деньги принесли, тебе помочь решили?

Девочка встала.

– Посидите тут, пожалуйста, хорошо? Не надо выходить!

– Конечно, – кивнула я.

Лапочка ушла, и через пару секунд до меня донеслись голоса.

– Ой, это вы! – воскликнула девочка.

– Незваный гость хуже татарина, – ответило знакомое сопрано. – Ну, так и будешь меня в дверях держать?

– Извините, мне сейчас не до гостей, – твердо сказала Лапочка, – дел много.

– Ну-ка подвинься…

Послышался цокот каблучков.

– Сапоги снимите! – пискнула Лапочка. – Мама Ия не разрешает в уличных ботинках по квартире ходить!

– Ии уже все равно, – недобро рассмеялась женщина, – отвяжись.

– Вы куда?

– В спальню.

– Туда нельзя.

– Пошла вон.

– Не трогайте!

– Убирайся.

– А-а-а-а! – взвизгнула Лапочка. – Ой, открывается!

Я занервничала. Может, мне вмешаться? Но девочка не зовет на помощь, она хорошо знает, что на кухне сидит взрослая женщина, но не кричит: «Тетя Лампа, идите сюда». Подожду еще несколько мгновений.

Из коридора донеслись стук, шлепки, цокот каблуков, потом хлопнула дверь, и понесся плач, горький, отчаянный, у меня защемило сердце. Решив наплевать на приличия, я побежала на звук.

Аккуратно убранная спальня больше похожа была на гостиничный номер. Узкая кровать, прикрытая клетчатым пледом, три подушки в красных наволочках, кресло, маленький столик и книжные полки. Никаких безделушек, мягких игрушек и милых сердцу мелочей. Впрочем, была одна странность. В углу, у окна, стоял небольшой телевизор. Чуть левее тумбочки с теликом в полу зияла дыра, одна паркетина была вынута и валялась около софы.

Лапочка сидела возле открытого тайника.

– Что случилось? – выкрикнула я. – Тебя обидели?

Девочка попыталась заложить волосы за уши и вдруг сказала:

– Я так и знала, что это она!

– Кто?

Лапочка обхватила колени руками.

– Смотрите, одно к одному получается! Она и раньше приходила без Зои. Я сначала ничего не заподозрила, ведь это близкая подруга, они очень давно вместе. Приехала днем, около трех, я только из школы пришла, и просит: «Лапочка, надо у Зои книгу взять, пойду заберу». Разве можно не пустить? Хоть меня мама Ия и считала родной дочерью, но ведь я никто, так, сирота пригретая, а она тут свой человек. Ну я и ответила: «Конечно, идите». Она в спальню к Зое шмыг и затихла. Разве прилично смотреть, чем человек там занимается? Получается, что я ей не доверяю, слежу… Я понятно объясняю?

– В принципе, да, – кивнула я, – но…

– Она ушла с книжкой, – не дала мне договорить Лапочка. – А через неделю снова явилась и вновь про книжку завела, вроде вернуть хочет. Я руку протянула, а она томик не отдает. «Сама на место поставлю, ты не знаешь куда», – сказала. И снова в спальню прыг-скок. Потом она инструкцию на фотоаппарат приносила, затем свой телефон забыла и вернулась, только наврала она все…

Лапочка замолкла и посмотрела на меня, в ее глазах снова показались слезы.

– Понимаете? – прошептала девочка.

– Не совсем, – призналась я.

Лапочка стала нервно теребить край свитера.

– Глупо получилось. Она заявилась и говорит: «Ай, ай, я вчера мобильный у Зои в комнате на подоконнике забыла, надо забрать». И тут у нее из сумки как затрезвонит. Дура она! Если врешь про потерянный аппарат, то отключай его.

– У человека вполне может быть не один сотовый.

– Она то же самое сказала, – кивнула Лапочка. – Идет по коридору и говорит: «Ладно бы личный посеяла, так угораздило фирменный!» И снова в спальню – нырк! Дверь перед моим носом закрыла. А я опять за ней не вошла. Только Зое рассказала! Не успела все вывалить, она опять пришла…