Зверь на престоле, или правда о царстве Петра Великого

6. Широкие прямые плечи у якобы отца и покатые, практически отсутствующие, у якобы сына. (Жителям местечек, адептам ортодоксального иудаизма, запрещалось трудиться физически. Разрешались лишь виды нетрудовой, иждивенческой деятельности: перепродажа результатов чужого труда, контрабанда, мошенничество, шинкарство, ростовщичество и т. д.).

7. Стройная русская осанка якобы отца и ярко выраженная сутулость, близкая к горбатости, у якобы сына, лежащая в основе генетического отличия наследников проклятого Ноем потомства Ханаана, коренного населения Палестины.

Так что, лишь описывая внешность Петра, можно заключить его явную кровную близость скорее к туземным жителям древнего Ханаана, чем к самому аристократическому роду той местности, в которой он был объявлен наследником на царствование.

Но имеется и множество иных признаков полного отсутствия в жилах Петра крови народа, в среде которого, судя по официальной версии его появления на свет, проживали давшие ему жизнь родители. Список легко пополнить, сравнивая образ жизни Алексея Михайловича и Петра.

8. Свойственную русскому человеку привычку вставать на молитву в четыре утра у якобы отца, который первый раз пищу принимал лишь к двенадцати, и чисто врожденную привычку завтракать в половине шестого у якобы сына.

9. Проводимые двухсуточные сухие голодовки во время строгого поста якобы отцом и полная не только к ним, но и вообще к постам генетическая неприспособленность у якобы сына.

10. Царственная привычка вести себя достойно своего титула, свойственная отцу, и повышенная и всеми подмеченная, не встречаемая среди русских людей любых сословий, явно ущербная и свойственная лишь людям подлого звания, то есть все тем же заклейменным проклятьем и отданным в рабы Симу детям Ханаана, заносчивость и самообожествление:

«…проклят Ханаан; раб рабов он будет у братьев своих» [Быт 9,25].

Только по этим поверхностным признакам можно с уверенностью заключить: эти два человека не просто принадлежат к разным фамилиям, но к разным народам, имеющим совершенно различный менталитет. Мало того, они принадлежат к разным расам!!!

Если якобы сын к одиннадцати годам еще ни читать, ни писать не умел, только ворочая при этом на пытающихся ему что-то втолковать учителей свои безсмысленные и ничего не понимающие глаза, то Алексей Михайлович, якобы отец этого или инородца, или дебила, имел умственные способности, диаметрально противоположные Петру:

«…на шестом году его посадили за букварь… Через год перешли от азбуки к чтению часовника, месяцев через пять к Псалтирю, еще через три принялись изучать деяния апостолов… на девятом году певчий дьяк, т. е. регент дворцового хора, начал разучивать Охтой (Октоих), нотную богослужебную книгу… — и лет десяти царевич был готов, прошел весь курс древнерусского гимназического образования… он до мельчайших подробностей изучил чин церковного богослужения, в чем мог поспорить с любым монастырским и даже соборным уставщиком» [49, с. 376].

Так что якобы отец к десяти годам не просто получил образование, но являлся примером в необычайно быстром постижении наук. А якобы сын, хоть и начал пытаться постигать эту ему совершенно несвойственную премудрость с пяти лет, но, как тут же выяснилось, — не впрок: «в одиннадцать не умел еще ни читать, ни писать» [16, с. 31].

Между тем и по сию пору за границами нашего государства: «Воспитание детей начинается со сравнительно позднего возраста» [72, с. 54].

Мало того, даже их самой популярной организацией, ЮНЕСКО, сегодня (2008 г.) отмечено, что в области постижения малыми детьми чтения, письма и арифметики наши дети, даже на сегодняшний самый не лучший в нашей истории день, общепризнанные лидеры. Что, совершенно ошибочно, ставят в заслугу системе нашего образования, пока еще не умершего полностью каким-то просто удивительным чудом: учителям платят меньше всех в стране, а они до сих пор почему-то еще не все разбежались. Потому, что сейчас просматривается просто «за версту», совершенно ясно, что не в системе образования здесь дело, но в генетическом потенциале русского человека, так до сих пор и не подлежащем окончательному угроблению. Тому «виной» наша слишком далеко отстоящая от инородца возможность к постижению азов своей Великой культуры. Здесь совершенно четко указывается на непреодолимый барьер генной инженерии нашей культуры, от инженерии заграницы.

А так как нам известна прописная истина: «по плодам их узнаете их», то и становится совершенно очевидно, что к плодуцаря Алексея Петр, вследствие нами обнаруженных слишком явных несоответствий, ни каким боком и близко не мог подходить.

В XVIII веке, именно в то самое время, когда реформы Петра довели попугайничание загранице уже до самых высших перегибов:

«Особенно скверно было положение науки. Немецкие университеты влачили жалкое существование» [75, с. 151].

Западная Европа билась в агонии суеверий: алхимических опытов, каббалы и чернокнижия: «…в Германии им придавали наукообразную форму. Выходили книги по магии, астрологии, о колдовстве и ведьмах» [75, с. 151].

Здесь любопытно отметить элементы западной учебы, чье столь хваленое великолепие нам давно все уши пробуравило. На самом же деле мы очень легко находим ответ на вопрос: чьих родителей мог быть этот совершенно не поддающийся обучению грамоте мальчик с замедленным темпом умственного развития, имеющий негритянскую внешность.

И в этом нам поможет оценка традиционного западного обучения наукам будущего руководителя иллюминатов — Адама Вейсгаупта (1748–1830):

«Лишь один день в неделю отводился занятиям, да и те заключались в безсмысленной зубрежке учебников без всяких пояснений. На экзаменах… приказывали читать молитву Господню наоборот, т. е. от конца к началу, спрашивали сколько раз повторяются предлоги и союзы в отдельных членах молитвы и т. д. Задачи эти давались до тех пор, покамест из массы Испытуемых оставался один… Обучение в гимназии длилось до 15 лет. Оттуда юный Вейсгаупт поступил в университет, где господствовала та же схоластика…»[5, с. 113]

Так что вопиющий примитивизм заграницы, далеко обогнавший годы кипучей деятельности нашего Петра, ей столь упрямого подражателя, нам теперь доказывают и сами масоны. И доказывает это полное от нас отставание заграницы, между прочим, не кто-нибудь, но сам основатель самого тайного течения этой тайной подземной реки!

Такой менталитет человека Запада нам теперь вполне объясняет полную природу подкидышности «преобразователя», свалившегося нам на голову, судя по всему, именно оттуда.

Однако в том же масонском издании, где после статьи об иллюминатах А. М. Васютинского другой масон, А. В. Семека, восхваляет теперь уже наших доморощенных служителей культа Бафамета, читаем:

«Начатки европейского просвещения, внесенные в русскую жизнь гением Петра Великого, должны были, конечно, нарушить цельность прежнего патриархального уклада духовной жизни Московской Руси…» [5, с. 130].

Да уж, оно и понятно: если, следуя моде заграницы, уменьшить количество занятий до одного в неделю, заменить наше отечественное обучение тупой зубрежкой и западного образца схоластикой, то тут уж цельность уклада действительно никак не сможет не нарушиться. И постигающий к пяти годам азы грамотности мальчик с течением времени выродится в недоросля, лишь к десяти годам способного научиться кое-как читать по слогам, и чье обучение, следуя высказываниям на эту тему Адама Вейсгаупта, только в гимназии будет проходить аж по пятнадцати лет. И лишь затем можно будет великовозрастному детинушке продолжить свое обучение в высшем учебном заведении, где схоластика довершит формирование такого «тормозного» мутанта, от которого возродится вырожденческая популяция тех самых даунов, которыми столь хотелось бы Петру заменить людей, непростительно наиболее умных на планете. И здесь нет ничего удивительного: ведь они так разительно отличаются наличием серого вещества в голове от своего царствующего цыгано-негритянской наружности (да и внутренности) сюзерена.