Звезда конструктора

Каждая из красавиц в хороводе мне нравилась. Очень нравилась. Каждая по-своему. Но… выделить кого-то из них и сказать – вот она, любовь! – я не мог. Да сам факт вот такой оценки разве говорит о любви? О страсти – да. Но достаточно ли ее для любви? Ни одна из девушек не затмевает других настолько, чтобы, как говорят романтики, «потерять из-за нее голову». Может, так и сказать моим «дознавательницам»? Нет. Боюсь, не лучший вариант.

Меня вдруг прямо жаром обдало – если я мечтаю вернуть в Вильдорию род князей Бахрийских, то быть мужем по эльфийским традициям я не могу категорически. Титул князя сравним с герцогским, а то и королевским, если княжество представляет собой отдельное государство. Не может государь быть ничьим рабом, даже если рабство – не политическое.

– Девушки, не скрою, Альмилира очень привлекательна, и любой мужчина был бы счастлив назвать ее своей женой, но по некоторым причинам наш брак с ней невозможен.

Девушки синхронно вздохнули и помолчали.

– О причинах, я так понимаю, ты рассказать не можешь? – спросила, наконец, Силора.

– Это связано с эльфийскими брачными традициями, о которых я узнал уже потом. После бегства.

– Я поняла! – воскликнула Лю. – О них рассказывал мой учитель! Я тебе потом расскажу. Наши традиции и человеческие почти одинаковы, а у эльфов и орков очень отличаются.

Девушки уже на «ты». Как же быстро они становятся подругами или… непримиримыми врагами, и быстрее всего их сближает участие в какой-нибудь любовной истории. Вот и здесь. Явно, обеим жалко и меня, и Альмилиру, но как быть, никто из нас не представляет.

– Так! – хлопнула ладошкой по столешнице Силора. – Как бы ты ни относился к девушке и что бы там себе ни думал, но поговорить с ней обязан. Иначе я вынуждена буду считать вас трусом, ньор Гаррад. Не змея же она подколодная и не орда диких орков, одуревших с голодухи.

– Да, Ра, скажи ей! – добавила свою медяшку в разговор Лю. – Думаю, объяснять, почему ты не можешь жениться на ней, не обязательно, – она со значением посмотрела на меня, – но хотя бы разрешить неопределенность очень надо. Я по своему опыту знаю, насколько неизвестность бывает мучительнее даже самого плохого разрешения проблемы.

Что мне оставалось делать – девушки кругом правы. Да и меня, честно говоря, стало серьезно беспокоить длительное воздержание. Уж самому себе я могу признаться в том, что, рассматривая девичий хоровод, первой мыслью моей было – какая из девушек окажется лучшей… в постели. Вторая – а как там с совместимостью? Знания, приобретенные во время разработки приворотного амулета, дополнились возможностью видеть воочию, что происходит в аурах. Есть у меня подозрение, что авторы некоторых трактатов были жрецами храма силы и на самом деле видели то, о чем писали. Во всяком случае, мне, тогда слепому, как новорожденный щенок, удалось сделать вполне действенный амулет. Сегодня у меня получилось бы нечто более компактное и эффективное, даже вспомогательного приворотного зелья к нему не потребовалось бы, однако открывать сводническую контору в мои планы не входило. Хотя как источник дохода… если войти в долю, предоставляя амулеты в обмен на часть прибыли… С другой стороны, как это будет выглядеть с точки зрения морали? В общем, надо с дедушкой У посоветоваться. Он – мудрый и добрый чел… гоблин. Ради золота на низость не пойдет. А может, даже и с Лю поговорить.

Я обратил внимание на то, что по-прежнему изо всех сил стараюсь оттянуть принятие решения. Тяжело вздохнув, собрался с духом и сказал, отрезав все пути к отступлению:

– Через неделю, если все пойдет хорошо, я встречусь с Альмилирой. Но хотелось бы наедине. Не во дворце, не у нее в доме, а то ее мамаша… Ну, вы понимаете…

– Думаю, я могу тебе помочь и устроить вашу встречу где-нибудь на нейтральной территории, – сказала Силора. – В ресторане, в трактире или чайной. Где скажете.

– На ваше усмотрение, но очень нежелательно, чтобы Альмилира заранее знала, с кем предстоит разговор.

– Почему?

– Мало ли…

– Какие вы все, мужчины, нерешительные. Всюду-то вас за ручку водить надо. Вот и мой маркиз. На тигра с голыми руками выйдет, а к лекарю зуб полечить тащить приходится – сам будет тянуть и тянуть…

– Ну вот такие мы…

На том и постановили. Несколько дней мне необходимо было, чтобы реализовать свой план по продаже готовых «древних» амулетов и сделать еще кое-что, без чего разговор с Альмилирой мне казался преждевременным.

К дверям особняка графа Фирбо зи Ларго подкатила шикарная магорета (так потихоньку стали называть магодвижимые экипажи) – лимузин зеленого цвета с красными диагональными полосками. Некоторое сходство с обычными каретами на конной тяге последние модели магорет сохраняли, но только некоторое. Кузов по форме остался почти таким же, но увеличилась его длина и исчезли козлы, на которых раньше торжественно восседали величественные водители кобыл, меринов и коней, принимая при этом на свою голову все недовольство стихий. Первые магодвижимые экипажи просто копировали форму конных, но со временем техническая мысль слегка двинулась дальше, и от козел отказались, прорезав и застеклив окна в передней части экипажа. Водитель теперь располагался внутри салона на переднем сиденье. Несмотря на то что пыль, грязь и встречный ветер ничуть не грозили телу, водитель данного конкретного экипажа, вероятно для форсу, прикрывал глаза огромными очками-консервами и с ног до головы был облачен в кожу. Квадратная хромовая кепка с козырьком, куртка, щегольские перчатки-краги, брюки и сапоги сверкали ничуть не меньше лакового кузова магореты.

Все это великолепие мог созерцать лакей, вышедший из дверей на тройной кряк клаксона. Водитель не спеша вышел из магореты, задумчиво попинал шину переднего колеса и приблизился к терпеливо ожидающему слуге.

– Доложите графу, что барон Зольдер имеет честь предложить ему нечто особенное для его коллекции, – с едва уловимым гоблинским акцентом, но гордо, словно эльфийский Великий Мать (нет у них великих отцов, увы), произнес он.

– Слушаюсь, – склонил голову слуга.

Пожилой лакей повидал на своем веку многое и не был особенно впечатлен ни роскошью экипажа, ни надменностью водителя – их породу он тоже повидал. Мнят себя повелителями безлошадных колесниц, правителями магических сил и покорителями дорог, а сами такие же лакеи на службе у господ. Да у гиспарского повара графа кухонная плита посложнее будет, ан готовит шельмец так, что тарелку хочется забрать с собой и весь вечер вылизывать. Это тебе не педали жать да в трубку дудеть.

Вернулся лакей минут через пять в сопровождении молодого коллеги, почтительно открыл дверь и поклонился:

– Его светлость изволит ждать вас в малой гостиной. Шибарс вас проводит.

Из кареты с достоинством вылез господин, бережно держа в левой руке дорогой кожаный саквояж. Монокль в правом глазу холодно блеснул чистым стеклом, на секунду отразив фасад особняка. Волосы аккуратно расчесаны на пробор и основательно набриолинены, так же как небольшие закрученные вверх усики и аккуратная бородка клинышком. Безукоризненно пошитый, явно у лучшего портного столицы, черный костюм-тройка сидел на бароне как влитой.

Несмотря на свой невысокий рост, смотрелся ньор очень даже внушительно и надменно. Отработанным жестом он, не глядя, протянул лакею лаковый цилиндр с клеймом известного столичного шляпника и небрежно брошенными внутрь тонкими кожаными перчатками.

Шибарс согнулся в поклоне и попытался взять саквояж, но барон не отдал и нетерпеливо качнул бородкой в сторону входной двери. Молодой лакей не посмел настаивать и повел гостя в дом.

Граф приветливо встретил нежданного визитера, стоя посередине небольшого, со вкусом обставленного зала, предложил кресло, закуски и напитки на рядом стоящем столике и сам сел напротив.

– Позвольте осведомиться, ньор Зольдер, чем могу быть полезен?

– Я, ваша светлость, в столице проездом, буквально на один день. Есть у меня, ваша светлость, одна вещица, доставшаяся мне в наследство от предков. Недавно разбирая хлам, я ее нашел чуть ли не в мусорной куче. Признаться, мои предки были не очень охочи до разных магических штучек, но неизменно получали что-нибудь эдакое в подарок. Друзья небезосновательно считали: чем менее вещь полезна для хозяина с практической точки зрения, тем более долго она имеет шанс сохраниться. Разумеется, вещь должна быть достаточно дорогая, дабы не было соблазна ее просто выбросить. Посему я отнюдь не был удивлен, когда обнаружил целую… х-м… коллекцией это скопище амулетов, навалом валяющихся на двух стеллажах, назвать трудно. Скорее просто собрание редких и старинных вещей. Далеко не все имеют на сегодняшний день какую-либо ценность, но есть несколько штук, способных заинтересовать знатока. А поскольку у меня, как и у предков, амулеты интереса не вызывают, я вознамерился передать их в хорошие руки. Я позволил себе навести справки, и мне единодушно все указали на вас как на истинного знатока и честнейшего человека. Хотя, признаться, много хорошего сказали и о бароне Гольдори, и о фабриканте Забей-Забой… Но о вас говорили только в превосходных степенях.