Звездное наказание

Все уже догадались, что происходит с принцем, но никто ничего сказать не осмелился. Только два нага-врача, на всякий случай, отползли подальше от кевали Аякса, чтобы не дразнить дракона. А вот охрана шая наоборот, покрылась бронированной чешуей, и сняла с предохранителей парализующие бластеры. На всякий случай, если дракон не сможет совладать со своими инстинктами и попытается напасть на шая и его семью.

Василиса, как и любая другая женщина, чувствовала, что что-то происходит. Дракон слишком пристально ее рассматривал. А еще она знала, что такие перемены во внешности представителей некоторых рас говорят об эмоциональной нестабильности. Девушка, конечно, надеялась, что Аякс и его охрана смогут их защитить. Но, на всякий случай, она сделала пол шага вперед, чтобы закрыть собой ребенка и в случаи нападения дракона дать пауку возможность утащить девочку в безопасное место. Рагадан этот жест заметил, но расшифровал его по-своему. Ему и в голову не могло прийти, что землянка будет защищать детеныша от дракона, да еще и в присутствии первого мужа.

Эта неловкая пауза могла бы длиться бесконечно долго. Свита принца боялась вмешаться и спровоцировать гнев дракона. Аякс понимал, что нужно дать Рагадану время собраться с мыслями и внимательно следил за каждым движением будущего побратима, и только любопытная Ляля уже устала ждать, пока эти непонятные существа начнут хоть что-то делать.

– Он странный! — Никого не смущаясь обратилась девочка к Василисе.

Аякс с трудом сдержался, чтобы не улыбнуться. А вот Рагадан и его советник возмущенно посмотрели на ребенка. Правда, Лялю этот взгляд ничуть не смутил. Рядом с Василисой она чувствовала себя на удивление спокойно и уверенно.

– Он дракон. — Ответила Василиса.

Голос пары густым медом проник в голову принца. Некрасивое лицо ящера тут же смягчилось.

– Думаешь, все драконы такие странные?

– Нет. — Василиса посмотрела прямо в глаза Рагадану. — Это нам достался бракованный принц.

– А он не один? Есть еще?

Василиса хотела сказать, что не знает, есть ли еще у драконов принцы. Но тут к Рагадану вернулось самообладание, и он наконец-то смог открыть рот:

– У меня есть еще пять братьев. И сестры. А у вас, шая? — Принц с трудом оторвал взгляд от пары и посмотрел на ребенка.

– Надеюсь, что нет.

Ляля слегка боднула пяткой бок паука, и тот подошел к Василисе настолько близко, насколько это было возможно.

– Тихих звезд, ваше высочество. — Наконец-то в диалог вмешался Аякс. — Мы готовы начать допрос, если вы согласны со всеми нашими условиями.

Глава 22.

Василиса

Вот уже три час мы с Лялей, растерянные сидели в небольшой, но очень уютной гостиной, которая прилегала к апартаментам Аякса. Правда, к этому времени растерянной оставалась только я. А вот Ляля уже вовсю исследовала вверенное ей пространство. Кажется, фразу, что мы можем чувствовать себя как дома, девочка восприняла буквально.

Ни охрану, ни нагов, приносящих успокоительные чаи, поведение девочки не смущало. Змеи только умилялись тому, с каким интересом малышка пытается разобраться в неизвестных гаджетах и с удовольствием ей показывали устройства предметов, пока меня била нервная дрожь.

Я мысленно вернулась на три часа назад, когда дракон дал согласие на допрос. Только никакого «допроса» так и не произошло. Я вспомнила, как за спиной пискнула капсула, и ко мне подполз улыбчивый врач. Даже по меркам нагов он был совсем молодым. Чешуя на хвосте еще была мягкой, полупрозрачной. Змей поклонился, вопросительно посмотрел на Аякса, и только после его одобрительного кивка сказал:

– Вы или детеныш, шая?

– Я первая.

– Вам нужно пройти вон в тот квадрат.

Врач показал на светящееся поле в центре зала. Я глубоко вдохнула, улыбнулась девочке. Она хоть и была от природы любознательной, но конкретно эта процедура малышку явно беспокоила.

– Если тебе будет больно, я заставлю их прекратить. — Серьезно пообещала Ляля, и ее паук подтвердил серьезность угроз ударами лапок о пол.

– Это не больно. — Заверил дракон. — Твоя подруга ничего не почувствует.

Принц заложил руки за спину и закусил нижнюю губу. Ляля скривилась. То, что дракон назвал меня «подругой» ей не понравилось. Девочка хотела что-то ответить заносчивой ящерице, но на помощь пришел Аякс:

– Ляля наш ребенок‚ ваше высссочество.

– Прошу прощения, шай. — Уголки большого рта дракона дернулись. — Я не думал, что у нагов есть традиция принимать в семью приемышей.

Теперь захотелось ответить мне, про приемышей и куда принцу стоит пойти с его мыслями. И снова вмешался Аякс.

– Наги берут ответственность не только за свою кевали, но и за ее детей, ваше выссссочество. Как и драконы обязуются в брачных клятвах принять пару с ее сссемьей. Вам стоит об этом помнить, принц Рагадан.

Улыбка с лица принца исчезла. Лицо стало каменным, и разговор на этом был завершен. Я надеялась, что такое поведение в отношении венценосной ящерицы никак не скажется на Аяксе и сосредоточилась на предстоящем испытании.

– Шая‚ вы готовы? — Осторожно спросил все тот же врач.

Я кивнула, убедилась, что Ляля крепко сидит на своем пауке и сделала шаг в сторону квадрата.

Процедура так называемого допроса заключалась в «сканировании памяти». Я не понимала, как это работает с технической точки зрения, но суть заключалась в том, что я должна была показать все, что помнила в момент похищения и после, когда находилась в капсуле. Вся информация должна была транслироваться вокруг, как на проекторе.

Подобная форма дознания практиковалась крайне редко, в исключительных случаях, по этическим соображениям. Шай пояснил, что на процедуру дал разрешение некий «Альянс». Я, теперь как гражданка Вешнената, могла отказаться. Но я согласилась.

Давала согласие я из следующих соображений: это может спасти множество землянок, и сама я вряд ли смогу вспомнить что-то, что поможет расследованию. Просто потому, что я понятия не имела, что могло бы помочь этому самому расследованию. И еще одним косвенным аргументом в пользу трансляции было то, что мое подсознание могло фиксировать какую-нибудь информацию в тот момент, когда я находилась в капсуле: чьи-то разговоры, запахи, звуки.

Как только я вошла в квадрат, еще раз пикнула капсула за спиной.

– Это на всякий случай, если воспоминания вызовут эмоциональную перегрузку. — Пояснил врач. — Постарайтесь расслабиться.

Если бы он только знал, что когда тебе предлагают расслабиться, сделать это становится практически невозможно. Я кивнула, прикрыла глаза и почувствовала, как в груди начала нарастать тревога. То самое неприятное чувство, которое впервые меня посетило в увольнении, в окрестностях Хайфы. Это был первый в жизни теракт, который я видела своими глазами. И первый человек, которого я подстрелила.