Звездное братство

– Что ж, молодой человек, дела явно идут на поправку, – объявила Дира, внимательно глядя в глаза Квентину.

Болван-охранник насторожился и встрепенулся при ее словах. Дира выдержала паузу:

– Еще два-три дня и повязки можно будет снимать, а там посмотрим… А пока, юноша, вы будете применять вот эту мазь. – Она протянула ему небольшой пузырек с зеленоватой жидкостью.

– Это великолепное средство, наши предки называли его дыханием птицы Ру. Оно прекрасно снимает любое оцепенение конечностей, – со значение произнесла Дира и незаметно от стражника подмигнула Квентину. – Достаточно небольшой капельки на ночь, и утром вы будете совершенно свободны от боли, ломоты в суставах и других сдерживающих вас факторов. Правда, это средство… – она сделала паузу, – опасно для такой молодой и чувствительной кожи, как у вас, принц, и поэтому должно применяться с величайшей осторожностью.

Квентин все понял. Он с благодарностью посмотрел на добрую волшебницу и крепко стиснул в руке драгоценный пузырек. Это был путь к спасению. Надежда вновь ожила в нем. Нужно только дождаться ночи. И самое главное, он вспомнил, что Тана познакомила его с Гнедко и показала, где находится вся лошадиная упряжь. Туда же она незаметно от стражников перенесла все имущество Квентина. И так, все должно решиться в эту ночь.

Квентин не мог дождаться наступления вечера. Дира несколько раз удалялась из дома, видимо, улаживая какие-то неотложные дела. Правда, с каждым разом она возвращалась все более взволнованной. Но Квентин, захваченный идеей побега, отнесся к этому не слишком внимательно. Мысленно он уже несся во весь опор на коне, вдыхая опьяняющий ветер свободы. Нужно было лишь дождаться ночи.

Ужинали как всегда все вместе.

– Что случилось, мама? – спросила Тана, заметив волнение Диры.

– Ничего особенного, дочка, завтра полнолуние… Ты же знаешь, как я себя чувствую на полную луну…

– Обряд, как я понял, проводится в полнолуние? – спросил Квентин.

– Да.

– Значит, завтра…

– Многие не довольны вождем, – грустно заметила Дира. – Они требуют, чтобы обряд был обязательно проведен в это полнолуние.

– Гоблины?

– Да. Мне искренне жаль этих людей. Это наши братья и сестры. Они не виноваты, что стали такими. Мы, хранители, пытаемся лечить этих людей, помочь им, как-то направить, но ничего не помогает…

– Если так пойдет и дальше, племя уничтожит само себя, – заметил Квентин.

– Они вкусили вкус крови и не могут остановиться. Многие из них такие, как Ирг, считают, что даже вождь предал их, не почитает Ру и перешел на сторону изменников.

– Птица Ру прилетит? – спросила Тана.

– Боюсь, будет слишком много охраны… Кроме того, они хотят изменить проведение обряда и больше не дожидаться Ру.

– Изменить обряд?

– Они больше не хотят оставлять жертву на холме. Слишком часто они пропадают…

– А как же Ру?

– Они думают, что Ёрк связался с хранителями и помогает пленникам бежать.

– Что же теперь будет, мама?

– Не знаю, но нам надо помочь Квентину. Он человек будущего, и от него очень многое зависит в этом мире.

– Поможем! – гордо заявила Тана.

Они разговаривали на высоком анге, поэтому стражник ничего не понял, а только, отвесив челюсть, следил за тем, как у них во рту пропадают такие аппетитные и лакомые кусочки.

Настал вечер. Спать легли с заходом солнца. Квентину оставалось только дождаться, когда уснет охранник. Он лежал в напряженной тишине ночи, изредка прерываемой криками ночной птицы, и сосредоточенно ожидал услышать сонное храпение стражника. В доме стояла такая тишина, что казалось, все затаили дыхание в эту ночь. Квентин знал, что женщины тоже не спят. Он тихо лежал на спине, всматриваясь в призрачные силуэты, выводимые на стенах лунным светом. Наконец охранник, видимо, устав бороться со сном, сделал пару-тройку свистящих вздохов и зашелся заливистым мерным храпом.

Квентин только этого и ждал. Он ловкой кошкой соскочил с лежанки и осторожно, чтобы не загреметь цепью, обмотал ее толстым одеялом. Затем достал из-под кровати припасенный бутылек и, сдерживая дыхание, брызнул несколько капелек на железные оковы. Жидкость, коснувшись металла, запузырилась, и по комнате распространился едкий запах. Через мгновение он был свободен и осторожно положил цепи на лежанку.

Оставалось нейтрализовать охрану. Он потихоньку потянулся к гедарскому мечу, который стражник положил рядом с собой. В этот момент в соседней комнате раздались шаги, и на пороге появилась Дира, сжимающая в руке зажженную свечу. Следом выглянула Тана. Обе они были в длинных ночных рубашках.

Дира сделала Квентину предостерегающий жест, чтобы он не предпринимал ничего без нее, и жестом указала на пол. Квентину, привыкшему к подземным ходам, не надо было долго объяснять, он отогнул угол циновки, покрывающей пол, и увидел в деревянном полу крышку погреба. Он потянул за массивное металлическое кольцо, прибитое к люку, и перед ним открылись ступени лестницы, ведущей вниз. Тана протянула ему узелок.

– Быстрее! – прошептала Дира.

В этот момент с улицы раздались громкие голоса. Шумная толпа приближалась к дому. Взбудораженные люди что-то кричали, затем послышались истошные визги.

– Поторопись, Квентин! Это бунт. Ирг и его обезьяны восстали. Сейчас начнется настоящая резня.

– А как же вы?! – подавляя в горле вскрик, прошептал Квентин.

Охранник на лавке заворочался и начал подниматься. Дира взмахнула рукой, – невидимая энергетическая волна подняла и с силой швырнула стражника об стену. Он тяжелым мешком сполз на пол, на какое-то время перестав представлять угрозу.

– Вот это да! – не удержался Квентин от восклицания, более прекрасного примера боевой магии ему еще не приходилось видеть.

– Быстрее, Квентин! Я не смогу долго сдерживать их! – выкрикнула Дира. С улицы все громче доносились разъяренные голоса толпы и крики их жертв.

– Противостояние гоблинов и хранителей дошло до последней черты. Старым обрядам пришел конец. Никто больше не верит в птицу Ру. Эти звери просто жаждут человеческой крови и не хотят больше ждать ритуала.

Квентин стоял в нерешительности над открытым подвалом. Он не мог оставить этих, ставших ему родными, женщин на растерзание озверевшей толпы.

– Я не оставлю вас. Мы должны уйти вместе.

– Квентин, мы не можем уйти с тобой, – сказала Тана. – Наш народ страдает, он болен и запутался в неверных представлениях. Никто, кроме нас, не сможет остановить это безумие. Мы должны остановить их, иначе они уничтожат всех людей в племени. Правда, мама? – Тана мокрыми от слез глазами посмотрела на мать. Вместо ответа Дира крепко прижала ее к себе.

– Иди, Квентин! Мы останемся до конца с нашим несчастным народом. Иди и не забывай о том, кто ты для этого мира, и в чем цель твоей жизни. С каждой новой встречей, с каждым новым жестоким столкновением твоя душа будет наполняться мужеством и решимостью. Иди, да поможет тебе Высшая Сила! – и Дира, и по-прежнему крепко прижимая к себе дочь, направилась к двери, в которую уже ломилась обезумевшая толпа.

На Квентина она больше не обращала внимания, предоставив право выбора ему самому.

– Выходи, сука! Хватит прятаться! – дикие голоса рвались с улицы. Дверь раскачивалась и выгибалась под сильными ударами. – Мы покажем тебе, как не уважать наши обряды! И свою маленькую сучку выводи с собой! Мы с ней немного потешимся! – Избушка сотрясалась от ударов. – И этому паршивцу, что ты пригрела, пора жариться на вертеле.

Квентину показалось, что среди множества обезумевших голосов он разобрал голос Ирга. Нет, он не мог бросить в беде этих женщин. Принц выхватил из ножен остро блеснувший в темноте меч Гедара. В этот момент дверь дрогнула под ударами нападающих и рухнула на пол. И тотчас яркая вспышка молнии ослепила Квентина. Дира и Тана стояли, взявшись за руки, а две другие выставили перед собой в магическом жесте. Они образовали магическую цепочку, подпитывая Силой друг друга.