Звездный колокол

— Где зеленая трава, не ходите, — предупредил проводник. — Зеленая трава — совсем болото.

— Где оно тут не совсем, — зло пробормотал Кир, услышав это заявление. И перестроил группу, на всякий случай.

Вывалы леса, оставшиеся со времен падения Тунгусского метеорита, производили тягостное, гнетущее впечатление, а уж об «удовольствии» пробираться через них, да еще с выкладкой, говорить не приходилось. Полусгнившие стволы, через которые прорастала трава, путешествию очарования не добавляли. Впрочем, точно так же, как и само болото.

Скрипач, разумеется, начал подкалывать проводника.

— А метеорит правда был? — спрашивал он с интересом. — Да вы что… Вот где-то тут прямо и шарахнуло?

— Шарахнуло, — важно подтвердил проводник. — Где-то тут.

— А я думал, бабьи сказки, — покачал головой Скрипач.

— Не, не сказки. Деревья поваленные видал?

— Ну, видал.

— Вот и «ну». Баранки гну. Был он тут. А вы с какого института? — поинтересовался проводник. — Тут у нас с институтов часто ходят. Геологи?

— Не, физики, — беспечно отмахнулся Ри. — Будем магнитные поля измерять.

— Магниты искать, что ли? — удивился проводник. — Тут вроде нет руды никакой.

— Нет. Будем смотреть, как тут магнитное поле планеты себя ведет.

— Ишь ты, — уважительно покачал головой проводник. — А дальше потом куда направитесь?

— Обратно в институт, — отрезал Ри. — Расчеты делать.

Проводник на поверку оказался записным трепачом, избавиться от которого было весьма сложно. Когда, наконец, поставили лагерь, он принялся шататься от одной палатки к другой, и выискивать себе жертву, которой можно будет рассказать множество баек — и про метеорит, и про каменные столбы, и еще черт знает про что.

А жертва все никак не находилась.

Боевики проводника, понятное дело, игнорировали — все рауф, как один, вдруг массово разучились говорить по-русски, втихую посмеиваясь за спиной незадачливого рассказчика. Ри отвертелся — он с деловым видом принялся за аппаратуру. Ит и Скрипач тут же стали ему помогать, поэтому на роль слушателей уже не тянули.

А вот Артем и Тимур вовремя сориентироваться не успели, поэтому до самого ужина были вынуждены выслушивать долгий обстоятельный рассказ, изобилующий мистикой и прочими глупостями.

— Я больше не могу, — Тимур во время ужина подсел к Скрипачу. — У меня от него уже голова распухла.

— Гони в шею, — тихонько посоветовал Скрипач.

— Не получается. Можно, мы в вашей палатке час посидим? Вдруг он нас потеряет?

Скрипачу стало жалко излишне интеллигентного Тимура, и он кивнул.

— Чего уж там, прячьтесь. А вообще, надо учиться…

— Чему? — не понял тот.

— Посылать людей туда, где рак на горе, и все такое, — объяснил Скрипач.

— Да неудобно как-то, — Тимур поежился. — Отец в свое время говорил, что если тебе что-то в тягость, то лучше перетерпеть, чтобы потом стыдно не было.

— В чем-то он прав, наверно, — пожал плечами Скрипач. — Но не до такой же степени.

* * *

Следующие четверо суток вычисляли точные границы площадки. Мероприятие это иллюстрировало известную поговорку «гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить» — то, что на Балаклавском заняло два дня, тут грозило растянуться черт-те на сколько. Одно дело — ходить по лесопарку, другое — скакать с кочки на кочку с «дельтой» за плечами, и это при том, что весила проклятая «дельта» двадцать килограмм.

После того, как вычислили границы, принялись выстраивать узловые точки. В результате утопили в болоте две «беты» (одну, правда, удалось достать, зато вторую затянуло так, что с мыслью вытащить ее быстро распрощались), а Рокори умудрился простудиться, и потом сутки не мог работать.

Скрипач на площадке дневал и ночевал, а вот Иту и Ри находиться на ней было чем дальше, тем труднее — площадка оказалась «активной», гораздо более «активной», чем такая же на Змеином острове, и ходить по ней и что-то при этом еще делать им с каждым днем становилось все тяжелее.

— Не понимаю, — жаловался Ри. — Меня оттуда выносит. Мне словно пинка дают, мягко творя.

— Какого там «пинка», — морщился в ответ Ит. — Это ты еще мягко выражаешься. Ладно, уже немного осталось.

На шестые сутки, вечером, за ужином, Скрипач решился. Все эти дни он думал только об одном, но поделиться своей мыслью с друзьями рискнул только сейчас, когда, по сути, все было уже готово для того, чтобы снять точную схему по сегментам.

— Слушайте, а давайте я все-таки попробую, — предложил он.

— Что попробуешь? — не понял Ри.

— Ну вот смотрите сами, — Скрипач сел по-турецки, поставил перед собой алюминиевую тарелку с кашей. — Мы явно в ближайшем обозримом будущем сюда второй раз не попадем, так?

— Так, — кивнул Ит. — У нас тривиально нет на это денег.

— Ребята, я хочу пройти лабиринт полностью.

— Это плохая мысль, — тут же ответил Ри.

— Это может быть опасно, — подхватил Артем. — Мы же не знаем, что произойдет…

— Да ничего не произойдет, — уверенно сказал Скрипач. — Вот увидите.

— А вдруг? — напрягся Тимур.

— Не будет никакого «вдруг», — сказал Ит тихо. — И я тогда зря остановился, как сейчас понимаю. Можно было смело идти до конца. Ри, это как раз тот случай, когда теория сильно отличается от практики.

— Поясни, — приказал Ри.

Кир, услышав, о чем они говорят, пересел ближе к ним. Тоже поставил миску с ужином на землю, приготовившись слушать.

— Я понял, что находится в узловой точке. Это место сопряжения, — Ит говорил, осторожно подбирая слова. — Как раз иллюстрация того, о чем мы говорили еще в Москве, Ри. Это просто место сопряжения… одного объекта и другого. Если бы я дошел до этого места, площадка всего лишь перенастроилась бы. На меня. Думаю, даже внешне ничего бы не изменилось.

— А я согласен. — Рокори поднял голову. — Если бы тут были Брид и Тринадцатый, они тоже бы согласились. И Джессика. И даже Криди. Я не чувствую угрозы.

— А что ты чувствуешь? — Ри выжидающе посмотрел на эмпата.

— Закономерность, — пожал плечами луури. — Скрипач говорит все правильно. Можно, я приведу пример?

— Давай, — кивнул Ри.

— Машина, — тут же начал луури. — Просто этап подготовки машины к поездке. Как уже говорил Брид, ты нажимаешь на какой-то включатель. То, что ты на него нажал, это не значит, что машина поедет сразу. Это значит, что ее мотор будет работать иначе. Только у этой машины важно, кто нажимает. Если нажмет кто-то иной, может получиться не так. Если нажмет Скрипач, все будет, как положено.