Звездные женихи для матери-одиночки

Глава 41

Тогда Доракс наклоняется ко мне, следом мужчина отцепляет от моего тела датчики и берет меня на руки. Замечаю, что я одета в легкое белое платье, которое красивыми складками опадает на пол.

– Тебе не… – только и успеваю выдохнуть я, обвив руками шею Доракса, как встречаюсь с его внимательным взглядом и это заставляет меня прерваться.

– Не тяжело, – улыбается мужчина, – представители моей расы намного физически более развитые, чем потомки землян.

Я отвожу взгляд.

– Прости, я не это хотел сказать, – слышу в голосе Доракса что-то вроде веселья. – Ты не представляешь себе, насколько тяжелыми были условия жизни на планете, с которой все мы вышли. Другая атмосфера, иная гравитация…

Этот рассказ заставляет меня снова поднять голову и взглянуть на мужчину. Как выясняется, я очень многого не знала про тех, кого послал мне космос. Я почему-то восприняла ту самую встречу много оборотов назад как проклятие. Что если это не так?

– А татуировки? – задаю давно интересовавший меня вопрос.

Доракс скашивает глаза в мою сторону, а затем, удобно перехватив ношу, прислоняет ладонь к считывающиему датчику, расположенному в стене. Механический голос отзывается: “Доступ открыт на все уровни”. Перед нами открывается отделанный металлическими панелями коридор, освещенный при этом двумя рядами ламп. Выглядит словно какой-нибудь испытательный центр.

– Что именно тебя интересует в татуировках? – отвлекает меня от этих мыслей Доракс.

– Особое значение…

– Нет, – тот пожимает плечами. – Всего лишь бунт.

– То есть?

Я снова ловлю взгляд сиреневых глаз.

– Мне казалось, что я успел тебе об этом рассказать, когда был под воздействием яда той самой черной твари.

– Нет…

Мы движемся вперед по этому навевающему опаску зданию, но я замечаю, что Дораксу поразительным образом удается развеить мою тревогу. Быть может потому что он видит мои мысленные образы – не знаю.

– Альтерранцам запрещено что-либо делать с телом. Ну без разрешения жены так точно.

– Ты ведь никогда не был женат, – усмехаюсь.

– Почему же. Я был помолвлен.

Эта информация заставляет меня замереть.

– Но в отличие от Миллса я сделал все для того, чтобы она передумала, – смеется мой мужчина. – Татуировки и служба на окраине Федерации были частью плана.

– Мне кажется, они красивые, – сильнее обвиваю шею Доракса.

– Татуировки на Альтерре носят в основном те, кто не дружит с законом, – вздыхает он. – Или те, кто продает свое тело.

Я чувствую, что после этого мне снова становится нечего сказать.

– Но на моей родине, – продолжает Доракс, – это признак принадлежности к определенной семье. Этим всем я хотел показать, что не собираюсь принимать чужие правила просто так. Пару мне, как и Миллсу, навязали. Но я решил, что если она примет меня после службы во флоте таким какой я на самом деле есть, я, пожалуй, рассмотрю совместное проживание.

– И она приняла? – не могу не уточнить это.

Доракс нехорошо усмехается и я шестым чувством понимаю, что, кажется, именно так он и оказался в центре перевоспитания.

– Вернувшись, я заявил ей, что нашел собственную пару и воспользовался редчайшей процедурой для того, чтобы расторгнуть наш брачный контракт. Да, ты права: после этого я оказался в центре перевоспитания. Но так про меня услышала вся Альтерра. Я был первым мужчиной, который защищал себя на процессе по отмене брачных обязательств сам. Я проиграл. Но про меня не забыла вся планета. Знаешь, много кому эти старые порядки уже навязли в зубах.

Мы встаем перед белыми дверями и я понимаю, что мне страшно. Не отдавая себе отчета, крепче вцепляюсь в одежду Доракса. В этот миг мне начинает казаться, что я еще больше люблю его, такого бесстрашного, уверенного в себе и сильного. Мне кажется, только он сумеет спасти меня от тех разочарований, с которыми я вскоре могу столкнуться. Этот мужчина моя опора и я сама совсем недавно едва не ранила его.

– И что стало с твоей невестой? – срывается с моих губ вместо куда более уместной просьбы о помощи.

– Кхм… – Доракс закатывает глаза. – Она состоит в браке, но не в том, который навязывала ей семья и она счастлива.

– Правда?

– Она – одна из моих помощниц в Совете Альтерры, – с этими словами Доракс разворачивает нас обоих к дверям. – Но ты, кажется, хотела поговорить не об этом.

Я смотрю на запертые створки и проглатываю ком.

– Да, – быть честной, прожив под личиной столько времени по-настоящему сложно, но это ощущается как возможность расстаться с ужасно тяжелой ношей.

Я позволяю себе сделать несколько вдохов, а сердцу чуть-чуть сбавить темп.

– Просто скажи мне, я его спасла?

Доракс молчит очень долго, глядя в пространство, а затем смотрит на меня.

– Значит, ты почувствовала, что такое истинная связь.

– Думаю, да, – отвечаю я, рассматривая собственные пальцы.

– Мне, к сожалению, это не до конца понятно, – признается альтерранец. – Поэтому я не могу знать.

С этими словами он прислоняет собственную ладонь к считывающему устройству.

– Но если даже и нет, – продолжает Доракс, – я буду рядом, Рея. Я тебя предупреждал о том, что это такое: когда тебя с кем-то связывает космос.

Я замечаю, что за дверями очень светло. Все, что я могу разглядеть – ряд колб огромного размера. Сюда, наверное, можно поместить человека или кое-кого побольше, например валорианца. Около одной из колб суетится несколько фигур и я не могу рассмотреть, что там находится.

– Мы восстановили его тело, – поясняет Доракс. – Но я не знаю, что именно случилось с его сознанием.

Киваю, стараясь не выдать того, что мне не по себе.

– Я очень испугался за тебя, – продолжает Доракс, – потому что какое-то время… я не слышал ни единой мысли. Я думал, что твое сознание тоже… ушло.

Это заставляет меня еще крепче вцепиться в одежду моего мужчины, но тут происходит непредвиденное: один из силуэтов оборачивается и я вижу Раду Эвет.

– Что она тут делает? – оборачиваюсь я к Дораксу.

– Это место принадлежит семье Эвет, – спокойно поясняет он. – И мы не могли получить ключи к ренегационным технологиям без помощи сестры моего доверителя. Поэтому, должно быть, она и проникла сюда. Я разберусь.