Зов Оз-моры

Вскоре послышалось ржание, звон колокольчика и погромыхивание кибитки. Денис с женой ненадолго присели на дорожку и вышли во двор.

– Ай да Боборыкин! – ахнула Варвара. – Крепостных своих катает в крытых возках!

– Дурочка! – захохотал Денис. – Михайло Васильевич не простой крепостной. Мне велено беречь его как зеницу ока.

Услышав его смех, из кибитки выглянул курносый мужчина в шапке, отороченной собольим мехом. Выражение его квадратного лица было надменным и нетерпеливым.

– Чего мешкаете? – крикнул он. – Полезайте скорей!

Варвара толкнула плечом мужа и шепнула ему на ухо:

– Вот это крепостной!

– А ты чего ждала, душа моя? – прыснул Денис и помог жене забраться в возок. – Он дела большого боярина ведёт.

Кони тронулись. Кибитка затряслась и поползла к Никольским воротам тамбовского острога. Проехав мост через Студенец, она набрала скорость и покатилась по ещё не раскисшей полевой дороге на северо-запад, в сторону Москвы.

Около часа седоки ехали молча. Затем дворовый Боборыкина вытащил из-под сиденья баклагу с хлебным вином и солёную осетрину.

– Угощайтесь! – буркнул он. – Когда ещё до корчмы доберёмся.

– Великий пост же, – робко сказал Денис.

– У возка крыша надёжная. Господь не увидит, – с усмешкой ответил Михаил, наливая Денису и Варваре хлебное вино. – А ежели и увидит, то простит. Как же в дороге без ентого дела? Со скуки помрём. Ехать нам долго. Недели полторы, а то и поболее.

– Тяжёлая дорога у нас будет, – сказал Денис. – Её ведь скоро развезёт.

– Доедем с Божьей помощью, – махнул рукой дворовый Боборыкина. – Всё в Его руках…

– А в Новгороде долго пробудем? – полюбопытствовала Варвара.

– Не должны, – ответил Михаил.– В вотчине Романа Фёдоровича три деревни пропали. Как отыщем их, так и сразу поедем назад.

– Пропали деревни? – поразился Денис.

– А то нешто! – усмехнулся дворовый Боборыкина. – Роману Фёдоровичу денежки требуются, вот он и продаёт свои новгородские земли одной вдовой княгине. Купчую подписал… но вдруг обнаружилось, что деревенек-то и не хватает.

– Куда ж они делись?

– А пёс их знает. В царёвой грамоте они имеются, а в писцовых книгах их нету. Значит, вроде как и не существует они вообще. Вдова во всём Боборыкина винит, обманщиком зовёт, договор расторгнуть хочет. Вот я и еду на поиски тех селений.

– Долго искать будешь? – заволновалась Варвара.

– Одному Богу ведомо. Ну, ещё дьякам и подьячим из Поместного приказа. Но ты не робей. Ежели и застрянем в Новгороде, с голоду не помрём, на улице не окажемся. Жить будем как заправские купцы, в добром заезжем доме. Серебра Боборыкин не пожалел: это ж дело его чести, – ответил Михаил.

Кони тянули повозку по бледной среднерусской дороге. Мимо серых остовов деревьев. Мимо полей, укутанных весенним снегом – грязноватым, пупырчатым, будто бы покрытым мурашками. Мимо озёр, только-только собравшихся избавляться ото льда. Время от времени Варвара видела гусей, лебедей и цапель, прибывших к летним обиталищам и теперь бесприютно летающих над речными закраинами.

Ночевали седоки в постоялых дворах придорожных сёл и городков. Ни Москву, ни Тверь им посмотреть не довелось: повозка обошла оба города стороной. Она тащилась по древнему пути через Волоколамск, Микулин, Торжок и Валдай. Когда-то, в удельные времена, купцы проложили его, чтобы не платить таможенные пошлины тверским князьям. С тех пор он и сохранился.

В Валдае кибитка остановилась на ночь, а на рассвете поползла в сторону Новгорода.

– Всё-таки не забыла меня Ведь-ава, – вдруг сказала Варвара. – Не размок ещё наш путь.

Михаил понимающе кивнул. Он не стал спрашивать, кто такая Ведь-ава и как она может повлиять на состояние дороги.

Вечером путники прибыли в Гостцы – крохотную деревушку на берегу ручья. В ней было всего семь дворов и заезжий дом[1], просторный и чисто убранный, с комнатой для общего ночлега.

– Развяли поди? Вон на тех лавицах можно притолнуться! – буркнул им хозяин, указывая на четыре свободных скамьи для сна.

У Варвары от долгого сидения начала побаливать спина, и она, едва скинув тулуп, сразу же рухнула на лавицу. Хозяин принёс холщовую занавеску, чтобы отгородить её от мужчин, и бесцеремонно цыкнул:

– Вот нехристь! Разе можно возлагаться ногами к образам? Ты что, в Бога выверилась?

Варвара, злая от усталости, хотела было рявкнуть: «Я и не веровала никогда в вашего Бога!» – но поостереглась и легла головой к стоящей в углу иконе.

Мужчины тоже, не поужинав, упали на скамьи и сразу же уснули.

Дворовый Боборыкина разбудил супругов ещё затемно.

– В Новгород пора!

– Долго ползти? – спросил Денис.

– Вот обогнём Словенское море[2], потом проедем через Мсту и Волховец малый… – ответил Михаил. – Когда прибудем в Славенский конец[3], первым делом тебе, Дениска, кафтан справим. Новенький, с куньей подкладкой. А то, не дай Бог, начнутся пересуды, мол, что же за люди такие служат у Боборыкина и не от великой ли бедности он продаёт вотчину. Как купим тебе обновку, так и на постой встанем, а завтра поедем по делам.

– Поглядеть бы на Словенское море… – вздохнула Варвара. – Какое оно?

– Бескрайняя вода, – ответил Михаил. – Увидишь – никогда не забудешь: в твоих краях-то озёра маленькие.

– Поглядеть бы… – мечтательно повторила Варвара.

Михаил растаял, глядя на её умоляющие глаза и милое, почти детское личико.

– Съездим, красава! Посмотришь на Словенское море. Это ж недалече.

Ехать оказалось недолго. Как только кибитка остановилась возле озера Ильмень, Варвара стремглав выскочила на берег и стала ошеломлённо смотреть на диво, которое раньше не могла и вообразить. Ей казалось, что она стояла на краю земли. Она поворачивала голову влево, вправо, вперёд – и везде видела лишь ледяное поле, которое вдалеке граничило с небом, затянутым тяжёлыми тёмными облаками.

– Неужто там есть что-то ещё, за этим льдом? – спросила она.

– Не ведаю, – ответил подошедший к ней муж.

Денис был изумлён не меньше, чем жена: он ещё не встречал таких больших озёр, да и рек не видел шире Цны, Прони и Польного Воронежа.

– Не ведаю, – повторил он. – Может, и нет там ничего.

– Как же так ничего нет? – засмеялся Михаил. – Там Новгород. Ты смотришь прямо в его сторону.

Он позволил супругам ещё немного полюбоваться озером Ильмень, а потом отчеканил:

– Садимся! На торг надо успеть.

В кибитке Варвара долго не могла придти в себя. «Посмотреть бы на Словенское море, когда лёд сойдёт. Там есть, где развернуться Ведь-аве! Хватит ведь места и для сома величиной с дом, и для щуки вдесятеро больше человека. Любопытно, какая она в этом морем, в кого она превращается?» – рассуждала она, вспоминая разговоры с Инжаней.

Повозка тем временем миновала мост через Мсту и затряслась дальше по начинающей раскисать дороге.

– Вот белена гордыхачая! – выругался Денис на кибитку. – Ещё дня три, и завязли бы мы тут. Наше счастье, что весна ныне поздняя.