Зубы дракона

* * *

Когда ребята проснулись от жарких солнечных лучей, я сидел на том же месте и в той же позе, что и вечером. Но мое опухшее ухо, беззубую пасть и синяк на челюсти было трудно не заметить.

— Может, пойдем сегодня в город? — спросил Чегай, старательно глядя в сторону.

Интересно, он что, смутить меня боится? Да, я только что убил трех человек. И правильно сделал. Правильно ли? Имел ли я право забрать их жизнь?

— Чегай, почему ты хотел драться с охотниками?

— Я? — замялся он от неожиданного вопроса.

— Да.

— Ну, потому, что они бандиты. Потому, что в Небесном Городе они принесли бы много бед. Может, они стали бы убивать… — и он внезапно закричал. — Потому, что они убийцы! Убийцы! Потому, что выжить могли бы только мы или они! Потому, что нельзя жить рядом с такими!

— А ты хочешь, чтобы у вас в городе бегал зверь?

— Что? — запнулся он.

— Ты хочешь, чтобы у вас в городе бегал зверь? Дракон? — я отвернулся к озеру и спокойно закончил. — Я не пойду с вами в Небесный Город.

— Что? — выдохнула Ирена. — Как это?

— Уходите. Я остаюсь.

— Подожди, Лунный Дракон, ты ведь не зверь! Твоя воля победила! Ты не дикий, ты не опасен!

— А если я зазеваюсь? Забуду вовремя поесть? Не смогу поймать дичь? — мой голос окреп и словно зажил своей жизнью. — Пусть всего один раз, пусть не скоро. Ты хочешь, чтобы через месяц, год, или через пять лет я сожрал твою жену или твоего ребенка?! Хочешь?! Убирайтесь отсюда. Я остаюсь.

На этот раз они промолчали. А потом послышались удаляющиеся шаги.

Я остался один.

Почему? Потому, что, я убил трех человек. Убил, добиваясь покоя для жителей Небесного Города. Но смогут ли они спокойно жить рядом с драконом? Только что я убил трех человек… Таких же людей, как и я сам. Имею ли я право относиться к себе иначе, чем к ним?.. И если их нельзя пускать в город, то и мне…

Вот уж не ожидал, что мой путь окончится так. Никак не ожидал. Но чувствую — путь мой в этом мире закончен. И прошел я его не зря. Кажется, мне удалось понять, как не совершать ошибок в своей жизни… Надо просто предъявлять к себе те же требования, какие предъявляешь к другим. Требовать от себя того же, что и от других людей. И судить о себе так же, как и о других. И именно поэтому я остался здесь в одиночестве. Дракон-одиночка. Мне не место среди людей. Я навеки назначен судьбою в изгои и отшельники. Мой путь окончен.

Все.

Часть 3 Охота на добровольцев

Глава 1 Ира, Ирочка, Иришка

Не дожидаясь, пока Гриша Капелевич в очередной раз завалится ко мне с неизменной бутылкой водки, я запер гараж, сделал на прощание ручкой вахтерше тете Клаве, обряженной в модную ныне пятнистую форму, и побежал на метро.

Зима уже уверенно вступила в свои права — несмотря на довольно раннее время город укутывала ночная тьма, ветви деревьев в садике вокруг ТЮЗа искрились густым инеем, а под деревьями лежали высокие сугробы, истоптанные вездесущими детишками.

Иногда у меня появлялась совершенно мальчишеское желание забраться вместе с ними на одну из этих белых гор, прокатиться по ледяной дорожке, поиграть в снежки…

Почему ныне это занятие считается неприличным для взрослых дяденек?

Предки ведь наши подобным баловством не брезговали. И даже живописали по этому поводу красочные полотна. «Штурм снежной крепости». Это вам не «Стахановцы изучают последние постановления партии». Правда, на тот момент желания штурмовать снежную крепость у меня совсем не возникало. Скорее наоборот — страшно хотелось спать.

В ларьке у Витебского вокзала я купил кисточку бананов (на ужин и на завтрак хватит), лениво облаял кришнаита, пытавшегося всучить каждому встречному-поперечному по «Бхагаватгите» (перевод с английского), и нырнул под землю.

Правый эскалатор стоял на профилактике — на спуск работал средний. Именно это и сыграло свою роковую роль: люди, медленно двигающиеся наверх, находились буквально на расстоянии вытянутой руки. Взгляд лениво, не останавливаясь, скользил по усталым лицам и вдруг…

— Ирена!!!

И еще до того; как мозги опознали во встречной девушке очаровательную заречанку из параллельного мира, ноги оттолкнулись от ступенек, я вспрыгнул на поручень, оперся о бронзовую крышку осветительного фонаря и соскочил на встречный эскалатор.

— Ты чего, псих?! — вякнула тетка в коричневом дутом пальто. Спорить я с ней не стал, просто пробежался вверх по ступеням и опустил руку заречанке на плечо.

— Ирена! Привет.

— Здравствуйте… — удивленно ответила девушка. — А откуда вы меня знаете?

— Как откуда? — удивился в свою очередь и я, а уж потом осознал, что нахожусь отнюдь не на дороге к Небесному Городу, и девушка передо мной никак не может быть той, с которой мы так долго находились вместе. — Но ведь ты Ирена?

— Вообще-то, меня зовут Ира… — почему-то не очень уверенно ответила она.

— Ира. Ирочка. Иришка… какое чудесное имя… — хорошо хоть, она не видела, как я по перилам скачу. А то ведь совсем бы разговаривать не стала. Глупо. Откуда может взяться Ирена в этом мире? А эскалатор неторопливо полз вверх, и там, у схода со ступеней я увидел терпеливо поджидающего добычу милиционера. Понять, кого он ждет — семи пядей во лбу не требовалось. — Ну все, Иришка. Пятнадцать суток мне обеспеченно.

— За что?

— Слушай, Ирочка, — зачастил я, наблюдая за неуклонным надвижением стража правопорядка, — я искал тебя всю жизнь, именно тебя и никого больше. Будет глупо, если мы потеряем друг друга. Позвони мне. Сто двадцать два, пятнадцать, тридцать шесть. Сто двадцать два, пятнадцать, тридцать шесть. Сто двадцать два, пятнадцать, тридцать шесть. Игорь. Я тебя очень прошу, позвони.

Ступени закончили подъем, скинув нас на пол вестибюля. Милиционер шагнул ко мне.

— Добрый вечер, сержант, — поздоровался я.

— Привет, — ответил он и крепко сжал мое плечо. — Пошли?

— Пошли, — согласился я, повернулся к девушке и еще раз попросил. — Обязательно позвони.

Сержант привел меня в конурку, громко именуемую «комнатой охраны порядка», посадил на хлипкий стул.

— А ну, дыхни!

Я дыхнул. Милиционер скривился.

— Вроде трезвый… Документы есть?

— Права устроят? — я достал «корочки» и на всякий случай добавил. — Я тут рядом работаю, на Звенигородской. В одиннадцатом интернате.