Звезды на крыльях (сборник)

Политическая обстановка в начале 1918 года на Севере была крайне напряженной. Ее создали главным образом социалисты-революционеры, анархисты, меньшевики и белые офицеры, бежавшие из Петрограда, Москвы и других городов и пролезшие в учреждения, склады и конторы под видом «скромных» служащих. Они саботировали, шпионили, организовывали банды, а английский генерал Пуль снабжал их оружием, инструктировал и совместно с дипломатическим английским корпусом, находившимся тогда на Севере, разрабатывал план захвата Мурманска, Архангельска и всего Севера России. Как раз в это время в Архангельск была направлена Чрезвычайная комиссия по разгрузке Архангельского порта. Большую работу по сбору и вывозу авиационного имущества провели входившие в эту комиссию комиссар Можаев и моторист Комаров. Они наладили ежедневную отправку поездов с авиационными грузами в Вологду и другие города страны. Несмотря на саботаж чиновников порта, к которым вынуждены были обращаться наши товарищи, все же удалось вовремя, до начала белогвардейского мятежа, вывезти все ценное. В первую очередь были вывезены исправные двухместные самолеты «Сопвич», истребители типа «Ньюпор», большое количество ящиков с запасными авиационными частями. Все это пошло на вооружение социалистических авиаотрядов. Вслед за ними эшелонами специального назначения отправлялось оборудование для авиационных мастерских, токарные станки, автомашины, механические прессы и другое всевозможное авиационное имущество. Большую ценность для советских летчиков тогда представляли фотооборудование и фотоматериалы. Их было вывезено столько, что хватило нам надолго.

Свою работу комиссия закончила к началу августа, когда в устье Северной Двины вошли английские военные корабли и обстреляли Архангельск. Высаженный десант [18] соединился с вооруженными бандами изменников и белых офицеров, уже занявших город, и начал террор против коммунистов и всех, кто признавал Советскую власть. Тюрьмы переполнились арестованными, в городе зверствовали интервенты и белые офицеры.

Но недолго бесчинствовали интервенты на захваченных русских землях. Красная Армия и партизаны после ряда ожесточенных боев разбили и уничтожили английские и белогвардейские банды, и только ничтожная часть их успела бежать. Жители Архангельска с ликованием встречали своих избавителей…

Так закладывались основы советской авиации. Теперь трудящиеся, завоевавшие власть в Октябре 1917 года, под руководством славной Коммунистической партии сумели превратить свою Родину из отсталой аграрной страны в могучую социалистическую индустриальную державу. Сейчас Советский Союз обладает мощным Военно-Воздушным и Гражданским Флотом. [19]

Гвардии генерал-майор авиации в отставке М. П. Строев. Мои встречи с Лениным

Две встречи, которые я имел с Владимиром Ильичем Лениным, остались в моей памяти на всю жизнь. В Ленине я увидел что-то особое, влекущее к нему все честные сердца, почувствовал в его характере целеустремленность, настойчивость, огромную энергию в отстаивании коренных интересов революции. И еще: В. И. Ленин, будучи вооружен огромными знаниями, умел проникать в глубину, казалось бы на первый взгляд, мало ему знакомых вопросов. Он мог в короткой и простой беседе определять четкую линию и давать хорошую зарядку работникам.

Основатель и вождь Коммунистической партии и Советского государства был непосредственным организатором Рабоче-Крестьянской Красной Армии, проявлял большую заботу о создании Красного Воздушного флота.

Уже на второй день после Октябрьского восстания В. И. Ленин ставит задание об использовании авиации, а на четвертый день в Смольном организуется первая революционная ячейка управления авиацией - Бюро комиссаров авиации и воздухоплавания. Штаб Бюро немедленно приступил к организации охраны авиационного имущества, формированию в Петрограде авиационных отрядов и отбору для них надежных кадров.

* * *

В декабре 1917 года по указанию В. И. Ленина создается Всероссийская коллегия по управлению воздушным флотом республики. Это был централизованный [20] орган коллегиального руководства, принятого в то время во всей армии. Коллегия объединяла все отрасли воздушного дела и осуществляла руководство авиационными предприятиями. Ей была подчинена сухопутная и морская авиация страны.

* * *

Я состоял членом коллегии. Она работала в огромном полупустом здании на Фонтанке. Старые сотрудники Увофлота, саботируя все мероприятия Советской власти, большей частью на службу не являлись. Кто-то приказал прекратить работу кочегарки, вода из отопительной системы была не выпущена, от сильного мороза разорвало трубы, и в здании стоял страшный холод. Нас хотели «выморозить». Мы нашли комнату с камином. Но, хотя огонь пылал в нем все время, согреть большое помещение не удавалось. Помню дни и ночи неустанной работы по сколачиванию красной авиации. Трудились без отдыха.

Задачи перед коллегией стояли огромные: ломка и реорганизация старых центральных и местных управлений [21] воздушного флота, отбор авиационных кадров на фронте и в тылу, сохранение разбросанного по всей стране имущества и авиазаводов, общие вопросы формирования авиационных частей и учреждений, подготовки кадров, прохождения службы. Занимались также организацией научно-исследовательской работы, распределением авиаимущества и горючего. С февраля 1918 года коллегия включилась в непосредственное руководство боевой работой, организуя ПВО Петрограда, давая указания об эвакуации и передислокации частей и т. д. Начальником авиационного отделения ПВО Петрограда был назначен военный летчик Л. А. Культин, а опытный летчик И. П. Ильзин с Гатчинского аэродрома участвовал в выполнении летных боевых дежурств.

И все- таки возникало множество трудностей. Дело усложнялось тем, что некоторые «консультанты» из старых специалистов старались доказать, будто авиация слишком «дорогая игрушка» и ее содержание не по плечу разоренному государству, лишенному технической помощи извне. Но это, как говорят, полбеды. Хуже было другое: вслед за «консультантами» пошли некоторые революционные работники, те, которые не понимали крайней необходимости создания отечественной авиации. Несомненно, что усердие подобных «консультантов» и их подголосков было на руку реакционным руководителям главнейших буржуазных государств, видевших в авиации сильное оружие для подавления слабых стран и развернувших широкую подготовку к удушению молодой Советской республики.

Дошло до того, что некоторые комиссии и совещания, используя директивы о переключении части военной промышленности на мирное производство, готовили проект ликвидации даже тех немногих и хилых авиационных предприятий, которые достались нам в наследство от старой России. В то же время рабочие авиазаводов делали все возможное для продолжения работы.

В обстановке полного развала старой армии большинство авиационных частей фронта ценой поистине героических усилий все же продолжало свое существование. Солдатским комитетам, в которых ведущую роль играли коммунисты, удалось во многих местах сберечь самолеты, отслоить и удержать офицеров, подававших надежду на лояльность. Однако среди офицеров были колеблющиеся. [22] Они не были уверены в том, что новая власть признает их и что труды по спасению авиаотрядов и поддержанию их боеспособности не пропадут.

В процессе текущей деятельности коллегии в полном объеме встал вопрос о дальнейших размерах и формах строительства красного воздушного флота.

Кто мог серьезно помочь?

Только Ленин.

К нему мы и решили обратиться.

Моя первая встреча с Владимиром Ильичем состоялась 21 января (старого стиля) 1918 года. В Смольный я с двумя другими членами коллегии попал во время обеденного перерыва. В рабочем кабинете Ленина было пусто. В расположенной рядом большой комнате Владимир Ильич диктовал что-то дежурной машинистке. Бросились в глаза коренастая, плотно скроенная фигура, крупная голова, бледное, усталое, похудевшее лицо. Время от времени Ильич наклонялся, проверяя напечатанное. Волевая направленность текста как бы подкреплялась энергичным взмахом руки.