Зуб дареного коня
Шрифт:
– Что же ты не договариваешь? Со мной все это произошло, потому что я общаюсь с такими же бездушными людьми, как ты!
Ричард опустил голову, взял саквояж, пакет и поплелся к двери. За ним, словно хвост, безжизненно волочился защемленный в саквояже галстук.
Яна преградила ему путь.
– Уходишь к Светлане Михайловне?
– ехидно спросила она.
– К кому?
– Но сначала ты все-таки выслушаешь меня! Вот тебе адрес, где я пропадала все свое свободное время! Я даже говорить тебе сейчас ничего не стану, ты сам все поймешь! Лучше один раз увидеть! Ты только приезжай по этому адресу - и сразу поймешь, в каком месте вселенской скорби
Яна засунула ему в карман джинсов записку с адресом морга и отступила в сторону. Ричард стремительно прошел мимо. Сердце Яны сжалось от острой боли.
– Он приедет… я верю, он приедет и все поймет. Если любит, то выслушает меня и простит…
На следующий день выяснилось, что Ричард снял номер «люкс» в одной из гостиниц Москвы. Он не выходил из номера, только по телефону заказывая себе виски и лед. Он лежал в ванне, пил виски, пытаясь вычеркнуть из памяти голубые глаза и упрямо вздернутый подбородок. К началу второй бутылки это почти получилось, но он не забыл, где лежит адрес, который ему должен все объяснить и оправдать дорогие его сердцу голубые глаза и вздернутый подбородок.
С утра Яна ехала на работу в жутком настроении. Весь вечер она проплакала на груди у Агриппины Павловны, вернувшейся с Вовочкой с дачи.
– Он даже не простился с сыном!
– рыдала Яна.
– Что мне делать? Вся жизнь пошла под откос!
– Знаешь, - миролюбиво произнесла домоправительница, - я отчасти считаю и себя виноватой в вашем разладе.
– Вы-то тут при чем?
– Это я советовала тебе измениться, встряхнуться. Конечно, я не предполагала, что слова «легкий флирт» ты воспримешь как безумную оргию у мужа в доме.
– Да ничего не было! Ничего! Да и с кем?! Я кувыркалась в гараже с трупом!
– Я, конечно, понимаю, что после моего драгоценного Ричарда любой мужчина покажется трупом, но нельзя же…
– Агриппина Павловна!
– в сердцах крикнула Яна.
– Это правда! Я вытаскивала покойника из нашего гаража!
Домоправительница притворно зацокала языком.
– Что ты говоришь, детка? Ну и где же этот покойник?
– Исчез…
– Ушел?
– Исчез!!
– Бедная моя девочка, я понимаю, что, для того чтобы вернуть Ричарда, все средства хороши, но не надо доходить до абсурда, он же не дурак. А то следующее, что ты заявишь, будет то, что ты работаешь в морге.
– Я там и работаю… - устало сказала Яна. Агриппина Павловна привлекла Яну к себе и погладила по голове.
– Хорошо, хорошо, только никому об этом больше не говори.
– Вы мне не верите?
– Верю, верю… Я и не знала, что на тебя так повлияет уход Ричарда, бедная ты моя…
Так что весь этот разговор с домоправительницей тоже не прибавил Яне настроения, поэтому на работу она ехала мрачнее тучи. Свернув в свой переулок, Яна сначала подумала, что не туда заехала, задумавшись. Между отремонтированным зданием морга и старыми фасадами соседних домов были натянуты гирлянды из воздушных шариков, бумажных флажков и цветов. На тротуаре бесновалась пестро разодетая толпа. Люди кричали, галдели, смеялись. Застывшую посреди улицы Яну окружили со всех сторон и внесли в крыло, где располагалось поминальное кафе. Там за длинными, накрытыми светлыми скатертями столами Яна заметила почти всех своих сотрудников в состоянии изрядного подпития. Яну усадили во главе стола.
– Что здесь происходит?
– прошептала Яна, разом забыв о своих неприятностях.
– Поминки!
– радостно ей ответила секретарь.
–
Поминки?! Да скорее все происходящее напоминает карнавал.– У цыган все наоборот. Человек рождается - все грустят, что ему выпадает мучиться на этом свете целую жизнь, а когда умирает, все вздыхают с облегчением, что его страдания на земле закончились и начался вечный рай. Согласитесь, Яна Карловна, в подобном взгляде на существование что-то есть.
Уже через час с небольшим Яна Карловна, напившись частично с горя из-за ухода Ричарда, частично под напором этого безумного праздника, лихо отплясывала цыганочку. Конечно, в таком дыму и пылу Яна не могла заметить осунувшееся лицо Ричарда, появившееся в дверном проеме. С большим удивлением он увидел свою «убитую горем жену», горланящую веселые песни, которую несли трое мужчин навстречу ему. Ричард словно под гипнозом включился в этот хоровод и поплелся за Яной на свежий воздух. Вырвавшись из этого порочного круга, Ричард вернулся к машине, обессиленно опустился на сиденье и с минуту молча смотрел в одну точку перед собой, принимая решение. Потом рывком открыл дверь и стремительно вышел из салона «Мерседеса». Его тут же обступили цыгане.
– Что грустный такой, красавец?
– Ты часом не цыган, волос черный и глаз горячий? Присоединяйся к нам!
Старая цыганка в пестрой блузе и яркой юбке, подпоясанная платком с люрексом, взяла его за руку и посмотрела на ладонь.
– От судьбы не убежишь, яхонтовый. Вижу дальнюю дорогу, любовь несчастную и… встречу в казенном доме…
Ричард убрал ладонь и отдал все деньги, лежавшие в кармане, цыганке.
– Спасибо, конечно, на добром слове, но я в гадание не верю… хотя… - он задумчиво посмотрел на пляшущую Яну, - хотя, если я ее убью из ревности, то встреча в казенном доме мне обеспечена.
Он решительно подошел к ней и, схватив за талию, перекинул через плечо и понес к машине. Волосы Яны разлохматились, они висели спутанной белой волной и волоклись по земле, она яростно извивалась и била его широкую спину кулаками.
– Пустите меня! Оставьте меня в покое! Верните меня на землю! Товарищи цыгане, помогите, меня похищают!
– кричала она пронзительным голосом.
В машине, устав сопротивляться, Яна несколько успокоилась и, откинув волосы со лба, с гневом уставилась на Ричарда.
– Дик?! Как ты меня напугал!! Что ты тут делаешь?!
– Ты же меня сама приглашала.
– Я?!
– округлила честные голубые глаза Яна.
– Посмотреть на твою обитель отчаяния, - невозмутимо ответил Ричард, заводя мотор. Яна икнула.
– А… ну что, поверил, что мне плохо? Что мне нужна твоя помощь?
– Вот этого я как раз и не заметил…
– Ты просто бесчувственный чурбан!
– обвинила его Яна, еле ворочая языком, затем она сладко зевнула, свернулась калачиком на сиденье, поджав под себя длинные ноги, и заснула.
На следующее утро она еле разлепила веки и обнаружила свое бренное тело на кровати в их с Ричардом спальне. Она лежала поверх одеяла в мятой одежде, в одной туфле, волосы ее свалялись, а во рту Яна ощущала неприятный вкус вчерашних излишеств. На ощупь она пробралась в душевую кабину и отдала свое уставшее тело на растерзание холодным струям воды, которые постепенно возвращали ее к жизни. Вместе с этим возвращались обрывки не очень приятных воспоминаний вчерашнего вечера.
– Какой кошмар!
– выдохнула Яна и закрыла лицо руками от больно бьющей струи воды.
– Весь мир против меня! Вместо того чтобы помириться с Диком, я его еще и обругала!