Звезда Хаоса

— Увидел? — поинтересовалась она, вероятно, и так зная ответ.

— Увидел, — кивнул Лиас.

Методы обучения у дроу, конечно, были, мягко говоря, не самыми безопасными. Впрочем, работали, так что Лиас и не думал говорить что-то против: за годы проведённые среди тёмных эльфов, он уже давно перестал бояться кинжалов и других лезвий в их руках. Куда страшнее была магия, а от холодного оружия он мог бы и отбиться — было бы чем. Поймав себя на этих мыслях, светлый эльф поражённо замер: с каких пор к нему вернулась прежняя уверенность, что он может сражаться с дроу наравне?

— Попрактикуешься, научишься, — тем временем продолжала целительница, — опиши, что видишь.

После ещё нескольких проверок Мастер Сайера отпустила Лиаса из лечебницы, сказав, что, если с глазами ещё возникнут какие-либо проблемы, он всегда может к ней обратиться: её работа — её ответственность.

Светлого эльфа до сих пор поражало это понятие дроу. От мужчин о нём редко можно было услышать, но женщинам, видимо, вдалбливали это с детства: что бы они ни делали, они должны были нести за это ответственность. У Лиаса периодически складывалось такое впечатление, будто вся система их матриархальной власти держалась именно на этом понятии: чем больше ответственности могла взять на себя женщина, тем большей власти она могла добиться, если сил, конечно, хватало. С такой точки зрения Лиасу становилось понятно, почему Ная не стремилась к более высоким статусам: вероятно, ей просто не хотелось взваливать на себя столько всего и отвечать за что-то ещё помимо своего отряда и заданий, которые они выполняли.

Возле лечебницы Лиаса встретили Кьяр и Шиин с Асином: их троицу часто можно было встретить вместе даже в городе. По правде говоря, Лиаса это немного удивляло: как они не уставали друг от друга, будучи настолько разными.

— Я же говорил, ему пойдёт! — Кьяр как всегда проигнорировал понятие личного пространства и уже рассматривал новые насыщенно бордовые глаза светлого эльфа чуть не соприкасаясь с ним носом.

— Если ты свою физиономию отодвинешь, мы тоже увидим, — чуть раздражённо отозвался Асин.

Кьяр естественно не обратил на его претензии никакого внимания и отошёл только после того, как ещё несколько раз повернул лицо светлого эльфа, рассматривая его со всех сторон, задал с десяток вопросов о том, как он видит и как себя чувствует, и восхищённо рассказал какой редкий оттенок радужки достался Лиасу.

— Кстати, а что стало с прежним владельцем глаз? — поинтересовался Шиин.

— Аэн, вроде, говорил, что это был кто-то из десятилетнего отряда: натолкнулись на урдажи в тоннелях, — вспомнил танцор, — предводительница пожертвовала собой, но отряд был сильно ранен — до города дошли только трое, спасли только двоих, а наш герой погиб из-за потери крови. Его дотащили в лечебницу уже без сознания, пока целители нашли подходящую ему кровь, он уже умер.

— Урдажи? — переспросил Лиас, выслушав печальную историю мужчины, подарившего ему свои глаза.

— Полутораметровые членистоногие монстры, — начал свою вкладку ходячей библиотеки Шиин, — десять ног, каждая из которых заканчивается острым, крючкообразным выростом, покрытым ядовитыми ворсинками. Когда урдажи нападает, он старается вонзить эти выросты как можно глубже в добычу, ворсинки выделяют вещество, которое не даёт крови сворачиваться — рана не заживает и в итоге жертва погибает от потери крови, если яд вовремя не вывести. Довольно опасные твари, учитывая, что они перемещаются стаями по пять-десять особей. В некоторых городах их держат в больших клетках вокруг городских стен, чтобы выпускать в тоннели в случае нападения. Бегают они раза в три быстрее наших ящеров, так что сражаться с ними весьма неприятно.

— Вы тоже с ними встречались? — светлый эльф послушно последовал за тянущим его в сторону Кольцевой улицы Кьяром.

— Было пару разу, — кивнул танцор, — но у нас, во-первых, есть Ная, а во-вторых, — Аэн. Как и все членистоногие, урдажи боятся огня, так что до «во-вторых» дело даже не дошло ни разу.

— Из твоих уст звучит так, как будто сражаться с ними не так уж и сложно… — покачал головой Лиас.

— Сложно. Просто Ная у нас слегка сумасшедшая, и предпочитает спалить весь кислород и сдохнуть от этого, но не сдаться… — хихикнул Кьяр.

— Не надоело опять бои обсуждать? — перебил пустившегося опять в свою бесконечную болтовню танцора Шиин. — Лиас, как хочешь отметить новое зрение?

— Не знаю, — улыбнулся светлый эльф, — а как у вас обычно отмечают?

— В таверне!

— В борделе!

Одновременно отозвались Асин и Кьяр.

— А можно просто что-нибудь вкусное на рынке купить и пойти в комнаты? — Лиас, конечно, был рад, что его операция в итоге прошла успешно, но оба варианта казались ему вполне обычным времяпрепровождением тех, кто их предлагал. К тому же, ему не очень хотелось шататься по городу без Наи: он ещё не настолько освоился в Таэмране, чтобы чувствовать себя спокойно, гуляя здесь без обладающей достаточно высоким статусом женщины.

— Ну, можно и так, — согласился за всех Шиин.

***

Ная, Эмиэль и Иран без сил рухнули на пол в первом попавшемся углублении, хоть сколько-то напоминавшем место для привала.

С того момента как они завершили ритуал и уничтожили сундук с трупом, им пришлось ещё долго отбиваться и убегать от всевозможных тварей, лезущих из прорехи между измерениями, но в итоге, спустя часов шесть гонки и сражений, им, наконец, удалось оторваться. То ли брешь, наконец, затянулась, то ли они просто отбежали уже достаточно далеко, чтобы монстры перестали их чувствовать. Уставшие, израненные и истощённые, они доплелись докуда смогли, чтобы хоть немного отдохнуть в относительной безопасности.

— Ная, ты сознание от потери крови не потеряешь? — всё ещё пытаясь отдышаться, обеспокоенно спросил Эмиэль.

— Не должна, — отозвалась женщина.

Ей досталось от тварей больше всех, потому что она, как и положено было предводительнице, пыталась не только отбиваться сама, но и перехватывать атаки на своих мужчин. В итоге, Нае порвали клыками предплечье и сильно разодрали когтями бедро — спасло только то, что артерию не задели. У Ирана был глубокий след от зубов на загривке, который чуть не стоил ему перекушенного позвоночника, а у Эмиэля были исцарапаны когтями все плечи, и по выбритой части головы тянулась длинная рана.

— Предлагаю съесть одно сердце и лечь спать, — выдохнула Ная, понимая, что перед глазами всё же противно мелькали тёмные пятна.

На дежурство сил ни у кого не осталось, так что выставив барьеры, на которые ещё хватало сил, все трое уснули сразу после вялой трапезы.

К следующему привалу они уже более-менее пришли в себя, и Ная, наконец, задумалась о том, как высушить второе сердце так, чтобы оно превратилось в «мешок». В конце концов она вытащила медную чашу, с которой проводила ритуал, и разрезав перегородки внутри сердца ножом, надела его на неё. Сушилось сердце до отвратительного медленно. В основном потому что вымотанная женщина постоянно теряла концентрацию и засыпала, а её огонь в эти моменты гас.

— Зачем ты это делаешь? — вполне реалистично изобразил непонимание Эмиэль.

— Деликатес, — каким-то чудом уловив его игру, подхватила Ная: если их память будут просматривать, зачем сушить сердце нужно было как-то объяснить, чтобы это не вызвало лишних вопросов. Едва ли кто-то стал бы проверять все их мысли за три недели — слишком сложно, муторно и долго, но действия просмотрели бы обязательно, о чём они говорили, возможно, тоже, если возникли бы какие-то сомнения, а Ная додумалась взять сердце для Матери Лияр именно на этом задании. Жаль, что в тот момент, когда она приказала вырвать сердца монстров, она об этом не подумала. Можно было, конечно, просто съесть оставшееся второе сердце, но время шло, а твари с сердцем такого размера попадались не слишком часто — было бы глупо упустить эту возможность, так что оставалось на будущее оправдываться перед магами сознания из Ар’тремон, — надо же что-то нашему светлому эльфу с задания принести. Грустно как-то совсем без подарка к нему после всего, что он пережил, возвращаться, — продолжала предводительница.