Зулкибар (Книги 1-4)

– Остальные отправлены домой, - холодно сказал Кардагол, - ты можешь это проверить, Терин?

Терин прикрыл глаза и удовлетворенно кивнул.

– Они дома.

Я не стала напоминать этому недотраханному Повелителю времени, что он забыл отправить Иоханну, которая стояла рядом со мной и цеплялась за мою руку. Слишком сильно - синяки наверняка останутся. Ладно, Иоханна пусть остается, у нее личный интерес в виде полковника, который стоит позади Кардагола в числе остальных 182 человек. Но кое-кого все же следует прямо сейчас отправить.

– Ты про Лина с Саффой забыл, - подсказала я.

– Они пусть останутся, - весело так сказал Кардагол, - вдруг пригодятся.

Он придуривается что ли? Для чего ему Лин и Саффа? Ладно, потом разберемся.

– Ну что ж, Терин, начнем. А то я уже устал ждать.

Кардагол протянул руку ладонью вниз над жаровней, на высокой треноге. В ней вспыхнуло пламя, неестественного серо-стального цвета. Вспыхнуло и тут же погасло. Из жаровни выплеснулся густой голубоватый дым и по залу такой запашок пошел, скажу я вам - закачаешься! Каннабис широколиственный осталось только добавить для полноты картины, чтобы мы все тут нанюхались и начали всячески веселиться.

А потом весь этот дымок начал собираться под потолком, над жаровней. Сначала это было похоже на тучку, потом тучка начала втягиваться в потолок и вскоре на ее месте образовалась воронка. Мы с Терином хоть и стояли чуть поодаль, но я даже отсюда ощущала, как из воронки исходит притягивающая сила. Думаю, если бы мы стояли ближе, нас бы туда как в пылесос затянуло.

– Я свою часть ритуала выполнил, - торжественно сказал Повелитель времени.
– Теперь твоя очередь, Терин. Что там, в инструкции говорится о крови победителей и побежденных? Ты ведь понимаешь о чем я?

Терин стоял неподвижно и молчал. Не знаю, о чем он думал, но, судя по нерадостному выражению лица, ничего гениального не придумывалось.

– Зато я не понимаю о чем ты!

Я решила, что пора вмешаться, а там глядишь, и Терин свою думу до конца додумает.

– Дульсинея, любовь моя, ну какая же ты недогадливая, - упрекнул Кардагол, - на жертвенник должна пролиться соединенная в одно кровь победителя и побежденного.

– Ага, - тупо буркнула я, как всегда, не поняв намека, - ну и кто же счастливый жертвенный барашек?

– Терин, ну почему у тебя такая бестолковая жена? Дуся, ты хоть в курсе, что меня твой предок Мерлин Первый победил?

– Нет, я в истории не сильна, - равнодушно призналась я, - хватит уже, Кардаголчик, зубы мне заговаривать, лучше толком объясни, почему у супруга моего настроение ниже ватерлинии упало?

Повелитель времени закатил глаза, демонстрируя высшую степень утомленности моим обществом, и попробовал намекнуть по-другому.

– Прости, Дульсинея дорогая, что сразу не назвался тебе полным именем. Позволь исправить эту досадную оплошность, - он даже раскланялся передо мной, прежде чем представиться.
– Кардагол Шактигул Кайвус.

А я стою и как дура на него смотрю. Нет, ну правда не понятно мне... то есть понятно - он Терину оказывается родственник, да только что с того? И тут супруг мой вдруг заявил:

– Я не могу.

И все. И я вообще перестала понимать, в чем дело?!

Хотел я снова по Юсару оглушающим врезать, но Саффа не позволила.

– Да он же, сволочь такая, давно уже в себя пришел и подслушивал лежал!

– возмутился я.
– Ладно, птичка моя... хм... да, птичка, если ты против оглушающего, то я ему просто так, без всякой магии врежу ногой в живот за несвоевременное пробуждение.

Я уже даже встал и сделал шаг к Юсару этому несчастному, но Саффа вскочила следом и вцепилась мне в руку, прошипев:

– Не смей его трогать!

Я хотел ее нежно так отцепить от себя, но тут нас переместили.

Пожалуй, надо Юсару спасибо сказать. Если бы он нас не отвлек, то появились бы мы перед этой честной компанией в лежачем недвусмысленном положении. А так ничего, нормально переместились, только видок у нас был не очень - как будто мы дрались, а нам помешали.

А компания, надо сказать, собралась не маленькая. Люди какие-то незнакомые, но на них плевать. Отец живой. Это радует. Возле мамы Иоханна, тоже живая и физиономия у нее какая-то необычайно одухотворенная. Надеюсь, причина этой одухотворенности возвращение к жизни моего отца, а не авиатор этот, на которого блонда моя периодически поглядывает. А он, красавчик, с мордой довольной стоит позади папеньки своего, вместе с толпой этих самых - незнакомых мне. Наверно соратники этого героя всех времен... то есть Повелителя времени.

Мама как всегда и здесь не молчала, довольно бодро переругивалась с Кардаголом, а его это, кажется, даже забавляло. Потом, как-то внезапно ритуал начался. То есть Кардагол его начал. Я понятия не имею, в чем суть ритуала возврата, но этот простой фокус с зажиганием жаровни меня не особо заинтересовал. Я стоял по сторонам глазел. И еще на Саффу. А иногда на авиатора этого, который периодически в нашу сторону посматривал и прожигал мою волшебницу полными ненависти взглядами. Убью! Вот как только вся эта веселуха с ритуалом закончится, и мы наверху окажемся, я этого засранца убью потому, что не надо так на мою невесту смотреть!

Когда дым поднялся к потолку, и образовалась воронка, вышла небольшая заминочка. Кардагол что-то сказал, очень тихо я не расслышал, мать начала к нему с разговорами приставать, а отец молча стоял, словно окаменел. А потом универсал этот торжественно и громко так заявил:

– Прости, Дульсинея дорогая, что сразу не назвался тебе полным именем. Позволь исправить эту досадную оплошность. Кардагол Шактигул Кайвус.

Ну, полный восторг!

– Развелось родственников как собак нерезаных, - тихо шепнул я.
– Саффа, ты знала, что этот типчик мне родня?

– Как так? С чего ты взял?
– растерялась Саффа.

– Ну, вообще-то я вот, например Мерлин Эрраде Кайвус, если полностью.

Смотрю Саффе как-то взбледнулось. Да уж. Досталось ей "счастье" в моем лице - и Мерлина Первого труса и предателя, я потомок, и вот, оказывается, этот, вымогатель боевых заклинаний, мне родня. Пожалуй, она так передумает за меня замуж выходить, и придется мне под ее окном серенады петь или еще каким-то образом красиво руки и сердца домогаться. Хотел я ей что-нибудь ободряющее сказать, но тут смотрю, у Саффы самый настоящий ужас на лице появился. Она-то в отличие от меня прислушивалась к тому, о чем они там, у жаровни говорят. Я тоже прислушался.