Зови меня Златовлаской

— Что ты там устроила? — недоуменно спросила я.

— Я хотела сделать Максу неприятно, — откровенно заявила подруга. — Ты видела его?

— Да, видела. Ему и правда было неприятно. Ну, а как быть с Никитой? Он в курсе, что участвовал в спектакле?

— Ой, да ладно, что с ним будет, — отмахнулась Ада. — Никитос пьяный и веселый. Ну, поцеловались, подумаешь. С кем не бывает?

Простота, с которой Ада смотрела на мир, порой меня поражала. Она никогда не заморачивалась с самоанализом и не терзалась угрызениями совести.

— То есть вы с Никитой по-прежнему друзья? Ты не думаешь, что он воспримет поцелуй как сигнал к чему-то большему? — не унималась я.

— Нет, конечно. Парни не такие. Из-за одного безобидного поцелуя не станут страдать от любви.

Дверь ванной дернулась. Мы с Адой вздрогнули и, машинально поправив одежду, открыли. На пороге стояла Кира.

— Ой, я просто проверяла, свободно ли, — улыбнулась она.

— Ничего, мы уже уходим, — ответила Ада, выходя из ванной.

Я последовала за ней, но неожиданно Кира мягко обхватила мое запястье. Я остановилась и вопросительно посмотрела на нее. Она снова прикрыла дверь и села на край ванной.

— Не подумай, что я ревную. Но могла бы ты пояснить сообщение, которое написал тебе Влад? Я понимаю, это не мое дело, но это сообщение не идет у меня из головы, — смущенно проговорила она.

Я вздохнула. Господи, как легко было ненавидеть Ширшикову, когда она была моей соперницей за внимание Пешкова. И как сложно испытывать негатив к Милославской. Сейчас, глядя на нее, я понимала, что вопреки моим надеждам, изнутри она была так же красива, как и снаружи. Спокойная и искренняя, она не стала плести интриги, подобно Яне, а просто подошла и прямо спросила меня обо всем. В ее голосе не было ни капли вражды, ни капли злости. Кажется, я понимала, почему Ревков был с ней. Только от этого было не легче.

— Помнишь тот день, когда мы все вместе ходила в бассейн? — начала я. — Так вот, вы с Владом ушли раньше и, видимо, долго разговаривали в женской раздевалке. Через полчаса после вашего ухода я тоже отправилась в раздевалку, совершенно не рассчитывая там кого-то встретить. В общем, я сняла купальник и шла в душ, когда наткнулась на Влада…

Я посмотрела на Киру. Сначала ее лицо изображало удивление, а через несколько мгновений она в голос засмеялась. Ее смех был звонким и заразительным. Невольно я тоже заулыбалась.

— Я так испугалась, что, пытаясь спрятаться, ударилась головой об шкаф.

— Вот умора. Да, я помню, что мы тогда повздорили, я наговорила Владу кучу лишнего и уехала. Только сейчас до меня дошло, что мы выбрали не лучшее место для выяснения отношений, — наконец сказала Кира.

— Это точно. Я чувствовала себя неловко, а Влад еще издевался надо мной, подливая масло в огонь своими сообщениями, — завершила я свой рассказ.

— Да, это в его стиле. Знаешь, у меня как гора с плеч. Когда Никита зачитал сообщение, я навыдумывала себе черт знает чего. Спасибо, что рассказала, — сказала Кира, благодарно улыбаясь.

— Да не за что. Я хотела тебе сразу рассказать, но по твоей реакции было непонятно, что тебе это нужно.

— Женщинам нужно уметь контролировать свои эмоции, — задумчиво ответила она.

Мы немного помолчали. Затем Кира поднялась и, еще раз поблагодарив меня, вышла из ванной.

Глава 10

После зимних каникул вливаться в учебный процесс всегда тяжело. Особенно трудно побороть привычку ложиться спать в два ночи и просыпаться в полдень. Стас говорил, что в универе иногда можно не ходить к первой паре, если очень лень. После этого я поняла, что мне просто необходимо в универ, ведь просыпаться к первому уроку было невыносимо. На дворе была зима, и в семь часов утра, когда звонил будильник, стояла такая темень, что мой организм напрочь отказывался верить, что уже утро.

Как-то после уроков Стас позвал нас с ребятами прошвырнуться по торговому центру "Мечта". Когда на улице холоднее, чем в морозильнике, молодежь проводит свободное время в крупных шоппинг-моллах. Там есть магазины, кинотеатры и фудкорт — все то, что поможет скрасить зимний вечер.

Я, Стас, Влад, Кира, и Платон плотно расселись вокруг своего столика, жадно поглощая бургеры и картошку фри. Мы обсуждали недавно просмотренный фильм, где по сюжету богатый старик оставляет все свое наследство не семье, а своей доброй сиделке. Наши мнения относительно его поступка разделились. Кто-то считал его верным, аргументируя тем, что лицемерная семья старика не заслуживает ни копейки. Другие, наоборот, думали, что его семья была не хуже миллионов других, и оставлять все деньги сиделке — жестоко по отношению к собственным детям.

Я с энтузиазмом участвовала в споре, доказывая, что порой человеческая привязанность может быть сильнее кровных уз, когда мимо нас прошла группа красивых девушек, привлекая всеобщее внимание дорогими нарядами и ароматными духами.

Это была Ангелина Мельникова с подругами. Можно сказать, знаменитость нашего города. У нее был неприлично богатый папа, который не жалел денег на любимую дочурку. По слухам, ему принадлежала львиная доля предприятий в нашем городе. Я не знала, так ли это, но в любом случае Ангелина транслировала в мир образ настоящей богачки.

Ее инстаграм пестрил фотографиями с Мальдив, брендовыми шмотками и ее до противного крошечной чихуа-хуа. Компания девушек прошла мимо нас и расположилась за столиком в ресторане "Пилигрино", находящемся в конце фудкорта. Каждый из нас невольно проводил их взглядом.

— Влад, я созрела! — хитро проговорила я.

— Для чего? — не понял Ревков.

— Для желания.

Я все время держала в голове то, что Влад задолжал мне желание, и, кажется, нужный момент настал. Влад с опаской перевел взгляд с меня на компанию Ангелины Мельниковой и, закатив глаза, покачал головой. Друзья затаили дыхание в ожидании моих слов.

— Тебе надо подойти к ним и взять номер телефона Ангелины.

— А если она даст неверный номер? — вмешался Стас.

— Неважно. Главное, чтобы написала ему заветные цифры.

На долю секунды на лице Ревкова мелькнуло облегчение, и тут я выдала главную часть моего желания:

— И самое главное, — я сделала паузу. — Ты должен от начала до конца притворяться заикой.

— Я должен заикаться? — лицо Влада вытянулось.

— Да, ты должен заикаться, причем так сильно, как это только возможно. Если потратишь на слово, состоящее более, чем из двух слогов, менее пяти секунд, желание считается невыполненным.

— Она маньячка! — рассмеялся Платон и с сочувствием похлопал Влада по спине.

Почти всем в нашей компании идея показалась смешной. Кроме разве что Киры и Влада. Ревков был просто в шоке. Кира выглядела настороженной: отпускать парня знакомиться с Мельниковой ей явно не хотелось.

— Сашуль, а тебе не кажется, что это слишком жестко? — ласково улыбнувшись, спросила она.

— Да, ладно, Кирюх, че ты паришься? Эта Мельникова вон какая черноволосая, у Владоса на таких не стоит, — заржал Стас.