Званый ужин в английском стиле

Евдокия Сергеевна заявила, что их всех тут скоро перестреляют и что налицо явный заговор. Иван Андреевич поддержал супругу и добавил, что отныне он будет крепко думать перед тем, как отправляться к кому-то в гости. С немалым трудом Амалии удалось, однако, призвать присутствующих к порядку. Она попросила их вернуться в большую гостиную и вспомнить все, что только можно, потому что господин следователь наверняка захочет подробно с ними побеседовать. Сама же баронесса занялась осмотром тела. Билли остался при ней, недружелюбно косясь на Александра, который не спешил уходить. Напротив, он остался стоять у двери, глядя на Амалию так, словно видел ее впервые.

— Двустволка висела в малой гостиной, — сказала Амалия. Билли кивнул. — Значит, убийца прошел туда, взял ее…

— Зарядил, — подсказал Билли. — Если, конечно, она не висела на стене уже заряженная.

— Вряд ли, — с сомнением в голосе отозвалась Амалия. — Александр! Сходите, пожалуйста, к Павлу Петровичу, спросите его насчет двустволки. Кстати, где именно он хранил патроны?

Барон Корф кивнул и вышел. Амалия молча смотрела на труп у своих ног.

— Нет, все это никуда не годится, — внезапно проговорила она. — Допустим, убийца хотел разделаться с графиней Толстой. Он убил ее, а затем…

— Вышел из комнаты с ружьем, — подхватил Билли, — а через несколько комнат ему попался адвокат. Ну и… пришлось его убить.

Амалия поморщилась.

— Зачем убийца вообще забрал ружье с собой? — спросила она. — Вполне можно было бросить его на месте преступления, ведь оружие — серьезная улика.

Билли немного поразмыслил.

— Может, убийца хотел разделаться сразу с двумя? — предположил он.

— Но почему? — крикнула Амалия. — Щучья холера, тут нет никакой логики! Адвокат не мог видеть убийцу Беренделли, он даже не выходил из комнаты! Графиня Толстая могла видеть убийцу, но… — баронесса замолчала, о чем-то размышляя..

— Кстати, что адвокат делал в столовой? — спросил Билли.

— Что? — встрепенулась Амалия.

— Я говорю, что он делал в столовой? — терпеливо повторил Билли. — Зачем ему понадобилось идти туда?

— Действительно, зачем? — пробормотала молодая женщина.

Заметив, что она все еще в шубе, которая изрядно сковывала движения, Амалия сбросила ее и отдала Билли, после чего опустилась на колени и принялась осматривать карманы убитого.

— Платок… портсигар… портмоне… несколько визиток… часы… записная книжка. Больше ничего.

Билли рассеянно почесал нос.

— Мне помнится… — начал он неуверенно, — адвокатский братец что-то говорил о том, что он возвращался в столовую за портсигаром.

— Так то брат, — возразила Амалия. — А это сам адвокат. Они что, оба забыли свои портсигары в одном и том же месте?

Баронесса повертела в руках изящный золотой портсигар, и тут ее внимание привлекла записная книжка.

— Может быть, тут нам удастся найти что-нибудь? — пробормотала она и стала листать страницы.

За дверями послышались шаги и голоса. Амалия поднялась и положила записную книжку в сумочку.

— Вот, Павел Петрович готов дать ответы на все ваши вопросы, — объявил барон Корф, переступая через порог.

Амалия обернулась к хозяину дома с вопросами, было ли заряжено ружье, где хранились патроны и кто о них знал.

На что Павел Петрович сообщил: ружье заряжено не было, а патроны он хранил в малой гостиной, в ящике стола.

— Я могу показать вам… — начал он и угас, вспомнив, что там лежит тело хироманта.

— Да, конечно, покажите, — сказала Амалия.

Пришлось Павлу Петровичу провести баронессу и ее мужа в малую гостиную и показать им ящик бюро, в котором лежали патроны. Билли шел за Амалией, неся ее шубу так торжественно, словно в жизни у него не было занятия важнее.

Амалия поглядела на пустое место на стене, где прежде висело ружье, на бюро, находившееся как раз под ним, и тихо вздохнула.

— Это третий, — сказала она по-английски.

— Что? — переспросил удивленный Билли.

— Третий убийца, — пояснила Амалия, оборачиваясь к нему. — Первый предпочитает яд, второй действовал ножом, третий выбрал огнестрельное оружие. Почему?

— Что — почему? — Билли смотрел на Амалию во все глаза.

— Почему ружье? — безжалостно спросила Амалия. — Оно же производит такой шум… Почему не нож? Ведь на стене предостаточно кинжалов.

— Ну, потому что… — Билли поудобнее перехватил шубу и покосился на невозмутимое лицо барона. — Ножом надо уметь владеть, а ружье… что уж там… нажал на спуск, и готово.

Амалия усмехнулась.

— Для начала надо еще его зарядить, — напомнила она. — Павел Петрович! Ваша жена увлекается охотой?

— Анна Владимировна? — вытаращил глаза статский советник. — Бог с вами!

— А Евдокия Сергеевна?

— Гм, она иногда ездит на охоту, но вообще-то не слишком склонна, да-с. Вот Иван Андреевич… тот знатный охотник, да.

— Боюсь, Иван Андреевич нам не подходит, — парировала Амалия. — Его не было в доме во время убийств, он находился снаружи.

— Есть еще композитор, — напомнил Билли, а Александр Корф прищурился и добавил:

— Кстати, за столом Иван Андреевич и Преображенский обсуждали охоту на тетерева. Так что в охоте молодчик разбирается, можете быть уверены.

— Билли, что ты возишься с этой шубой? Отнеси ее вниз и отдай слугам, — внезапно рассердилась Амалия. Затем повернулась к Павлу Петровичу. — Господин Марсильяк еще не приехал?

— Он и не мог приехать так скоро, — отвечал удивленный хозяин. — Живет ведь неблизко, да и послали за ним только что…

— Только что? — Амалия вздохнула. — Тогда я до его прихода опрошу слуг. Может быть, кто-то из них что-нибудь да заметил…

Однако слуги не оправдали ее ожиданий. Оказалось, что они увлеченно следили за дуэлью из окон, и именно поэтому то, что происходило в доме, прошло мимо их внимания. Вроде бы слышали шум, похожий на выстрел, но и все.

Ночь плавно перетекала в утро, часы неторопливо тикали и каждые шестьдесят минут с хрипом и фырканьем отбивали время. Амалия сидела в той же комнате, полной старых игрушек, в которой она вела расследование после первого убийства. Билли примостился напротив, а барон опять стоял у двери.