Звери у двери

– Ишь, чего удумал, - пробормотала Галя, но покосилась на меня с явной опаской, - борщи ему вари. Я - натура вольная, испытываю тягу к свободным развлечениям: сексу, танцам и, и охоте, скажем.

Как-то странно у неё получилось с последним развлечением, словно слово "охота" вырвалось против собственной воли. Забавная оговорка. Оля тоже заметила, но промолчала.

– Пошли отсюда, - спокойно сказала она и взяла меня под руку, - займёмся сексом, танцами и охотой, скажем.

– Всем сразу, - согласился я и поцеловал её в ушко, - на кого охотиться будем?

Собственный вопрос вызвал неприятный холодок в груди: уж я то знал, на кого нам нужно охотиться. Но это, почему-то, уже не казалось таким ужасным, как раньше.

В гостиной не оказалось никого, кроме Ильи, который задумчиво загребал пепел в камине замысловатой кочергой, напоминающей клюшку для гольфа, изготовленную сюрреалистом. Похоже парень был глубоко погружён в своё увлекательное занятие, поэтому наше появление заметил далеко не сразу.

– С добрым утром, - сказал я, - бог в помощь.

– Гадаешь по золе?
– осведомилась Галя и забралась в кресло, поджав ноги, - новый метод предсказания, будущего: все мы обратимся в прах.

– Ух ты!
– восхитилась Оля, - чёрный юмор в исполнении Гали - только у нас! Единственное представление! У тебя озарение? Или приснилось чего?

– Угу, - подтвердила та и прижала колени к подбородку, - фигня какая-то, про то, как я превращаюсь в айсберг. Причём так реально, хоть иди и Титаник топи.

– Где остальные?
– поинтересовался я, - ты там язык не проглотил?

– Да нет, - вяло отмахнулся товарищ и раздражённо отбросил кочергу, угодив в кучку пепла, - слабость такая, будто и не отдыхал совсем. Витя в поисках местного МЭ и ЖО, а Паша пошёл в спальню, общаться с Натой. У них - кризис отношений и в этом нет ничего удивительного.

– Да уж, - Ольга покачала головой и медленно опустилась в кресло, по соседству с тем, где сворачивалась клубком Галина, - все эти вещи... Чем дальше - тем больше.

– А может, всё к лучшему, - проворковала Галя, не меняя позы, - Натка, она сейчас такая прикольная, прям как я, - Илья покосился в её сторону, приподняв одну бровь, но возражать не стал, - а Паша, ну, он остался такой, как раньше. Как все обычные люди.

– А мы, стало быть - необычные, - констатировал Илья.

Комментариев не последовало, да этого и не требовалось - всё было ясно и без возражений. Вот только слово "люди" звучало явно не к месту. Оля саркастически ухмыльнулась, а Галя, казалось, так и вовсе задремала.

– Илюха, - неуверенно сказал я, размышляя о кредите доверия, - кое что нужно обсудить. Вдвоём.

– Мальчики решили уединиться, - почти пропела, не открывая глаз, Галя и тихо хихикнула, - посекретничать.

– Значит им это нужно, - в голосе Оли мелькнула нотка тревоги. Девушка определённо оказалась проницательнее подруги. Чёрт, да почему я её раньше игнорировал? Это же - настоящий бриллиант, не чета подзабытой Марине.

– Спальня занята, - хмыкнул Илья, - если вы об этом.

– Можно и в кладовой, - подыграл я ему, - там есть, где уединиться.

Так мы и сделали, и товарищ тут же с изумлением уставился на один из стенных крюков, который я использовал в качестве клина, вколотив в щель люка.

– Так вот, зачем ты ночью вставал, - понимающе кивнул Илья, - испытывал силушку богатырскую? Крюки из стен рвал и в пол вбивал? Креативно, ничего не скажешь. Так ты меня похвастаться привёл?

Я медленно вытащил взвизгнувшую железяку и бросил на пол, после чего долго отирал измазанные коричневым ладони. Мне очень не хотелось поднимать крышку и показывать скрытое внизу.

– У нас был гость, - пояснил я, присев на корточки, - наш пронырливый друг. Видимо решил самостоятельно взять то, что мы забыли ему отдать. Я услышал какой-то звук среди ночи и пришёл сюда. Похоже, подвал имеет выход наружу, по которому он и явился к нам.

– И?

Ну всё, больше оттягивать не имело никакого смысла. Я потянул крышку и отбросил её в сторону. Потом глубоко вздохнул и посмотрел вниз: чуда не произошло, маленькое тощее тело продолжало лежать там, куда я его бросил, после... В общем, после.

Илья наклонился и очень долго смотрел в распахнутый люк. На его лице не было ни удивления, ни отвращения. Скорее - грусть. Потом мой товарищ повернулся ко мне.

– В общем, ты его убил. Ну что же, думаю он вполне мог прикончить всех нас во сне, если бы ты его не остановил. Большое спасибо. Нет, честно, ты - молодец, как бы скверно это не звучало.

– Стой!
– почти простонал я, - ты так ни хрена и не понял! Дело не в том, почему и зачем, а - как.

– По-моему, я не хочу это слушать, - вздохнул Илья, - но думаю - придётся. Надеюсь, ты не пил его кровь?

– Почти.

Как бы я не старался всё забыть, воспоминания ещё оставались слишком свежими.

Шпенька оступился и попал одной ногой в распахнутый люк. В тот момент, когда маленький вор начал падать, я протянул руку и удержал его, схватив за обнажённое запястье. В ту же секунду произошла странная штука: плоская, серая во мраке, фигурка внезапно превратилась в пышущий пламенем силуэт, пульсирующий, подобно бьющемуся сердцу. И это зрелище показалось мне самым приятным, из того, что я видел последнее время. Это походило... Даже не знаю. На запотевший бокал пива, после жаркого дня; горячий шоколад, в зимнюю стужу; бифштекс, после голодовки.

Я попытался сбросить наваждение, однако, вместо этого, обнаружил ещё одну удивительную вещь: пальцы на руке, удерживающей Шпеньку, словно обратились пятью тонкими трубочками, опущенными в бокал с желанным напитком. Оставалось лишь начать пить.

– А-а, - всхлипнул Шпенька и легко дёрнулся.

Именно это и послужило катализатором. Я словно впал в транс: живительная энергия неудержимым потоком хлынула в меня через пальцы и большего удовольствия я не испытывал никогда в жизни. Возможно именно так выглядит оргазм, продолжающийся тысячелетия. Огонь бушевал во мне, вокруг меня, и я сам превратился в безумное пламя во вселенной, где не было ничего, кроме сладкого сияющего вихря.

А потом, Шпенька погас и перестал дышать, обратившись тем самым, серым плоским силуэтом во тьме. Я разжал пальцы и тщедушное тело почти беззвучно кануло во мрак подвала. И только услышав глухой звук падения я понял, что произошло. Что я сотворил.

Я убил человека. Непонятно как, но я досуха выпил всю его жизненную энергию. И мне это понравилось. Мало того - исчезла слабость, терзавшая последние сутки, а ледяная бездна внутри оказалась заполнена.

И тут до меня, наконец, дошло: это и была та самая пища, которую мы должны были потреблять.