Зов Халидона

Три деревянных мостика с высокими перилами пересекали канал примерно в пятидесяти футах один от другого. К каждому вели каменные ступени, отшлифованные ногами нескольких поколений.

Теперь Маколиф наконец разглядел, куда они направлялись. У подножия скалы, спрятанное за густой растительностью и увитое неизменными лианами, виднелось деревянное строение.

Оно напомнило Алексу щитовой дом большого размера, воздвигнутый над каналом; между толстенными сваями шумела вода. С обеих сторон к нему вели такие же древние каменные ступени, заканчивающиеся на узкой террасе с единственной дверью в центре ее. Дверь была закрыта.

Даже на небольшом расстоянии, не говоря уже о наблюдении с воздуха, дом оставался практически незаметен.

Его ширина составляла примерно тридцать футов; глубину определить было невозможно, поскольку стены попросту исчезали в зарослях у водопада.

По мере приближения к каменным ступеням Маколиф сделал для себя еще одно открытие, которое повергло его в полное изумление. С западной стороны, сливаясь с лианами, к дому подходили толстые черные кабели.

В этот момент Малкольм обернулся и не смог скрыть улыбки, увидев выражение лица Алекса.

– Это наша связь с внешним миром, мистер Маколиф. Радиотелефон, подсоединенный к телефонной сети острова. Но, разумеется, гораздо лучше, чем обычные автомобильные радиотелефоны. Он мощнее, а главное, полностью исключает возможность прослушивания. Пойдемте, Дэниел нас ждет.

– Кто это Дэниел?

– Министр совета. У него в руках вся реальная власть. И в отличие от ваших премьер-министров срок его полномочий не ограничен.

– А кто его выбирал?

Улыбка халидонца растаяла.

– Совет.

– А кто выбирал совет?

– Племя.

– Похоже на обычные политические игры.

– Не совсем так, – загадочно ответил Малкольм. – Однако нас ждет Дэниел.

Халидонец отворил дверь, и Маколиф оказался в большой комнате с высоким потолком и окнами вдоль всех стен. Явственно был слышен шум водопада, смешанный со множеством звуков, доносившихся из джунглей.

Алекс увидел деревянные стулья ручной работы и большой стол, расположенный напротив другой, массивной двери. За столом сидела молодая темнокожая женщина лет двадцати пяти. На столе лежали бумаги, слева от нее стоял еще один столик с обыкновенной конторской пишущей машинкой. Контраст между обстановкой в доме и тем, что он видел снаружи, поразил Алекса. В довершение всего справа от стола он обнаружил и телефон – самый обыкновенный кнопочный телефон. Пока он приходил в себя, Малкольм представил ему секретаршу.

– Это Джин, доктор Маколиф. Она работает у Дэниела.

Она встала из-за стола, нерешительно приветствовав Маколифа легким наклоном головы и застенчиво улыбнувшись. Повернувшись к Малкольму, она спросила:

– Путешествие прошло удачно?

– До тех пор, пока я не верну нашего гостя обратно, с полной уверенностью я сказать этого не могу.

– Понятно, – ответила Джин. Обеспокоенность на ее лице сменилась испугом. – Дэниел хочет встретиться с вами сейчас же. Сюда, пожалуйста… доктор Маколиф.

Девушка подошла к двери и дважды постучала. Не дожидаясь ответа, она повернула ручку и открыла ее. Малкольм посторонился и жестом предложил Алексу проходить первым. Тот после некоторого размышления шагнул вперед и оказался в кабинете министра совета Халидона.

Кабинет представлял собой огромный зал с единственным окном, занимавшим почти всю заднюю стену. Из окна открывалось необычное и даже пугающее зрелище. В двадцати футах от стекла низвергался водопад. Тонны бесконечно падающей и разбивающейся о скалы воды производили равномерный и тяжелый гул. Перед окном разместился длинный приземистый стол с матово блестящей черной поверхностью. А за столом стоял человек по имени Дэниел, министр совета.

Он оказался чернокожим ямайцем с характерными афро-европейскими чертами лица, немного выше среднего роста и вполне изящного телосложения. При его широких плечах фигурой он напоминал бегуна на длинные дистанции. Ему было, на взгляд, немного за сорок; точнее определить Маколиф не смог из-за контраста между моложавым лицом и серьезным, умудренным опытом выражением глаз.

Одежду министра составляли синяя, с распахнутым воротом рубашка и белые, свободного покроя брюки. Вокруг шеи был повязан белый шелковый шарф, стянутый у горла золотым кольцом. Тоже своего рода символ власти, как и хламида Малкольма, подумал Алекс.

Дэниел коротко и дружелюбно, но без особого энтузиазма улыбнулся, выходя навстречу Маколифу и протягивая руку для рукопожатия.

– Добро пожаловать, доктор. О путешествии спрашивать не буду, я сам его проделывал неоднократно. На мой взгляд – весьма утомительное занятие.

– Действительно, весьма занудно и утомительно, – согласился Алекс, обмениваясь рукопожатием с министром.

Тот резко повернулся к Малкольму:

– Докладывайте! Не вижу причин для особой секретности. А вы?

– Я тоже. Документы Пирселла существуют. Они находятся в радиусе двадцати миль от расположения базового лагеря экспедиции и подготовлены для срочной отправки самолетом с острова в случае необходимости. Маколиф сам не знает конкретно, где они сейчас… У нас в распоряжении три дня, Дэниел.

Министр пристально посмотрел на Малкольма. Затем молча вернулся за стол и оперся обеими руками о столешницу. Переведя взгляд на Маколифа, он произнес:

– Таким образом благодаря потрясающей настойчивости одного чужеземного фанатика нам грозит… кастрация. Разоблачение сделает нас импотентами, доктор Маколиф, и вы об этом знаете. Нас разграбят. Лишат всего, чем мы владеем. И ответственность за это несете вы, именно вы… Геолог на службе «Данстон лимитед»… И самый неправдоподобный сотрудник британской разведки. – Дэниел бросил взгляд в сторону Малкольма. – Оставьте нас, пожалуйста, вдвоем. И приготовьтесь к обратному пути в Монтего.

– Когда? – поинтересовался Малкольм.

– Это зависит от нашего гостя. Он, возможно, составит вам компанию.

– Возможно?

– Да, доктор Маколиф. Если останетесь в живых.

Глава 28

– Человек в состоянии всерьез отнестись к угрозе, исходящей от другого человека, только в одном случае – в случае, если это угроза собственной жизни, – говорил Дэниел, прохаживаясь вдоль огромного окна с видом на водопад. – Особенно при отсутствии принципиальных идейных соображений типа религиозных или национальных. Вы согласны со мной?

– А поскольку у меня нет ни религиозных, ни национальных мотивов, вы полагаете, что подобная угроза на меня подействует? – вопросом на вопрос ответил Маколиф. Он стоял у черного полированного стола, поскольку сесть ему не предложили.

– Да, – согласился министр совета Халидона. – Вам уже давали понять, я думаю, что судьба Ямайки – не ваше дело?

– Немного иначе. Мне объяснили, что это не моя война.

– И кто же это сказал? Барак Мур или Чарлз Уайтхолл?

– Барак Мур мертв.