Зверь на Юге пробудился

И тогда Эррин рассердилась. Сильно, до красных глаз. Она захватила столько, сколько смогла, даже не заботясь о том, чтобы оставить немного на ещё один выброс. Перестала думать о точности и направленности удара. А просто яростно, бешено, с отчаянным воплем швырнула парализатор в сторону противника. Волна силы плеснула, загудела так, что досталось и магу, и его коню. Упавший на бок жеребец придавил своему хозяину ногу, но оба ничего не замечали, потому что их всё ещё колотил пущенный девушкой заряд.

А она уже повернулась к другим и увидела, что Годдард умудрился отобрать у парня его оружие, но сражаться приходилось сразу с двумя. Кто бы не упал Эррин под ноги, уже успел вскочить обратно на лошадь. Главный был не так ловок, ведь держал клинок в левой руке, а второй, похоже, забрал лезвие у раненого товарища, что без сознания лежал у ног своей лошади. Впрочем, Годдард неплохо справлялся и с двумя. Если бы у Эррин был на это эмоциональный ресурс, она бы полюбовалась на оточенные мощные и в то же время пластичные движения своего спутника. Но она снова зарычала, как зверь, и бросила кусок парализатора по тому мужчине, что в этот момент оказался от Годдарда дальше всего. Задеть Безумного было сейчас смерти подобно.

Она попала. И это оказало на схватку решающий перевес. Годдард полоснул главаря по рёбрам и подопнув коня, молниеносно оказался рядом с ещё корчащимся в конвульсиях парнем. Мгновение — и клинок Безумного прижимается к горлу самого молодого из нападавших.

И всё сразу замерло.

В наступившей густой тишине лошадь мага, взбрыкнув всеми четырьмя ногами, вскочила и с возмущённым ржанием унеслась вдаль по дороге. Эррин могла её понять — компания на поляне собралась так себе. Маг со стоном пытался подняться, но у него была повреждена нога, и с первого раза ничего не получилось. Он послал в конечность магический импульс, залечивая разрывы, и лишь потом встал.

— Даже не думай, — улыбнулся ему Годдард.

Из духа противоречия маг поднял руку, но тут его одёрнул главарь:

— Лаббен, нет!

Двойная буква в имени указывала на принадлежность к жителям Центрального слоя. Эррин отметила про себя, как сильно его пообтесали окраины мира. Обтесали и заточили на преступления.

— Ну что? — весело спросил Годдард. — Не изменились ли ваши цели, господа?

— Отпусти его, и мы уйдём, — сказал главарь.

— А это не у меня спрашивать надо, — ухмыльнулся Безумный, сверкнув взглядом. — Как вы справедливо заметили, на мне магические браслеты, и ношу я их явно не для стиля. Поэтому, будь моя воля, я бы отрезал вашему парню голову и продолжил веселье. Но мной командует строгая госпожа Притор. Так что спрашивайте у неё, кому тут на поляне оставаться жить, а кем будем украшать местный пейзаж.

Мрачный взгляд неудачливого посланца Тортона переехал на лицо Эррин. Она не спешила ему помогать и отвечать на незаданный вопрос.

— Велите своему псу отпустить нашего человека, — выдавил, наконец, он.

— У меня, наверное, что-то со слухом? — задрала брови Эррин. — Клянусь, я не расслышала «пожалуйста».

— Пожалуйста, — проскрипел тот.

— Передайте пламенный привет Ловкачу, — сказала девушка, кивая Годдарду.

Тот глазами указал ей, чтобы двигалась дальше по дороге, и лишь когда девушка поравнялась с краем поляны, он отпустил замершего в напряжении парня. Затем он повернулся к бандитам спиной и поехал вслед за Эррин. Она напряглась, глядя на злого мага, и страховала своего спутника. Одно движение чужака, и парализатор сорвался бы с её пальцев, хотя слабость уже подкатывала к конечностям.

В полнейшей тишине они покинули место боя.

Даже звери зализывают раны

Некоторое время они ехали молча. Эррин иногда погладывала на кажущегося расслабленным Годдарда и всё не решалась завести разговор. Над его бровью был порез — кровь уже не текла, но рану неплохо было бы обработать. В сумке находился дорожный набор отваров и мазей, так что трудности в этом никакой. Только бы отъехать подальше, а то мало ли.

— Они нас не преследуют? — наконец спросила девушка.

— Нет, и думаю, вряд ли будут, — равнодушно сказал Годдард.

— Спасибо, что впрягся во всё это… — Эррин не очень представляла, как правильно назвать случившееся. — И спасибо, что признал моё главенство.

— Я не признал твоё главенство.

— Но ты же сказал…

— Я ввёл их в заблуждение. И если им захочется вдруг повторить нелёгкий урок, то они снова ошибутся.

Эррин нахмурилась. С Годдардом она слишком часто ощущала себя пешкой в чужой игре, и ощущение это было очень далеко от приятного.

— Не сопи, хомячок, — ухмыльнулся Годдард. — Тебе так хочется быть начальником? Хорошо. Ты главная. Приказывай — и я буду повиноваться. Возможно.

— Нам надо где-то встать, чтобы обработать твою бровь, — она научилась не поддаваться на провокации, и с каждым разом выходило всё лучше. Глядишь, по окончанию задания она станет магистром по самой толстой коже.

— Бровь? — с фальшивым изумлением спросил колдун. — А моё плечо, значит, тебя не интересует?

Эррин так резко дёрнула поводья, что лошадь возмущённо фыркнула. Она перекинула ногу и съехала с седла по крутому боку. Накинула поводья на соседний куст и решительно подошла к остановившемуся чуть дальше колдуну.

Она подняла к нему лицо и приказала:

— А ну слезай!

Он насмешливо смотрел на неё сверху:

— Ты и так маленькая, но когда пытаешься управлять мной с такого положения, кажется, что ты шутишь.

— Посмотри на меня внимательно, Годдард! Похоже, что я шучу?

Маг спешился, и по тому, как неловко он это сделал, Эррин поняла, что он и правда ранен. Чёрная одежда мешала разглядеть рану, и кровь, её пропитавшая, не была видна. Но теперь девушка ясно различала располосованную ткань с мокрыми краями.

Она повертела головой:

— Иди, садись вон туда на камень и снимай рубашку!

— Ты же вроде не хотела так быстро со мной сближаться?

— Ой, заткнись, а?

Порывшись в аптечке, она извлекла всё необходимое. Проверила резерв и с удовлетворением обнаружила, что всё вовсе не так и плохо, как могло быть. Даже после лечения чужих ран в обморок она не свалится. Целительствовать Эррин не любила, но на академической практике довольно неплохо справлялась. Поэтому в успехе она не сомневалась.

Годдард сидел на камне, раздевшись по пояс. Эррин чуть не ругнулась, мазнув взглядом по сильному рельефному телу. Ну зачем Безумному такие прорисованные мышцы и смуглая кожа? Он же сидел в темноте сто лет, почему он не бледный и синий? И почему ей так хочется повнимательнее разглядеть все детали, раньше скрытые рубашкой, а возможно, даже потрогать пальцами?

Подойдя ближе, она сосредоточилась на изъянах. Их было несколько, и все они были шрамами. Других изъянов ей обнаружить не удалось. А шрамы говорили о том, что их владелец занимался самолечением. Себе срастить порезы намного сложнее, и как правило, идеально не выходит.