Зубы дракона

– Не знаю, но попробовать можно. Еще что-то?

– Не смею вас больше задерживать, – теперь уже Шатов развел руками.

Можешь идти, дедушка. Свободен.

– Тогда я пойду, – Дмитрий Петрович встал с тахты, одернул брюки. – Обед, кстати, у нас общий.

– Вдвоем?

– Общий, это значит, что все обитатели нашего поселка собираются у меня.

– И сколько их, обитателей?

– Приходите на обед, – Дмитрий Петрович проследовал к выходу.

– И все они чокнутые, как мы с вами, или тут и нормальные живут? – спросил вдогонку Шатов, полагая, что вопрос будет проигнорирован.

– По-разному, Евгений Сергеевич. По-разному. Сами посмотрите.

Посмотрим, подумал Шатов. Конечно, посмотрим. Мы сегодня будем исключительно вежливы и обходительны. И завтра. И послезавтра, если понадобиться.

– Похоже, Шатов, что у вас есть план. – Конечно, у нас есть план. – И в чем же он заключается, этот ваш план? – Извините, Евгений Сергеевич, но даже вам я его сообщить не могу. – За что такое недоверие, господин Шатов? – Вы можете проболтаться в постели с девушкой, Евгений Сергеевич. – Вы полагает, что я могу оказаться в постели с девушкой?

Разговаривать с самим собой, а тем более иметь от себя самого тайны – это признак шизофрении, господин Шатов. Займитесь лучше чем-нибудь полезным. Или, в крайнем случае, отвлекающим от мыслей о сумасшествии. Вот поулыбайтесь вошедшей в дом Светлане.

– Я тебе уже говорил, Света, сегодня комплимент?

– Вы мне их вообще не говорили, – улыбнулась Светлана, подходя к столу.

– Как, – возмутился Шатов, – а вот на днях, я сказал, что у тебя красивая грудь.

– Это я вас заставила сказать. Разве это комплимент?

– Да, – согласился Шатов, – это верно. А если я скажу, что сегодня твоя грудь такая же красивая, как и вчера? Это будет зачтено, как комплимент?

– Будет.

– И глаза у тебя очень красивые.

– Да? – не поднимая головы, спросила Светлана. – И какого же они у меня цвета?

– Какого цвета у меня глаза, спросила Света, – нараспев продекламировал Шатов.

– Какого? – повторила свой вопрос девушка. – Не подглядывайте!

– Я и не подглядываю! – засмеялся Шатов. – Они у тебя очень красивого цвета.

– Выкручиваетесь, – укоризненно произнесла Светлана.

– Ни в коем случае, – Шатов встал со стула и осторожно взял сзади девушку за плечи.

Она замерла, выпрямившись.

Шатов наклонился к ее уху и прошептал, касаясь губами:

– У тебя самые красивые голубые глаза, которые мне доводилось видеть в жизни.

Светлана качнулась назад, прижалась к Шатову:

– Еще раз, пожалуйста…

– У тебя необыкновенно красивые глаза, – Шатов легонько поцеловал девушку в ухо, сжав плечи руками. – Ты очень красивая и привлекательная девушка.

Она попыталась обернуться, но Шатов удержал ее.

– И если все будет нормально, я сегодня приду в клуб. Приглашение все еще в силе?

– Конечно, – тихо-тихо сказала Светлана. – Я вас буду ждать.

– А мы не пойдем вместе?

– Нет, – покачала головой Светлана, – я иду туда с ребятами.

– Всем классом?

– Да.

– Вас туда отправляют в обязательном порядке? Парами и под надзором классной дамы?

– Почти, – засмеялась девушка.

– А сейчас ты пойдешь…

– А сейчас я побегу в школу. Я и так пропустила несколько дней, – Светлана быстро поставила посуду на поднос.

– А почему не у меня помоешь?

– Не знаю. Всегда мою у Дмитрия Петровича, – Светлана подхватила поднос и шагнула к двери.

Остановилась и искоса взглянула на Шатова:

– А поцеловать?

– Хитрая, – погрозил пальцем Шатов.

– Разик, – жалобно попросила Светлана.

– Ну, разве что, разик, – серьезно произнес Шатов и, подойдя к девушке, громко чмокнул ее в щеку.

– Спасибо, барин, – жеманно улыбнулась Светлана.

– Ступай, ступай, – Шатов легонько шлепнул Светлану по попке. – Встретимся за обедом.

– Не встретимся. Обед и ужин вам будет накрывать Галка. А мы с вами увидимся уже только в клубе.

– Если меня отпустят родители.

– Отпустят, – пообещала Светлана. – Только вы тут за обедом и ужином на Галку особо не пяльтесь. А то…

– Она красивая? – заинтересовался Шатов.

– Красивая. Но я ей, если что, красоту испорчу.

– Ступай, селянка, я обещаю хранить тебе верность до самой полуночи.

Светлана вышла.

Улыбка медленно сползла с лица Шатова.

Ублюдок ты, Жека. Скотина. Мало того, что ты решил изменить Вите… Мало этого. Ты еще решил использовать девчонку. Просто использовать. В прямом смысле этого слова. Ты же не сможешь отделаться поцелуйчиками и дружеским тисканьем. Здесь ты будешь…

Мерзко.

Есть другие предложения? Давай, предлагай! Ты уже и так начал ее использовать, Шатов. Уже. Ты выспрашиваешь ее, уже получил часть нужной информации. Хочешь остановиться на половине пути? Давай, останавливайся. Только ты тогда так и не сможешь узнать, что с тобой происходит. Кто тебе говорит правду – память или доброжелательный Дмитрий Петрович? Ты нормален, или все-таки съехал крышей?

Ты, кажется, нашел способ это выяснить? Хочешь от него отказаться? Слюни распустил – девочку жалко? А она, между прочим, твой единственный шанс. Единственный. И как бы ты не думал сейчас, тебе придется это сделать.

Сжать свой гуманизм в кулак и… Не нужно только думать о Вите. Господи, ей же рожать со дня на день. Не думай об этом. Забудь.

Сегодня вечером, если все будет нормально, мы сможем кое-что уточнить. И будем действовать исходя из этой новой информации.

А сейчас…

Шатов нервно потер руки. Сейчас можно выйти на небольшую прогулку. Как на днях говорил доктор Звонарев, сидеть в такую погоду в помещении – преступление перед своим организмом.

И погодка замечательная.

Солнце, сосны, жаворонок – будь они все вместе трижды прокляты! Как они уже достали меня, эти тихие красоты милой природы. Хочу в каменные джунгли города. Хочу подышать выхлопными газами и потолкаться в городском транспорте. Даже рожу Хорунжего хочу увидеть. Вот уж никогда не думал, что дойду до этого.