Звезда Гаада

Я лежала на горе, окружённая столбом красного света, одним концом уходившего в небо, а другим — вливавшегося в землю. И на душе было спокойно и хорошо, только тело жутко устало.

С трудом села. Обнаружила, что сижу на той самой каменной плите из белого и чёрного камня с вкраплениями красного, которые сама и сделала, когда меня вымотал Гаад. Растерянный Старейшина стоял слева от меня, в паре шагов, а Кайер сидел поодаль, справа. Вид у белокрылого был какой-то странный, а взгляд — отсутствующий.

— Не пробудись в тебе Третья сила — и тебя бы попросту размазало по горе, — мрачно объяснил чернокрылый.

— Значит, повезло, — улыбаюсь.

Он устало вздохнул и уточнил:

— Ты всё ещё намерена скреплять наш уговор? Или отложим это? А то белый змей скоро оправится от потрясения и не даст нам совершить задуманное.

Раз уж добралась до этого места и даже выжила, вмешавшись в чужую схватку, то отступать глупо.

Хотела встать, но ослабшие ноги даже не желали меня слушаться. Старейшина подошёл, подхватил меня под руки и рывком поднял, приобнял за плечи левой рукой, удерживая в стоячем положении. Устало спросил:

— Так что: назад или вперёд?

Проворчала:

— Я не отдам тебе Тайаелла!

— Что ж, придётся мне пару недель потерпеть, — Гаад уныло вздохнул, затем продолжил уже бодро и весело: — Зато я за это время столько пыток для него успею придумать!

Мрачно взглянула на негодяя.

А Гаад невозмутимо начал:

— О, Небо, выслушай меня и хранительницу, которую люди зовут Карией! Мы просим тебя проследить за нашим уговором и наказать того, кто его нарушит! Так, Кария?

Я подавленно молчала. Желание убежать сцепилось во мне с намерением победить этого чернокрылого. Доказать ему, что зря он не верит в мои силы. Спасти бы друга.

– Если ты передумаешь, это будет невежливо по отношению к Небесам, — шепнул мне парень в ухо, — Впрочем, я согласен заплатить за твою оплошность, так как сам придумал эту нелепую сделку. Однако же если ты подтвердишь нашу сделку, то обратно пути не будет.

В глазах Кайера зажёгся интерес. Значит, он уже начал приходить в себя. И скоро уже сможет опять напасть на нас. А если единственный друг белого Старейшины услышит, о чём я тут с чёрным Старейшиной договариваюсь, то у меня вообще не останется возможности подняться в глазах всех белых хранителей. Впрочем, они и без того приняли меня за предательницу, за слугу их главного врага. Разве я что-то теряю?

Выпалила:

— Небеса, всё так, как он сказал! Мы действительно заключили сделку. Впрочем, можно назвать это неким спором…

— Нет уж, сделка, — отрезал мой соперник.

Эх. Ну, ладно.

— Небеса, мы договорились, что если за две недели я полностью научусь пользоваться моим даром, то Гааду придётся отдать мне белого хранителя Тайаелла!

Мучитель добавил:

— А если ей не удастся, то он будет моим. И как захочу, так с ним и расправлюсь!

Белокрылый от изумления открыл рот. То ли от моей наглости, то ли от глупости.

— Впрочем, если выиграет она — я не обязан заботится о Тайаелле и прятать его у себя, — закончил чернокрылый хранитель.

Вот и всё. Назад пути нет.

Кайер растерянно проследил за нами, когда Гаад взял меня на руки и взмыл в воздух. Но за нами не кинулся.

В небе над Горой справедливости сияло много красивых звёзд. Они светили мерно и нежно, словно пели мне колыбельную песню…

Не то засмотревшись на них, не то заслушавшись их дивных голосов, зевнула и устало сомкнула веки…

Проснулась в своей комнате, на заре. Быстро причесалась, заплела волосы в косу, обулась, оправила платье и побежала к входной двери. Тайаелл сидел там, где ему велели, у крыльца. Увидев меня, улыбнулся и проворчал:

— Жива-таки!

— А что? — напряглась.

— Когда Гаад тебя принёс, ты была в тяжёлом состоянии. Я волновался за тебя.

— Ну, извини, — смущенно улыбнулась, — Я всегда куда-то влипаю.

— Я заметил, — ответил друг пугающе серьёзно.

Несколько часов мучилась, пытаясь научиться командовать моим вздорным даром, следуя советам пленника, но ничего не получалось. Словно в насмешку из владений моего рыжего друга струился заманчивый запах пекущегося хлеба. Потом выглянул Карст и пригласил нас двоих завтракать. Тай замялся, я его подхватила за запястье, осторожно, чтобы тело избитое не потревожить, и потянула за собой. Он, поколебавшись, всё же решился зайти в дом. Шепнул мне в ухо, осторожно притянув меня к себе за плечи:

— Но ты поклянись мне, что если Гаад будет против, ты не будешь настаивать.

— Да не будет он против! — пробурчала намеренно уверенно. Если мне это удалось. Уверенной не была, ведь Гаад ненавидит Тайаелла. Даже если раньше двух недель не убьёт, то вредничать точно будет. И, как он предупредил, наш договор на действия других чернокрылых не распространяется.

Я хотела пропустить Тайаелла, но он покачал головой и пристроился за моей спиной. Странно. Ладно, разницы-то особой и нет.

Быстро прошла по коридору, дверь на кухню распахнула. В первые мгновения меня объяло ароматом свежего хлеба и супа, приготовленного со сложным букетом приправ. Тепло и ароматно, мм… Уже потом я приметила Гаада и застыла. Да и Тайаелл, почти поравнявшийся со мной, заглянувший над моим плечом, споткнулся.

В кухне уже сидел сонный неумытый непричёсанный Старейшина. Его чёрные волосы норовили закрыть ему лицо, залезть в глаза, но он не обращал на них внимания, устало смотря сквозь них куда-то на стену или как будто сквозь неё. Было что-то дерзкое и милое в растрёпанных прядях, падавших на его лицо, спускавшихся по плечам. Да и этот лёгкий след щетины… Просто обычно Гаад напоминал юношу — дар хранителя получил где-то около двадцати лет — а тут эта лёгкая небритость его внешне немного состарила, сделав невероятно мужественным. Шнурки на вороте рубашки парень не стянул и даже не завязал — и концы разной длины свисали над чёрной тканью с редкой бордовой вышивкой, отдалённо напоминающей перья и бушующие волны. Но он…

Молодой мужчина вздрогнул и взгляд перевёл на нас, устало смотря из-под криво обрезанных прядей на нас. Он был… очень привлекательным сейчас. И даже… я бы сказала… сексуальным?.. Ему эта лёгкая небрежность и щетина невероятно шли. Обычно такой собранный, волосы стянуты, но тут… Ой, я кажется, слишком долго на него смотрю!

Покосилась на моего спутника. Тайаелл выглядел растерянным. А, ну да, у них Благ — образец стиля. Он даже после долгих тренировок с Кайером умудрялся выглядеть прилично. Гаад никогда и не доходил до той степени заботы о внешнем виде, как Благ. Но Тай этого не знал.

— Посмотрел бы ты на себя в зеркало! — проворчал Карст, покосившись на меня и моего спутника, — Пленник и то выглядит лучше!

Долговязый с трудом удержался, чтобы не улыбнуться. Кончики его губ дрогнули от рвущейся наружу улыбки.

— «Проклятых мест» стало больше, — устало заметил Старейшина, — Всю ночь провозился — и всё без толку. А я-то надеялся, что всплеска Третьей силы, устроенного ночью Карией, хватит, чтобы убрать хотя бы с десяток из них.

И он вздумал меня использовать?!