Зулкибар (Книги 1-4)

– Тебя чуть не изнасиловали и это, по-твоему, несущественно?

– А тапком по морде?
– ласково спросила Дуся.

Терин что-то тихо сказал и отпустил ее. Что он сказал, не услышал никто, но, судя по выражению его лица, это наверняка было нечто нецензурное.

– Не вздумай трогать подсудимого, - поспешно распорядилась Ллиувердан, - я не позволю тебе учинить самосуд.

– Он жив останется, - зловеще заверил Терин, несколькими жестами сплетая заклинание.

– Кастрация - это тоже самосуд!
– рявкнула дракониха, а Дафур поняв, что задумал князь, побледнел.

– Теринчик, дорогой, - промурлыкала Дульсинея, - оставь ты этого худосочного в покое. Вот лучше на Журесе отыграешься. Это была его идея "ошейник покорности" на меня напялить. Смотри, как удачно получилось, что у Совета до сих пор не нашлось времени его судить. Зато теперь у нас времени сколько угодно, и мы придумаем для нашего старого друга Журесика что-нибудь особенное. Да?

Терин изобразил улыбку, не предвещающую ничего хорошего несчастному Журесу и вновь превратился в привычного всем сдержанного князя Эрраде.

Иоханна все это время наслаждалась молчанием. Под конец истории у нее от усталости срывался и дрожал голос, что ей совсем не нравилось. Не пристало это перед подданными, а их здесь приличное количество. Человек двадцать не меньше. Несправедливо было со стороны Ллиувердан вынудить их выкладывать такие подробности. Еще несправедливее было заставлять их говорить без перерыва в течение всего дня и половины ночи. Да, лишнего они сегодня столько сказали, что никаких менестрелей не нужно, чтобы поползли нелепые слухи! Вот, в свете магических огней и полной луны очень хорошо, видно каким предвкушением горят лица господ приглашенных дворян. Уже, наверняка, раздумывают, кому в первую очередь поведают об услышанном здесь. И ведь поведают! При этом переврав половину.

– Ллиувердан, ты поступила очень нехорошо, - наконец заговорила Иоханна, почувствовав, что достаточно отдохнула.

– Зато теперь мы знаем правду!
– жизнерадостно изрекла Ллиу, - и я могу вынести справедливый приговор.

– Для того чтобы вынести приговор пленному королю, не надо было выворачивать нас наизнанку!
– крикнул Вальдор.

– Твое счастье, что я не захотела слушать, чем вы с Аннет занимались в палатке, когда она к тебе в лагерь нагрянула, - многозначительно намекнула Ллиувердан, и бывший король Зулкибара тихо выругался сквозь зубы, не рискнув далее выказывать громкое возмущение.

– Ллиу!
– рявкнул Лин, к которому, наконец, вернулся дар речи, - иди сюда, чучело чешуйчатое, я тебе не знаю, что сделаю!

– Не надо ничего моей невесте делать, - вмешался Кардагол и игриво улыбнулся, - радуйся, зайчик, теперь Вальдор точно знает, что между нами ничего не было.

– Ты, котик, довыпендриваешься, что я тебя сам в девицу превращу и отымею по-всякому!
– взорвался Лин.

– Тебе придется долго учиться, чтобы сделать это, - серьезно предупредил Кардагол.

– Что? Отыметь тебя? Так я научен, - с ухмылкой отозвался Лин.

– В этом я не сомневаюсь, - заверил Повелитель времени, - а вот чтобы превратить меня, у тебя кишка тонка.

– А ты поддайся, котик, - мурлыкнул княжич и кокетливо помахал в сторону Кардагола ресницами.

– Хватит!
– прорычал Вальдор.
– Вы двое! От ваших шуток тошнит уже!

– Только тебя от них и тошнит, - огрызнулся Лин, - тоже мне, король с богатым воображением! Навыдумывал себе не понятно что. Еще и не верил, когда тебе открытым текстом говорили, что все не так.

– Прекратите! Это не суд, а какой-то фарс, - простонала Иоханна, побледнела и поднесла руку ко рту.

Саффа первая сообразила, в чем дело, схватила королеву за плечо и куда-то исчезла вместе с ней.

– Ну вот, мыш недобитый, довел ребенка!
– упрекнула Дульсинея, - ее затошнило! А ты Кир... знаешь, пожалуй, если бы ты у эльфей не пострадал, я бы тебе сейчас что-нибудь плохое сделала.

– Я сам ему сейчас что-нибудь плохое сделаю, - вмешался Лин, - ты, авиатор наш недотраханный, с какого перепугу решил, что я позлорадствовать над тобой должен? Я тебе что, засранец какой-нибудь, что ли? А что касается душевных травм, от которых Ллиу тебя замедленным выздоровлением телесных ран лечит, так это все фигня! Лучше напейся с Шеоннелем. Сработает наверняка. Шеон, ты как, с шурином своим будущим, напиться и по бабам пойти готов? Давайте быстрее договаривайтесь, пока Ханна не вернулась.

– Господа, у нас тут суд или что?
– строго спросила Ллиувердан.

– Был суд. Пока ты не превратила это в затянувшуюся исповедь, - заметил мрачный Иксион, которому очень не понравились некоторые из откровенных высказываний Вальдора в его адрес.

Бывший король Зулкибара тронул кентавра за руку и тихо сказал:

– Я так больше не думаю. Иксион, прости.

Кентавр бросил на него взгляд из-под ресниц и кокетливо мурлыкнул:

– За один поцелуй я тебе все, что хочешь, прощу.

– И после этого он будет говорить, что его тошнит от наших шуток!
– воскликнул Кардагол.

Вальдор растерянно смотрел на Иксиона, соображая, как бы так отказать, чтобы еще больше не обидеть своего непарнокопытного приятеля?

– Да пошутил я, Валь. Ну что ты, в самом деле?
– кентавр заржал и хлопнул Вальдора по плечу. Бывший король Зулкибара, в очередной раз тихонько выругавшись, схватился за лошадиную спину Иксиона, чтобы не упасть.

– Прости, не рассчитал, - покаялся кентавр, поворачиваясь так, чтобы Вальдору было удобнее держаться.
– Хлипкие вы, люди, существа. А кое-кто тут выдумывает не понятно что... ты на столе и я сзади... кошмар какой! Лин прав, у тебя богатое воображение.

– А давайте я Вальдора в кентавра превращу!
– оживилась Ллиувердан, и в глазах ее загорелся азартный огонек.

– Не пора ли суду на совещание?
– поспешно вмешался Кардагол.

– Да! Несомненно! Суд удаляется на совещание!
– приняла решение Ллиувердан, схватила Кардагола зубами за шиворот и закинула себе на спину.

– Стой!
– окликнул Иксион.

Бывший король Зулкибара настороженно уставился на герцога. Неужели он сейчас попросит дракониху, чтобы она превратила его - Вальдора, в кентавра? Но, к счастью, Иксион был достаточно благоразумен и изъявил совсем другое желание:

– Я прошу суд отдать Дафура мне.

– Зачем он тебе?
– заинтересовался Лин и ухмыльнулся, - неужели для того самого, что ты от Вальдора не получил?

Дафур в ужасе вытаращился на кентавра и без сознания рухнул на траву, решив более не принимать участия в обсуждении собственной судьбы.