Звездные всадники

Потом, когда от боевых кораблей отделился и полетел к «акуле» новый огненный вал ракет, она развернулась и бросилась наутек.

– Развивает всего два g, – доложила Кеннеди. – Ранена, это очевидно.

– Ранена, и в голове помутилось, – фыркнул Феррол. – Иначе какого черта она выписывала кренделя? Что-то вроде брачного танца умирающего лебедя?

– А может, попытка сбить нас с толку? – высказался Марлоу – Она все время продолжала телекинетически отталкивать от себя ракеты, в конце уже с близкого расстояния.

– Замедляет движение. – Кеннеди не отрывала взгляда от своего дисплея. – Ускорение упало до нуля…

Роман затаил дыхание. И снова на экране вспыхнули светящиеся точки…

…на этот раз – прямо на теле «акулы».

– Они достали ее, – пробормотала Кеннеди. – Снова пускают в ход лазер.

– И ионные лучи, – сказал Марлоу. – Корабли прорвались к ней… по-видимому, взрывы раскидали «грифов». Господи, лазеры просто вспарывают ее шкуру – вспарывают глубоко.

Еще двадцать минут продолжалось это «шоу» с использованием лазеров, ионных лучей и боеголовок… и когда оно закончилось, не было сомнений, что «акула» мертва.

Или, говоря точнее, уже не «акула», а то, что осталось от нее.

– Ну, теперь они могут спокойно анатомировать ее, – сказал Марлоу, не обращаясь ни к кому в частности.

Роман с трудом разжал стиснутые челюсти и включил лазерную связь. Вспыхнул индикатор…

– «Дружба» – «Атлантису», – сказал он. – Капитан Роман.

– «Атлантис», капитан Лекандер, – несколько секунд спустя пришел ответ. – Ну, как вам понравилось шоу, «Дружба»?

– Приятно сознавать, что этого зверя можно убить, – сухо ответил Роман. – У нас по этому поводу были некоторые сомнения.

– Все живое можно убить. Надо лишь использовать правильное оружие.

– Представляю себе. И что теперь?

– Мы выждем несколько часов, пока область охладится, и вышлем команду для проведения анатомических исследований, – ответил Лекандер. – Если, конечно, к тому времени от «акулы» что-нибудь останется. Не знаю, видно вам оттуда или нет, но «грифы» уже окружили ее и начали пировать. Воры они и есть воры, уважение им неведомо.

– М-м-м… Как долго вы планируете изучать труп, капитан? – спросил Роман, не сводя взгляда с медленно плывущего в пространстве тела и предполагаемой траектории его дальнейшего продвижения.

– Мы не ограничены во времени. А в чем дело?

– Согласно рассчитанной нами траектории, вы пройдете на расстоянии нескольких тысяч километров от нас, – объяснил Роман. – Мы могли бы встретиться с вами и прихватить труп с собой.

– Соблазнительно, но не пойдет, – ответил Лекандер. – Как я уже говорил, вам предписано оставаться на месте и ни во что не вмешиваться.

– Понимаю. Я просто подумал – почему бы не спросить?

– Ро-маа?

Этот голос заставил Романа подскочить: он не предполагал, что их разговор слушает кто-то из темпи.

– Можно узнать у Ли-канна, не был ли замечен потерявшийся звездный конь?

Лицо Романа вспыхнуло от смущения. Сосредоточившись на «акуле», он и думать забыл о корабле, который они должны были спасать.

– Хороший вопрос. Что насчет этого, капитан?

– Не было никаких признаков другого корабля или звездного коня, – несколько пренебрежительно ответил Лекандер. – Но я бы не беспокоился о них. Полагаю, они заметили «акулу», оставили маяк и убрались отсюда до того, как «грифы» смогли напасть на них.

Роман пристально смотрел на экран, и мрачное подозрение овладевало им.

– Вы сказали, что они опаздывают на шесть часов, – медленно произнес он. – Даже если сначала они совершили Прыжок к другой звезде, у них не ушло бы шесть часов на дорогу домой.

– Может, возникли какие-то механические трудности, – раздраженно ответил Лекандер. – Или их задержало рождение детеныша, или еще что-нибудь.

– А может, они без проблем добрались домой, – возразил Роман, – и вся эта гонка объясняется желанием застать здесь «акулу»?

– Не понимаю, – чувствовалось, что Лекандер еле-еле сдерживает себя, – какое все это имеет значение?

Роман нахмурился. Да, Лекандер, похоже, и впрямь не понимает. Зато кто-то повыше его определенно понимал… и этот «кто-то» чертовски хорошо рассчитал, что уговорить темпи принять участие в спасательной экспедиции несравненно легче, чем в охоте на «акулу».

И тот же самый «кто-то» решил, что, если не открывать правду Роману, будет легче выдать их байку за действительность.

– Ро-маа?

Роман подобрался.

– Да, Рин-саа?

– Это правда, что опасность тут никому не угрожала?

Он заколебался.

– Не знаю, Рин-саа. Правда, не знаю. Последовала долгая пауза.

– Мы не хищники, Ро-маа, – заговорил наконец темпи. – Мы не убиваем без причины, не вмешиваемся в жизнь природы без серьезного повода.

– Рин-саа, нам нужно как можно больше знать об этих «акулах», – сказал Роман, проклиная того болвана, который впутал его в это дело. – Не только ради себя, но и ради вас. Если в этом регионе появятся «акулы», то ваши звездные кони будут в опасности.

– Если понадобится, мы сделаем все возможное, чтобы защитить их, – ответил Рин-саа. – Ты обманул нас, Ро-маа.

– Обманули нас обоих, Рин-саа. Мне очень жаль.

– Мне тоже жаль, – сказал темпи. – Эксперимент «Дружба» строился на доверии. Этого доверия больше нет.

Внутри у Романа все сжалось.

– Доверие может быть восстановлено.

– Нет. Это конец эксперимента «Дружба».

Казалось, слова Рин-саа эхом прокатились по всему мостику. Роман смотрел на экран, но ничего не видел. Голова у него шла кругом. Последняя хрупкая дипломатическая связь между людьми и темпи – и она будет разрушена вот так?

– А как же программа размножения звездных коней? Уверен, она стоит многого.

– Она стоит больше, чем ты можешь себе представить. – В голосе Рин-саа прозвучали нотки печали. – И мы будем горько сожалеть о ее утрате. Однако у нас нет выбора. Наша первая обязанность – уважать жизнь природы, и вы обманом заставили нас нарушить ее. – Он помолчал. – Я не рассчитываю, что ты поймешь.

Роман вздохнул.

– У нас тоже есть нравственные нормы, Рин-саа. Но дело в том, что прагматизм часто становится самой важной из них.