Зульфагар. Меч калифа
Шрифт:
– Ладно, – как-то вдруг сразу сник Калюжный. – Вяжите уродов – и в «вертушку».
– Как здрасьте, – согласился правый.
Константин понуро повернулся и зачем-то пошел к джипу. Ему хотелось хоть на что-нибудь отвлечься от происходящего. Правый пилот проводил его глазами и повернулся к полураздетым бандитам.
– Вон ты, – ткнул он пальцем в водителя – самого щуплого среди них, который и выглядел самым испуганным. – Это самое, подойди к вещам! – указал он стволом своего автомата на лежащую на земле одежду боевиков.
– Сейчас-сейчас, – торопливо отозвался тот.
Боязливо косясь на направленное на него оружие, он приблизился к груде «камуфляжа».
– Только смотри,
– Так это ж ему будет в кайф, – хмыкнул правый пилот. – Ему ж прямая дорога в рай откроется, если мы его сейчас это самое, «замочим». Он же только о том и мечтать должен, чтобы побыстрее от руки неверного это самое… Ему ж еще семьдесят родственников можно будет с собой в рай по блату устроить, если он в бою с неверными пулю, это самое, схлопочет…
– Что делать-то? – осторожно перебил его тираду боевик.
– Выдергивай из всех штанов ремни! И, это самое, побыстрее!..
– Сейчас-сейчас…
Щуплый боевик начал дрожащими руками извлекать из петель ремни…
Между тем Калюжный подошел к джипу и заглянул в кузов. Там вповалку лежали трупы – именно их он с высоты принял за какие-то тюки. Все черные, одни сильно обгоревшие, другие просто закопченные. У одного был жутко разворочен живот, из которого выпирали сизые склизкие внутренности, у другого изо рта вывалился распухший, сухой, в бурой застывшей кровавой пене, язык…
– Молодцы, ребята, – со злорадством проговорил Константин, имея в виду тех, кто завалил этих бандитов. – Сами погибли, так хоть не за просто так…
Он знал, насколько трепетно относятся чечики к тому, чтобы убитые были похоронены честь по чести. А потому решил просто поджечь машину с телами этих бандюков. Не тащить же их с собой, право слово!..
Правда, сообразил он тут же, их нужно сначала обыскать и забрать какие у них найдутся документы, блокноты и какие есть бумаги. Мишка не раз рассказывал, сколько полезного контрразведчики узнают по содержимому карманов убитых. Например, каким образом этим уродам в руки попадают чистые бланки новеньких российских паспортов… Да и те же рации, оружие… Трофеи, коротко говоря.
Мишка… Убили, сволочи…
Притрагиваться к мертвым телам было противно. Тем более к вражеским. И уж подавно к столь изуродованным… Константин даже засомневался: да стоит ли вообще возиться с этими документами, в самом деле? Ну узнают наши, что тут были боевики какого-нибудь спецотряда имени Рузъебая Хренбабаева… Ну и что это даст?.. Даст, пресек он предательскую мысль. Потому что если лично он узнает, какой отряд здесь действовал, кто им командовал, впредь будет отслеживать малейшую информацию по этому подразделению и всякий раз станет сам напрашиваться на полеты для нанесения бомбоштурмовых ударов по собратьям этих обгадившихся от страха сволочей, что стоят сзади. И уж не промахнется, будьте уверены, и никакой Аллах с Магометом в придачу вам не помогут, уроды!..
Внезапно что-то привлекло внимание Константина. Среди черных или с проседью волос убитых он увидел светлую седоватую мягкую прядь. У «чечиков» он подобных не видел. Неужто наемник или доброволец-европеец? Или какой-нибудь инструктор… Калюжный знал от покойного Михаила, как охотятся сотрудники органов военной контрразведки за малейшей информацией об этой категории боевиков.
О том, что среди чеченских бандитов много иностранцев, известно широко. Тут имелись и всевозможные арабы, и пакистанцы, и турки, и афганцы… Выходцы едва ли не из всех республик разваленного Советского Союза – плохо им, сволочам, жилось тогда… Однако в руки военнослужащих
федеральных войск кто-нибудь из них попадал исключительно редко. Если вообще попадал – Константин о таких случаях вообще не слышал [10] .10
Такие случаи и в самом деле были очень редки, однако все же случались, Константин просто не знал о них. Например, сотрудниками военной контрразведки были задержаны члены бандформирований русский Александр Набычаев, таджик, называвший себя Ваха Ильясов или Бислан Юнусов, азербайджанец Агашери Алхазов и др.
Калюжный уронил автомат под ноги, сноровисто откинул задний борт. Схватил за одежду и, спугнув несколько мух, невесть откуда уже слетевшихся на свежую мертвечинку, бесцеремонно скинул на землю труп боевика, под которым разглядел светлые волосы – зацепившись ногой за какую-то веревку, тот так и остался висеть с борта, упираясь головой в землю. Сам же Константин опешил, увидев на убитом темнозеленый, в зигзагах, погон с генеральскими звездами.
– Не понял, – тихо сказал он сам себе.
Вертолетчик ухватился за этот погон и потянул тело к себе. Тяжелое, уже остывшее, оно поддалось с трудом. Константин поднатужился и перевернул его лицом вверх. И отпрянул.
– Волков? – ошеломленно воскликнул Калюжный. – Сергей Викторович?
Этого удара он уже выдержать не мог.
Калюжный повернулся к стоявшим у скалы боевикам. Щуплый уже закончил связывать руки угрюмому Каландару и дрожащему от страха второму подручному.
– Эй, ты, урод! – крикнул ему вертолетчик. – Слышишь меня?.. Ну-ка сюда, бегом!
– Сейчас-сейчас…
Щуплый дернулся было выполнять команду, но тут же замер, испуганно уставившись на борттехника, которого боялся больше остальных. Боевик не знал, выполнять ли команду стоявшего возле машины офицера.
– Давай-давай, в темпе вальса, – разрешил прапорщик. И громко спросил: – Что там, командир?
Калюжный не ответил. Подбежавшему бандиту он кивнул на труп генерала.
– Бери и тащи в вертолет.
– Сейчас-сейчас…
– А кто там, командир? – спросил правый пилот, косясь в его сторону и в то же время стараясь не упускать из вида бандитов, стоявших под скалой.
– Генерал Волков, – глухо отозвался Калюжный.
– Кто? – не понял товарищ.
– Волков. Ты его не знаешь… Потом расскажу… Я с его сыном когда-то дружил…
Константин уже принял решение, что делать дальше. Он молча шел рядом со щуплым боевиком, который, кряхтя, тащил на себе мертвое тело. Смуглый голый торс чеченца блестел от пота, по его лицу катились крупные мутные капли, одна из которых зависла на кончике носа – эта капля ему мешала, однако, опасаясь уронить убитого, он не решался отнять от трупа руку и потому старался время от времени сдуть ее. Босые ноги бандита подгибались от тяжести…
– Попробуй только уронить, – сквозь зубы подтвердил опасения “носильщика” Калюжный. – Урою, урод!
– Сейчас-сейчас…
Наконец они дошли до ревущего двигателями вертолета. Трап остался внутри и бандит приостановился, не зная, что делать дальше. Потом он поднатужился и, чуть присев, из последних сил рыком вбросил мертвое тело в открытый проем. Было слышно, как громко ударилась голова убитого о металл лесенки.
– Что ты делаешь, гад? – Константин коротко двинул металлическим откидным прикладом автомата в зубы боевику.
– Сейчас-сейчас, – с готовностью откликнулся тот.
– Что ты заладил, как попугай: «сейчас-сейчас»? – обозлился Калюжный. – Слов других не знаешь?