Зуб дареного коня
Шрифт:
Уже через десять минут Яна вышла в сопровождении Гриши на улицу. Он стоял на крыльце, вдыхал полной грудью деревенский чистый воздух, пошатывался и глупо улыбался. Он так бы и пошел босиком, как и лежал, если бы мать не нацепила ему на ноги галоши. Как сомнамбула, Гриша поплелся по тропинке к сараю. Яна шла за ним ноздря в ноздрю, пытаясь объяснить, где именно застряла ее машина.
– Не волнуйтесь, дамочка, вытянем всех, кто застрял!
– успокоил ее тракторист.
– Всех не надо!
– забеспокоилась Яна.
– Только мой «Пежо».
– И пижонам, и простым людям - всем поможем!
–
– Не пижонам, а «Пежо», - поморщилась Яна.
– Пешком не пойдете, не бойтесь, - продолжал гнуть свою линию Гриша.
– Моя машина там одна на дороге… - чуть не плача крикнула Яна.
– Она красного цвета.
– Очень хорошо, это облегчает задачу поиска, а я красный всегда, когда выпью, но это быстро проходит, - философски заметил Гришка, взял сто рублей, протянутые Яной, и завел мотор. Трактор затрясся с такой силой, что горе-тракторист на время потерял равновесие и чуть не вылетел через противоположное окно, где было выбито стекло.
Трактор тронулся в путь, и Яна робко спросила:
– Может быть, и я с вами… - но ее голос потонул в хриплом звуке ревущего двигателя.
К Яне подошла мать тракториста и самодовольно сказала:
– Ну, что я говорила? Орел! А ты к кому приехала-то?
– В дом номер двенадцать, - ответила Яна, все еще не в силах отвести взгляда от трактора, едущего по кривой траектории.
– Так там же никто не живет!
– удивилась бабка.
– Этот дом находится на другом конце деревни, стоит самый крайний к лесу, я бы сказала - на отшибе…
– Разрушенный?
– спросила Яна с закрадывающимися в голову плохими мыслями.
– Да вроде еще держится… но там уже года три никто не живет. Хозяева померли, а наследники не захотели ездить в нашу тьмутаракань… Может, ты путаешь чего?
– спросила бабка, оглядывая дорогую одежду Яны.
Неприятный холодок пробежал по спине молодой женщины.
– Может быть… - ответила она и побрела в другой конец деревни.
– Пойти с тобой?
– окликнула ее бабулька.
– Спасибо, я сама…
Деревня выглядела запущенной и заброшенной. Покосившиеся заборы, давно не крашенные наличники на окнах, старые избы, державшиеся только за счет того, что когда-то были сложены на совесть. Никто не сажал под окнами цветы для радости глаз и не вырубал старые засохшие яблони. Кое-где на огородах копошились древние бабки, и нигде ни одного деда. Даже единичные куры выглядели убого, были слишком худы и серы от покрывающего их слоя дорожной пыли. На улице уже смеркалось. Чем ближе подходила Яна к дому, где Ричард назначил ей свидание, тем тяжелее и неувереннее у нее становились ноги. Где-то на другом конце деревни завыла собака. Яне стало откровенно страшно. Кроме того, в голову все время лезли мысли о том, что с ее машиной может сделать в темноте на такой дороге невменяемый Гриша. Остановившись у крайней избы, Яна с неприязнью посмотрела на заросшую тропинку и заколоченные ставни.
«Ричард не сошел с ума, чтобы ждать меня там», - подумала Яна и уже хотела было повернуть назад, но тут дверь дома то ли с помощью человека, то ли с помощью нечистой силы, а
может просто от сквозняка, отворилась, словно приглашая Яну зайти внутрь. Пока Яна продвигалась по заросшей тропинке к дому, к рваным колготкам и грязным ногам добавились и ссадины от кустарников, с остервенением набросившихся на свою жертву, которую так давно поджидали.– Дик!
– позвала Яна дрожащим голосом, входя в избу.
– Дик, ты где? Не шути со мной…
Голос ее оборвался на полуслове, когда Яна оказалась в просторной и затемненной комнате, где фактически не было мебели. Все внимание привлекал большой круглый стол, стоящий посредине. На нем была тяжелая шелковая скатерть насыщенного бордового цвета. В изящной вазе из хрусталя стояли свежесрезанные чайные розы. Единственный источник света в комнате находился тоже на столе в виде горящих толстых красных свечей. Пламя дьявольских свечек отбрасывало причудливые тени на голые стены помещения и освещало мужчину в белоснежной рубашке и с темными вьющимися волосами, лежащего лицом вниз на столе.
Яна безмолвно застыла на пороге комнаты, затем еле слышный вздох сорвался с ее губ.
– Дик…
Она подбежала к лежащему ничком мужчине и, обхватив его голову руками, повернула его лицо к свету восковых свечей. Все его лицо было залито запекшейся кровью. Длинные пальцы Яны скользнули к смуглой шее любимого и безуспешно попытались нащупать спасительную пульсацию жизни… От охватившего ее ужаса Яна даже не сразу заметила, что этому трупу уже не один день.
– Дик… - прошептала Яна и погрузилась во всепоглощающее и спасительное небытие.
Глава 16.
Яна шла по длинному и темному коридору, когда вдруг у нее над головой появился огромный и яркий, слепящий глаза фонарь, направленный прямо под поднятые грубой мужской рукой веки Яны.
– Жива… приходит в себя… - раздался хриплый мужской голос.
Яна ощутила неприятный привкус во рту. Склоненное над ней лицо постепенно приняло черты знакомого тракториста. Другого мужчину Яна видела первый раз в жизни.
– Где я?
– прошептала она слабым голосом.
– Ну, точно, очухалась!
– довольно загоготал Гришка, обнажая желтые зубы, торчащие у него во рту, словно покосившийся забор.
– В избе нашего ветеринара Николая, - пояснил тракторист, - когда я тебя нашел, тебе была необходима медицинская помощь. Тогда я взял и принес тебя к единственному медику в деревне. Яна сглотнула:
– А где тот… мужчина… ну что был со мной? Мужчины переглянулись.
– Какой мужчина?
– Весь в крови… сначала я подумала, что это мой муж… а потом поняла, что это тот труп, что преследует меня… - прошептала Яна.
– Ну да… и мертвые с косами стоят… - подытожил ветеринар, высмаркиваясь в грязный платок и обращаясь к Грише:
– Оказывается, не все так хорошо, как мы думали… Видимо, сильно она все-таки головой шарахнулась.
Яна приподнялась на локтях, превозмогая головокружение, и, с трудом сфокусировав взгляд на небритых мужских лицах, спросила:
– Где вы меня обнаружили?
– В избе номер двенадцать, куда ты и направлялась, - пояснил Гриша, - мне мать сказала. Кстати, что ты там делала? Это же заброшенный дом.